Книга Иосиф Сталин. От Второй мировой до "холодной войны". 1939-1953 - Джеффри Робертс

Хотя главной целью Сталина было создать в Восточной Европе дружественные ему режимы, он также хотел создать геоидеологическую защитную зону вдоль западной границы СССР, чтобы обеспечить территориальную безопасность страны за счет поддержания по соседству дружественного политического пространства. Это политическое пространство определялось с идеологической точки зрения как «новая демократия». Хорошее представление об отношении Советского Союза к «новой демократии» дает обстоятельная статья «Развитие демократии в освобожденных странах Европы», напечатанная в октябре 1945 г. в теоретическом журнале советской коммунистической партии «Большевик»44.

Статья начиналась с утверждения о том, что цели Советского Союза и коммунистов в Европе выросли из данного Сталиным определения войны как освободительной борьбы, которая должна привести к разгрому нацизма, восстановлению национальной независимости и суверенитета и замене установленного нацистами в Европе «нового порядка» демократическим строем. В свете таких целей коммунистам отводится роль патриотов, возглавляющих «национальные фронты» антифашистов и демократов, работающих над созданием нового демократического порядка в своих странах. При таком новом народном демократическом строе бывшая правящая элита – особенно элита, связанная с нацизмом, – будет смещена, политическая роль и влияние рабочего класса и крестьянства станет определяющей, земля будет перераспределена, а многие отрасли промышленности – национализированы. Государство, в том числе вооруженные силы, будет демократизировано, и контролировать его будет рабочий класс. На смену этническим разграничениям придет дружба народов по образцу Советского Союза – с уважением различий между народами и защитой прав меньшинств.

Само собой подразумевалось, что такие новые демократические государства должны были стать политическими и дипломатическими союзниками СССР, и в статье прямо говорилось о роли Советского Союза в процессе социально-экономических преобразований и демократизации. Более того, в ней утверждалось, что в Восточной Европе, где Красная Армия занимала положение, позволяющее поддержать борьбу возглавляемых коммунистами народных фронтов, новые демократические государства достигли наиболее полного развития. Западноевропейские страны, освобожденные от нацизма, напротив, пока не продвинулись на пути к новой демократии, потому что Великобритания и США предпочитают мириться с элементами прежних реакционных правящих сил, которые по-прежнему обладают значительным влиянием.

В статье ничего не говорилось о связи между «новой демократией» и социализмом и коммунизмом или даже о борьбе против капитализма, но это было и не нужно. Коммунистическое движение начало формулировать идею переходного режима народной демократии еще в 1930-е гг. Образцом была Испания периода гражданской войны, когда коммунисты вошли в состав левого республиканского правительства и попытались создать радикальный антинацистский режим, целью которого была социально-политическая трансформация испанского общества, и одновременно вести военную борьбу против Франко. Радикальное преобразование Испании при республиканском правительстве путем перераспределения земель и огосударствления промышленности рассматривалось испанскими коммунистами и их московскими наставниками из Коминтерна как основа для дальнейшего развития в направлении социализма45.

В советской прессе можно было найти и другие рассуждения и исследования, подобные указанной статье: в журнале «Война и рабочий класс» (в 1945 г. он был переименован в «Новое время») и издании «Вопросы внешней политики» – секретном информационном бюллетене Центрального Комитета советской партии, который начал выпускаться в конце 1944 г.46.

Сталин выразил свои взгляды по этому вопросу в ряде личных бесед с лидерами коммунистических партий стран Восточной Европы в 1945–1946 гг. В марте 1945 г. Сталин сказал Тито, что «сегодня социализм возможен даже в условиях английской монархии. Революция теперь не должна происходить повсюду… Да, даже и при английском короле возможен социализм». Когда один из представителей югославской делегации сказал, что в Югославии, в сущности, советская власть, потому что все ключевые позиции в руках коммунистической партии, Сталин возразил: «Нет, у вас не советская власть – у вас нечто среднее между Францией де Голля и Советским Союзом»47. В разговоре с лидерами польских коммунистов в мае 1946 г. Сталин подробно изложил свои взгляды на «новую демократию»: «В Польше нет диктатуры пролетариата, и она там не нужна. Может быть, и у нас в СССР, если бы не война, диктатура пролетариата приобрела бы другой характер… У нас были сильные противники, мы должны были свалить трех китов – царя, помещиков и довольно сильный, разбавленный иностранцами класс русских капиталистов. Для того, чтобы одолеть эти силы, нужна была власть, опирающаяся на насилие, т. е. диктатура. У вас положение совершенно иное. Ваши капиталисты и помещики в такой степени скомпрометировали себя связями с немцами, что их удалось смять без особого труда. Патриотизма они не проявили. Этого «греха» за ними не водилось. Несомненно, что удалить капиталистов и помещиков в Польше помогла и Красная Армия. Вот почему у вас нет базы для диктатуры пролетариата.

Строй, установленный в Польше, – это демократия, это новый тип демократии. Он не имеет прецедента… Ваша демократия особая. У вас нет класса крупных капиталистов. Вы провели национализацию промышленности в 100 дней, а англичане ведут за нее борьбу в течение 100 лет. Поэтому не копируйте западные демократии, пусть они копируют вас. Демократия, которая установилась у вас в Польше, в Югославии и отчасти в Чехословакии, – это демократия, которая приближает Вас к социализму без необходимости установления диктатуры пролетариата и советского строя. Ленин вовсе не говорил, что нет других путей для построения социализма, кроме диктатуры пролетариата, наоборот, он допускал возможность прихода к социализму путем использования таких учреждений буржуазного демократического строя, как парламент и другие институты»48.

По словам Клемента Готвальда, лидера чехословацких коммунистов, в июле 1946 г. Сталин сказал ему: «Опыт показывает, и классики марксизма-ленинизма учат, что нет единого пути к советскому строю и к диктатуре пролетариата, при определенных условиях возможен другой путь… Вообще, после разгрома гитлеровской Германии, после Второй мировой войны, которая так дорого стоила, но которая уничтожила правящие классы в целом ряде стран, повысилось самосознание народных масс. В таких исторических условиях много возможностей и путей было открыто для социалистического движения»49.

В августе 1946 г. Сталин вернулся к теме неуместности диктатуры пролетариата в беседе с польскими союзниками: «Должна ли Польша пойти по пути установления диктатуры пролетариата? Нет, не должна. Такой необходимости нет. Более того, это было бы вредно. Перед Польшей, как и перед другими странами Восточной Европы, в результате этой войны открылся другой, более легкий, стоящий меньше крови путь развития – путь социально-экономических реформ. В результате войны в Югославии, Польше, Чехословакии, Болгарии и других странах Восточной Европы возникла новая демократия… более комплексная демократия. Она затронула как политическую, так и экономическую жизнь страны. Эта демократия совершила экономические преобразования. Так, например, в Польше новое демократическое правительство осуществило аграрную реформу и национализацию крупной промышленности, а это вполне достаточная база для того, чтобы без диктатуры пролетариата двигаться по пути дальнейшего развития в сторону социализма. В результате этой войны изменился облик коммунистических партий, изменились их программы»50.