Книга Голован - Федор Березин

Ладно, присматриваться не будем – глупая затея. Наверху так классно, если не присматриваться вниз. Туда – вниз – можно, и поощряется, плевать, но никак не присматриваться. Присмотром занимаются специальные службы. Хмурые, натренированные псы-челюсти в человечьем облике. Им по штату положено присматриваться, принюхиваться. Приходится даже за это самое «присматривание» платить относительно щедро. Ибо…

Ибо, у кого извилистый студень в башке не до конца высох, тот понимает. Если б массы внизу все поголовно и завсегда верили в это лучшее Будущее. И в то, что мы его – родимое – у утра до ночи строим. Они физически, а мы, в верхней части пищевой пирамиды, неусыпными умственными усилиями, тогда конечно – да, разумеется. Или, там, в то, что «все нынешние трудности проистекают от недавно произошедшей войны, развязанной нашими завистливыми вражинами, назло…». Однако всегдашняя напруга в том, что в больших массах всегда есть некое количество чрезмерно любознательных. К тому же, не слишком сдержанных на язык. «А почему, значит, мы тут недоедаем, а вот, например, Неизвестные Отцы, они…»

Вот именно на такой случай и прикармливаются хмурые, бдительные псы-челюсти. Пусть делают свое «хав-хав», удовлетворяют свои садистские, или какие там еще, инстинкты. Отсюда, сверху, лучше не приглыдываться. Не стоит портить аппетит перед ленчем.

Короче, сохранение Настоящего на все времена – дело достаточно хлопотное. А возлежать поверху, на большой Пирамиде Пищевой Цепи так классно. И было б еще более классно, если б не отвлекающие снизу факторы. Чем там опять недовольны эти без-инициативные голодранцы? Кинуть бы на них пару водородных фугасов. И уж кидали не так давно. Благо, было удобно маскировать. Под видом вражьих атомных поползновений. Разве это отребье докумекает, определить по составу изотопов, чьи «колотушки» спикировали на голову? Ни в жизнь, не докумекает! Так и помрет в убежденности, что все вражья сволочь сотворила. Хонтийская, или там, южно-голубо-союзная. Ну, еще есть способ давить гаденышей в удачно захваченных (надо же, получилось!) этими революционерами городах объявлением эпидемии. Чума, братцы! Лекарств не хватит, так что придется бомбу. Уж, извиняемся, но радиация, она, родимая, всех накроет и вылечит.

Однако, к сожалению, без этого массового роения внизу не существует и розового Настоящего. Приходится терпеть соседство. Понятно, заборчик, или там, замковая стена – отгородиться-то можно. Но все же не полное избавление. Но ведь если увлечься отлавливанием и истреблением не в меру, то получится вообще остаться на бобах. Массаракш и еще раз массаракш! Дабы это самое прекрасное Настоящее существовало, надо чтобы внизу было как можно большая масса этих… как их, бишь? А! Работников, о!

Короче, вся волокита из-за этих самых работников. Приходится терпеть. Уже настраиваешься, что терпеть, значит, на все времена, ибо…

И тут прибывают проплаченные яйцечерепушки и по всей форме докладывают, что способ есть!

Способ управления людьми в новом режиме!

Никакого тебе недовольства. Никакой внушаемой веры в Светлое Завтра. Все и так будут довольны. Довольны своим Настоящим. Примерно, как ты своим. Только вот ты наверху Пищевой Пирамиды, а муравчики будут довольны своим указанным местом внизу.

О, Мировой Свет! Как же это все вовремя!

91. Доктор Дар Гаал. Приписываемые дневники.

С определенной натяжкой это можно было бы назвать просекой. Деревья, кустарник, папоротники, цветущие лианы – весь гербарий целиком – лежали в навал. И так на ширине метров сорок-пятьдесят. Сама просека уходила в обе стороны терялась в тумане и в общем зеленом фоне. По краям некоторые стволы обломались или выворотились с корнем, но однако не упали, а уперлись в крепко покоящихся собратьев. Количество свалившихся деревьев исчислялось сотнями и сотнями. Сама собой напрашивалась аналогия с наблюдаемым намедни землетрясением. Только вот…

Землетрясение, наверное, может валить деревья, однако оно вряд ли умудрится давить стволы толщиной в метр и более в труху. Конечно, предлагаемый в прошлом объяснении, ядерный взрыв способен, наверное, творить и не такое. Однако и в случае атомной атаки и в случае землетрясения, эти самые стволы все-таки следует давить чем-то. Не непосредственно же ударной волной, в самом деле? Нужны, по крайней мере, огромные каменюки или хотя бы такие же стволы. Можно ли столкнуть стволы деревьев так, чтобы они раздавили друг дружку в щепы? Трудно сказать. Но, кроме того, еще что-то, а может тоже самоевдавило древесные останки в почву. Причем, на метр или более! Ударная волна способна сделать и худшее, однако весь окружающий лес почему-то остался стоять, как ни в чем не бывало. Как ни хитроумны ноюйцы и прочие из бывших «голубо-союзных», но вряд ли они обманули физику и изобрели бомбы могущие выкашивать леса избирательно. Тут было что-то другое. Что-то…

Проводник Яльмодалло на вопросы Шоймара и прочих, просто пожал плечиками. Спокойно так пожал. Мол, мало ли что? Подумаешь, непроходимые джунгли выкосило под корень, причем подозрительно прямолинейно, и к тому же неизвестно на какую дистанцию. Типа того, что – бывает. Доторорский заместитель шамана явно темнил. Изображать полного дурачка, спрятавшись за языковым барьером, у него бы не вышло. Но некоторая попытка наличествовала. Все его объяснения Жужу Шоймару свелись приблизительно к тому, что в сельве всякое бывает. Начальник экспедиции мог бы надавить, но воздержался. Не время было обострять отношения с туземцем. Совершенно не к месту решивший подискутировать Каан, чуть тоже не получил на орехи. Он высказался в том плане, что в повале дерев мог проявиться некий «эффект домино». То есть, одно дерево рухнуло от старости, и свалившись на другое, привело к совместному падению, а уже два разом обрушились на следующее и потом… Шоймар только глаза закатил. Правда, прочие окружающие выслушали этот явный бред моего брата с недостойной дела внимательностью, он все-таки был ученым. Мне за брата стало несколько стыдно, ну, и за всю ученую братию в какой-то мере. С другой стороны, может, то была такая наскоро изобретенная психотерапия? Окружающему народу требовалось хоть какое-то объяснение. Все лучше, чем никакое. В смысле, лучше, чем некое другое.

Повал дерев случился явно недавно, может, не более суток назад. Джунгли уже вовсю старались – исправляли нанесенный непонятной стихией ущерб – но сделали покуда немного. Однако кое-где новая поросль бамбука поднялась, а растущие чуть ли не на глазах папоротники и мхи уже вовсю старались маскировать ущерб понесенный здешней флорой. Сама собой напрашивалась мысль, что джунгли вывалило некое стадо. Прошло насквозь с бешеным напором. Но что же это должно было быть за стадо, и из какого формата животных оно должно состоять? Ничего из ныне существующего, или по крайней мере, известного зоологам по сию пору, на роль как-то не пристраивалось. Разве кое-что из вотчины Каана – палеонтологии. Великое счастье, что он зациклился на гипотезе «домино», а не привлек к делу каких-нибудь диплодоков с тираннозаврами. Людей требовалось вдохновить на дальнейшее движение, а не запугивать до смерти.