Книга Сердце язычницы - Патриция Мэтьюз

– То есть как это забыть?! – Дэвид схватился за голову. – Нет уж! Я найду ее, где бы она ни была!

– Не говори так, дружище, иначе я решу, что рассудок твой помутился. Если Лилиа оказалась среди прокаженных, она наверняка уже заразилась от них. Хочу напомнить, что проказа – самая страшная болезнь на этом свете, и притом неизлечимая. Ее жертвы теряют человеческий облик и в конце концов умирают страшной, мучительной смертью. Последовав за Лилиа на Молокаи, ты разделишь ее печальную участь. Ни ей, ни тебе никогда не позволят покинуть колонию, и вам останется только доживать свои дни в аду. Нет, мой бедный друг, ты не сделаешь этого. Против судьбы мы бессильны, так что смирись и постарайся забыть о Лилиа.

Глава 17

Немая сцена продолжалась несколько бесконечно долгих минут: существо смотрело на Лилиа, а девушка, в свою очередь, с ужасом разглядывала его обезображенное болезнью лицо. Когда больной сделал шаг к ней, Лилиа отпрянула, едва не свалившись со скалы в море, и снова вскрикнула от непреодолимого отвращения. Прокаженный, закрыв лицо руками, бросился прочь.

Измученная и охваченная невыразимым отчаянием, девушка упала ничком на мокрый камень и зарыдала. Правда, она испытала облегчение от того, что несчастный оставил ее в покое. Лилиа не сразу поняла, что прокаженный хотел предложить свою помощь и что ее реакция причинила ему страдания.

Тем не менее девушка совсем не желала еще одной такой встречи. Поскольку у нее подкашивались ноги от усталости, она не могла искать укрытия и лишь заползла поглубже в заросли, где и забылась сном.

Поутру ее разбудило пение птицы. Солнце уже взошло, и начинался чудесный день, жаркий и ветреный. Лилиа выползла из кустов и осмотрелась.

Калаупапа считалось безотрадным местом. Отчасти это соответствовало действительности, однако при этом мыс был по-своему красив. Вдали от прибрежных скал он порос лесом, причем среди деревьев были манговые, авокадо, хлебные. Кокосовые и банановые пальмы росли здесь в изобилии, и это означало, что Лилиа не умрет от голода. С берега могучий прибой, такой беспощадный для пловца, восхищал фонтанами пенных брызг, в которых рождались и гасли крохотные радуги.

Внезапно ощутив мучительный голод, Лилиа вспомнила, как давно не ела. Столь же сильно страдала она и от жажды. Пошатываясь, спотыкаясь о корни и камни, девушка побрела в глубь острова. Поблизости не оказалось ни ручья, ни источника, зато, сорвав несколько спелых манго, она удовлетворила и голод, и жажду. Но вода нужна была девушке не только для питья: она хотела смыть с волос и тела едкую морскую соль.

Невдалеке вздымалась каменистая гряда. Туда Лилиа и направилась, хотя ей с трудом давался каждый шаг: измученное тело не получило желанного отдыха. Вдруг девушка почувствовала, что за ней наблюдают.

На память невольно пришел человек с обезображенным лицом и руками, похожими на птичьи лапы. Лилиа так и не поняла, мужчина это или женщина, но, подумав о вчерашнем существе, содрогнулась. Что теперь с ней будет? Неужели только оттого, что она здесь, плоть ее сгниет заживо, нос провалится, пальцы скрючатся? Может быть, даже кости ее размягчатся, как воск на огне?

От этих мыслей Лилиа похолодела, и хотя ей очень хотелось отдохнуть, она шла вперед, не решаясь сделать привал. У самых утесов девушка набрела на источник, дававший начало ручью. Так как густые заросли остались позади, преследователи не могли уже подобраться к ней незаметно, и Лилиа немного успокоилась, хотя и понимала, что она более беззащитна на открытом месте. Утолив жажду, девушка умылась чистой и холодной водой.

Это приободрило ее. Теперь оставалось найти укрытие, где можно было бы проводить ночи и прятаться в случае приближения прокаженных. Обходя каменную гряду, Лилиа заметила в отдалении множество хижин, сплетенных из прутьев и листьев. Какое-то время она наблюдала за местностью, но никто не появился возле этих примитивных сооружений. Возможно, они были давно заброшены, но, подумав о том, что когда-то в них жили прокаженные, Лилиа не отважилась подойти к ним.

Несмотря на обилие фруктовых деревьев, плодов на них было очень мало. Наконец Лилиа увидела дерево, задушенное лианами-паразитами. Под сенью его ветвей, увешанных живыми гирляндами, она и решила укрыться. Неподалеку журчал ручей, и девушка дала себе слово поутру поискать скорлупу кокосового ореха и набрать воды про запас.

Безмерно усталая, Лилиа надеялась быстро заснуть, но сон не приходил: она с ужасом ожидала появления кого-нибудь из обитателей мыса. Однако в конце концов девушка все же провалилась в сон, как в бездну.

В последующие несколько дней Лилиа ходила повсюду в поисках пищи. То, что удавалось найти, спасало от голодной смерти, но не от голода. Размышляя, почему так скудна местная природа, девушка постепенно поняла, что, несмотря на кажущееся безлюдье, население Калаупапа велико и, кроме плодов, не имеет других источников пропитания.

Постепенно прокаженные перестали прятаться от Лилиа, хотя и не пытались приблизиться к ней. Их отчужденность успокоила ее и навела на мысль, что проказа заставляет человека искать одиночества.

Ужас перед прокаженными сменился у Лилиа глубокой жалостью к ним. Она осознала, что обитатели Калаупапа – не чудовища, а страдающие человеческие существа. Их облик был страшен, но в этих изуродованных телах жила душа, и они весьма болезненно переживали отвращение к себе.

Девушка решила никогда больше не обращаться в бегство при встрече с этими несчастными и даже подумала, не помочь ли им чем-либо. Однако больных было слишком много, а она одна. У некоторых болезнь зашла так далеко, что они, уже не способные заботиться о себе, равнодушно ожидали смерти. Кое-кто из обреченных кончал жизнь самоубийством, бросаясь в море и разбиваясь о скалы.

Между ними не было взаимопомощи. Территория, предоставленная прокаженным, была невелика. Смерть одного давала другим дополнительный шанс на выживание, так как одним едоком становилось меньше. Потому-то более крепкие и здоровые не заботились о слабых и умирающих.

На пятый день своего пребывания на Калаупапа девушка забрела на то самое место, где боролась за жизнь в свирепом прибое. Надеясь хоть как-то разнообразить свой скудный рацион, она нашла в лесу длинный гибкий прут и сплела из прочных трав леску. Сомневаясь, что в таких высоких волнах ей удастся хоть что-то поймать, Лилиа все же забросила удочку.

В этот момент она увидела, что к ревущим возле рифа волнам направляется большая лодка. Но ее радость сменилась ужасом, когда за борт стали сталкивать мужчин и женщин.

Их оказалось более полудюжины в беснующемся море. Девушка беспомощно наблюдала, как отчаянно они борются за жизнь. Лилиа хотелось броситься на помощь, но здравый смысл удержал ее.

Избавившись от людей, лодка быстро направилась прочь. Лишь троим из пловцов удалось преодолеть риф, но им предстояло еще выбраться на берег. Лилиа со страхом смотрела, как их несет на скалы. Один из пловцов ушел под воду, потом его тело с размаху бросило на утесы. Двое других еще боролись с волнами, но и их ожидала та же участь.