Книга Сулейман. Султан Востока - Гарольд Лэмб

В условиях кризиса правления ближайшее окружение Мурада испугалось выполнить его повеление, тем более что его исполнителям грозила карами Кюсам. Они сообщили умирающему султану, что Ибрагим якобы задушен.

Говорят, после смерти Мурада Ибрагим был так напуган, что забаррикадировался в своей камере, когда к нему прислали людей, чтобы выпустить его на волю. Даже когда Ибрагима опоясали мечом Османа, назвав султаном, животный страх его не покинул. Он боялся матери, дворцовых заговоров, и эта боязнь провоцировала безумные поступки. Еще больше, чем Иван Грозный, умерший два поколения назад, Ибрагим был подвержен фантастическим видениям, терроризируя окружающих. Его короткое восьмилетнее правление было отмечено пагубным превосходством гарема над государственной властью.

Ибрагим казнил своего способного визиря Кара Мустафу, преемник которого, естественно, позволял султану предаваться любым фантазиям и извращениям. Так же поступала в своих корыстных интересах Кюсам. Слабоумный молодой человек, проведший в ожидании палача с тетивой от лука несколько лет в заключении, взял реванш за это в стиле Калигулы. Он «отыгрался» на обитателях гарема.

У него были странные причуды — душиться сверх меры духами, наряжаться в меха, особенно в соболиные шубы. (Из-за этого бюджетные средства империи тратились на серую амбру и меха.) Он украшал комнату зеркалами, требовал доставлять к нему девушек, не искушенных в гаремных хитростях, награждал каждого из своих приближенных, кто выдумывал новый способ стимулирования половой энергии. Говорят, однажды заставил всех женщин в своей комнате раздеться догола и скакать вокруг него на руках и коленях, как стадо кобыл, в то время как сам он изображал из себя жеребца.

От обожания духов Ибрагим перешел к обожанию бриллиантов. Его страсть к раритетам опустошила сокровищницу. Женщины, вынужденные уступать его сексуальным вожделениям, вознаграждали себя тем, что для них приобретались на рынке драгоценности и роскошные наряды. Ибрагим дал указание торговцам держать свои лавки открытыми днем и ночью.

За пределами сераля причуды султана были не так заметны. Казначеи же сокровищницы отмечали, что никогда еще сераль не производил таких обильных трат, как в то время. Казна опустела. Крестьяне, на улицах усматривали в блеске изумрудов в бороде Ибрагима дьявольский знак. В течение ряда лет постоянно вывозились трупы из Дверей похорон.

Ныряльщик, проникший в глубь небольшого водоема сераля, вынырнул оттуда с криком ужаса. На дне он увидел ряды стоящих мертвых женщин. Закутанные в саваны, они покачивались от течения. (Обитательницы гарема удалялись из него тайком. Их зашивали в мешки, к ногам привязывали камни. Потом ночью выбрасывали в водоем из шлюпок. Камни притягивали жертвы ко дну, а тела торчали вертикально).

* * *

Гарем, обслуживавший безумные фантазии Ибрагима, фактически управлял империей. Против этого неуклонно росло сопротивление различных сил. Наконец представители всех родов войск потребовали от матери султана Кюсам низложить Ибрагима и поместить его в «клетку», а на трон возвести сына султана Мехмета.

Когда Ибрагим воспротивился этому, во дворец ворвались сипахи и по указанию муфтия убили его. Таким образом, османский султан Ибрагим был задушен по приказу верховного шариатского судьи.

Престарелая Кюсам, однако, не уступила своей власти новой матери султана Тюркхан Султан. Она все еще располагала козырной картой — поддержкой аги янычар. Казалось возможным в случае захвата янычарами власти, что молодой Мехмет будет отстранен от власти, а на трон взойдет его младший брат.

Между тем формировались новые силы, выступавшие против Мехмета и Дивана. Учащиеся закрытой школы встретились на ипподроме с сипахи, уволенными со службы, и потребовали привлечения к суду убийц Ибрагима.

Наряду с борьбой враждебных партий при дворе возникло общественное движение за установление законности и порядка, а также прекращение произвола самой султанской власти.

Кюсам пустила в ход козыри и проиграла. Ее сообщниками в заговоре были глава оруженосцев, большинство черных евнухов и янычары со своим агой.

Борьба за контроль над сералем началась с того, что Кюсам уговорила главу садовников открыть ночью ворота внутренних двориков вооруженным янычарам. Предполагалось, что они захватят спящего визиря и увезут его с собой в качестве заложника. Захват сераля казался неизбежным, но визирь перехитрил янычар. Он сказал, что намерен созвать заседателей Дивана и удовлетворить требования янычар. Уйдя от них, скрылся в третьем дворике, закрыв ворота на запор.

Пока дворик оборонялся, хотя только лишь подростками и слугами, были приняты меры к розыску Кюсам. Она спряталась в своей комнате. Старуху вытащили из сундука для хранения одежды. С нее сорвали драгоценные украшения и роскошное платье. Затем задушили, а тело выбросили за ворота.

За этим последовали казнь главарей заговора и перевод школы из внутреннего дворика. Туркхан Султан была достаточно мудрой, чтобы предпочесть безопасность власти. Она уступила общественным требованиям. Визирем стал один из блестящих представителей семьи Купрулу. Таким образом закончилось правление женщин через сто лет после того, как Роксолана перехватывала письма сына Сулеймана Мустафы из Амасии.

(Этот очерк об упадке нравов в гареме опирается на рассказы иностранцев, проживавших в то время в Турции, а те, в свою очередь, черпали сведения от разносчиков бесчисленных сплетен о внутренней жизни сераля. Большей частью эти события достоверны, но они должны быть соотнесены с новейшими исследованиями истории Турции. Свидетельства иностранцев так долго повторялись, что легенды стали фактами, а факты — легендами. Знакомясь с эпохой Сулеймана, следует отбросить часто повторяемые выдумки, почерпнутые из некоторых трудов западных историков, о том, что первый визирь Ибрагим был евнухом, что женщины из султанской семьи выдавались замуж только за евнухов, чтобы не могли иметь детей, что Михрмах и обитательницы гарема требовали захвата Мальты только потому, что галеры рыцарей перехватили торговые суда с грузами одежды и драгоценностей для этих женщин, что Селим приказал захватить Кипр лишь потому, что с этого острова импортировались его любимые вина, и т, д. К своим оценкам Сулеймана как «великого турка» и «грозного турка» иностранцы добавили оценку его как «безмолвного турка». Вероятно, никакой другой народ в истории не оценивался так долго сторонними наблюдателями с таким предубеждением, как турки. Новейшие ученые взялись за показ турок такими, какими они были).

Побудительные мотивы

Что касается самого Сулеймана, то его темную сторону мы можем разглядеть сейчас отчетливее. Сильная личность, эволюционировавшая к жестокости. Светлую сторону этого известного человека, состоявшую в том, что он стремился к свершениям, выходящим за рамки его эпохи, мы замечаем эпизодически. Только последствия его деяний свидетельствуют о ней более определенно. Кто из других великих деятелей прошлого к западу от Константинополя — от Генриха VIII до Екатерины Медичи — оставил столь обширную библиотеку?!

Сэр Чарльз Омэн пишет о Сулеймане: «Он закрепил форму Османской империи. Ее длительное существование после его смерти в большой степени результат его деятельности. Понадобилось несколько поколений бездарных правителей, чтобы разрушить империю».