Книга Мода на умных жен - Елена Арсеньева

Ладно, она еще поговорит с Алексеем за столом… Хотя нет,проблема, скажем, такая, несъедобная. Ну, значит, после застолья. А сейчас…

Алена осторожно выглянула в коридор. Кухня, кажется, вонтам. Вода шумит, вряд ли Алексей расслышит ее шаги, когда она будет красться кзеркалу и брать с тумбочки оставленный им мобильный телефон.

Ну да, именно телефон ей и нужен. Для проверки. На самом-тоделе она вовсе не так уж уверена, что М.К. и ТЮС из его записной книжки –именно Майя Климова и Тамара Семенова. А уточнить можно легко и просто:переписать мобильные телефоны М.К. и ТЮС, а потом позвонить по ним.

Тихо, тихо, осторожней… Ага, вот телефон! Алена стащила с вешалкисвою сумку, схватила мобильник Алексея и на цыпочках понеслась обратно вкомнату.

Ага, где тут телефонная книжка? Черт, не на ту кнопкунажала, появился список последних вызовов. Ого, а ведь буквально четверть часаназад Алексей звонил ТЮС! Если под аббревиатурой скрывается Тамара, то он,наверное, хотел узнать, как она себя чувствует. Теперь скорей смотреть номер…Так, вот номер… Куда записать, где блокнот? Ах да, он потерян! Конверт… ручка…Записано! Теперь телефон М.К. Ах ты, это же тот конверт, который надо отдатьАлексею! Ну, ничего, будем считать, что Николай Дмитриевич передал то древнееписьмо без конверта, сейчас Алена его вытащит… но сначала нужно отнестимобильник на место, а то вдруг позвонит кто-нибудь…

Звонкая мелодия так и резанула слух. Господи, и сноваПьяцолла со своим «Solo»! Не часто ли он звучит около Алены в последнее время?Телефон Майи, потом телефон той женщины на площади Нестерова, хозяйки Бубна,теперь вот телефон Алексея…

Боже! Что за физиономия возникла на дисплее?! Сверхунадпись: «Вызывает Л.», а рядом что-то жуткое, черное, косматое… Собака! Л. –это собака?!

С каких пор собаки заимели мобильные телефоны?

Что-то есть знакомое в тяжелой, лобастой мордахе. Да ведьэто Бубен! Ну конечно, Бубен! А Л. – его хозяйка. Недаром у нее такой же звонок– «Solo». Странно, конечно, обычно в память мобильников записывают фотографиилюдей, но чтобы фотографии собак?! Или это намек? Не хотела бы Алена статьобъектом такого намека!

Но есть кое-что важнее. Звонок с Пьяцоллой! Получается,когда Л. уходила с площади, ей позвонил Алексей. Они знакомы, выходит?

О Господи, шаги! Не успеть унести мобильник на место! Но,может быть, Алексей не вспомнит, где его оставил? Может быть, подумает, что самзанес в комнату?

Алена буквально швырнула телефон на стол и однимневообразимым прыжком оказалась около стеллажа. Схватила первую попавшуюся подруку книжку, впилась глазами в строчки, но ровно ничего не поняла. Пришлосьсделать почти невероятное усилие, чтобы прочесть:

«Принято считать, что первый летательный аппарат среактивными двигателями был предложен народовольцем Н.И. Кибальчичем в 1881 г.Однако у него было немало предшественников. Среди них можно назвать Н.М.Соковнина (1811—1894), создавшего проект реактивного летательного аппарата в60-х гг. XIX в. В ту же пору подобный аппарат с жидкостным реактивнымдвигателем был предложен капитаном артиллерии Н.А. Телешовым (1828—1895). В1849 г. военный инженер И.И. Третский (1821—1895), работавший в Грузии,проектирует сразу три типа летательных аппаратов, приводимых в движениереакцией струи пороховых газов (газолет) или сжатого воздуха. Правда, все этипроекты, как недоработанные, были отклонены Военно-ученым комитетом. А Телешовув 1867 г. был во Франции выдан патент на его изобретение».

Боже, это что такое?! Что за книжка? Ага, «НиколайКибальчич, убийца-изобретатель». Первомартовцы, все понятно, Иван говорил,Алексей интересуется их историей. Кибальчич… Да, правда, человек он былгениальный, но какой бездушный зверюга, если по большому счету! Да и по маломутоже.

Вошел Алексей.

– О, телефон разрывается! А я ищу, куда его бросил? Алло…Извини, далеко был от трубки. Слушай, я сейчас занят, может, через часик… Да, ятуда позвонил. Сразу, как ты сказала, так и позвонил. Ну как же могу знать,каков результат? Ведь еще надо проверять, а мне сейчас некогда. Ладно, потом ятебе позвоню, не волнуйся!

Выходит, Алексей с хозяйкой Бубна не просто знаком, но дажена «ты»? Кто она? Соседка? Приятельница? Любовница, еще одна дама из гарема? Нуда, такая мысль уже приходила ей в голову…

– Чем вы так заинтересовались, Алена?

Алексей подошел поближе, взглянул на обложку книги, которуюона держала, и остолбенел так явно, что Алена даже встревожилась.

Что произошло?! У нее в руках запрещенная подрывнаялитература? Но вроде бы с тех пор, как первомартовцы – при прямом инепосредственном участии Кибальчича! – подорвали злополучного и благородногогосударя Александра II, они более никому не были опасны, их обезвредили оченьнадежно. С чего бы так напрягаться-то?!

– Прошу… к столу, – с явным принуждением проговорил Алексей.Взял у Алены книгу, поставил на полку – и, провожая гостью в кухню, дажеоглянулся, словно хотел удостовериться, что книжка не соскочила с полки и небросилась за ними следом.

Что там такое? Может быть, под картонной целлофанированнойобложкой – семейный сейф? Глупости, нет ничего более ненадежного, чем хранитьденьги в книгах!

Если Алена пришла на кухню озадаченная, то там у неенастроение сразу испортилось.

Кухня была модная – «каменная», такие леденящие душусооружения Алена терпеть не могла. Однако в ее неприязни к сооружениям подобногорода была и немалая доля того чувства, которое однажды заставило небезызвестнуюлису презрительно бросить: «Ну что ж! На взгляд-то он хорош, да зелен – ягодкинет зрелой: тотчас оскомину набьешь!»

Набор продуктов тоже оказался замечательный: грибы в сметане(а Алена-то думала, это ее фирменный рецепт!), тушеная красная форель, фрукты,конфеты, ну и вино в замечательной бутылке, оплетенной красной пластиковойсеточкой на манер итальянских фьясок. Когда-то в таких бутылках в невероятныхколичествах продавалось болгарское красное сухое вино. Это вино было тожекрасное и тоже сухое. А красного вина Алена не пила никогда, ни сухого, нидесертного, – вот не могла, и все, бывают такие причуды у некоторых людей!Когда-то пробовала, но у нее мгновенно начинала болеть голова и такая тосканаходила, что с трудом удавалось сдержать слезы, не начать рыдать над своейбездарно проходящей и никому не нужной жизнью. Наверняка эти симптомыусугубились, когда она рассталась с Игорем и в ее сердце образовалась черная,свистящая унынием и безнадежностью дыра.