Книга Сокровище - Жюльетта Бенцони

Мариани потупился.

— Наверное, вы сам дьявол, если знаете и это…

— Дьявол я или нет, не важно. Но насчет усыпления я не ошибся?

— Вы не ошиблись. Когда мадемуазель де Лятур поселилась у мосье, граф завел привычку усыплять ее, она прекрасный медиум. Во сне она рассказала ему всю правду о своей прошлой жизни и о свадьбе с доктором Керноа. Она так точно описала его, что мы смогли оживить покойника. Я тщательно выучил роль, и мне было нетрудно убедить Жюдит в том, что я действительно Керноа.

Теперь я вас умоляю! Уберите нож! Я… не переживу его гибели!

— Ты так его любишь! — бросил Жиль саркастически. — Может, ты согласишься умереть вместо него?

— Да, потому что жизнь без него стала бы для меня невыносимой!

— Вы слышали, сударыня?

Ответом ему было шуршание шелка и болезненный вздох. Предоставив Мариани заботам Винклерида. Жиль обернулся: Жюдит упала в обморок. Минуту он смотрел на нее, такую хрупкую и трогательную, похожую скорей на девочку-подростка, чем на женщину. Она была так бледна, что казалась мертвой.

Встав возле нее на колени, Турнемин приложил ухо к левой стороне груди и услышал хоть и слабое, но ровное биение сердца.

— Поищи ее горничную, — приказал он Понго. — Скажи, пусть сложит все необходимое для путешествия и садится в карету. Да, не забудь принести теплое манто.

Подняв безжизненную Жюдит, он уложил ее на диван.

— Что будем делать с остальными? — спросил Винклерид, указывая на трех пленников.

— Свяжем и отнесем в дальний конец сада, а дом подожжем. Постой, — добавил он, собирая деньги, которые незадолго до их прихода пересчитывал Мариани. — Положи это им в карманы. По крайней мере, они смогут скрыться от гнева мосье. Граф Прованский не любит неудачников.

Когда Понго вернулся с лисьей шубой. Жиль тщательно закутал в нее Жюдит и на руках отнес молодую женщину в экипаж, который Винклерид подогнал к двери особняка. Консьерж, пытавшийся помешать гвардейцу, успокоенный громовым ударом кулака Винклерида, почивал в своей сторожке.

Через полчаса карета с похитителями уже выезжала на Бульвары, голова Жюдит лежала на плече Жиля, а сам Турнемин невидящими глазами провожал проплывающий мимо ночной Париж. На улице Клиши пылал старый особняк Ришелье…

Сколько раз мечтал Жиль об отъезде, но в эту ночь он лишь повторял слова старой Розенны:

«Когда чего-то хочешь очень сильно и честно за это борешься, то рано или поздно судьба награждает тебя. Жаль только, что чаще это приходит слишком поздно…»

Слишком поздно! Действительно ли уже слишком поздно? Какие приключения ждут их по другую сторону Атлантики? Что там: новые битвы, новые радости, счастье, или горе, или же просто то, что зовется жизнью…