Книга Право на меч - А. Л. Легат

и есть. Честно сказать, я ненавижу прощаться. – Я сжал пальцы на его плече. – Или просить о помощи. Но… я могу положиться только на вас. – Глаза Васко заблестели. – Надеюсь, мы встретимся в городе, когда над замком поднимут серый флаг.

Братец с низин затянул узелок на кошельке и очень бережно спрятал его под рубахой.

– Добро, – согласился он, помедлив. – Уж не ждал я такой щедрости, честно сказать… Не заслуживаю, коли из честности…

Я слышал, как дрожал его голос, когда несли дозор на стене и болтали о Ставнице. Слышал, как он мечтает убраться отсюда. Да только не знает, куда податься.

Когда я прибыл в Криг, со мной было золото, фамильные мечи и уроки Саманьи. У Васко, капрала и Руш остались только паршивые воспоминания, синяки и, быть может, чесотка.

– Мне нужны проверенные люди в Оксоле. – Я стряхнул грязь с плаща. – Вы спасли мне жизнь. Разве нужны другие причины?

Васко уставился на носки своих сапог.

– Я-то, э-эх, за себя говорить могу. А остальные, остальные-то как, согласятся ли?

«Ты держишь в своих руках почти четверть золотого слитка! Идиот. Гвон и не заметит перемены, а Руш…»

Руш слишком горда, чтобы оставаться. Ей жаль капрала и тошно от моего вида. Она сразу все поймет. Именно потому я мог доверить это дело только полному болвану.

– Здесь хорошие деньги. Капрал давно заслужил отдых. – Васко кивнул. – Скажи Руш, что в следующий раз мы увидимся только в Оксоле. Я не планирую возвращаться в острог, – уже тише.

«Тем более что это я настоял на том, чтобы задержаться в Волоке, пойти в Ставницу и…»

Васко как-то глупо улыбнулся. Похоже, большего ему и не было нужно.

– Я понял. – Глаза блеснули с почти щенячьей благодарностью. – В этот раз, клянусь, я уж не подведу! В этот раз…

В конкоре хорошо знать все карты, как своих родных. В жизни – страшно мешает.

Балласт, камень на шее, чертово бремя. Больше никакой роскоши, никаких отвлечений.

Только путь вперед.

Перед выездом в Волок

Рассвет едва-едва окрасил небо. Зевали все: Псы Гарготты, назойливый бастард, дозорные на стене. Только служанка Юда всегда была одинаково усталой. Может, и кони как-то зевали в этот преступный час.

Но нам нужно было ехать.

– Похоже, к весне будут гости, – бастард потирал глаза и делился последними новостями. – Урфус со своей сотней. Хороший он боец, а человек – дрянной. Но нам именно такие и нужны, чтобы разорить замок, верно?

– Именно такие.

«И гораздо больше сотни».

А еще я бы не отказался от пары последних мразей, которые умеют ковать отличные ведра, подковы и ставить требушет…

Бастард сказал тише:

– Если вы не вернетесь через неделю, я отыщу тебя и за морем, поверь.

Как уж тут не поверить. Тем более у бастарда наметится славная компания – Восходы, которые одолжили нам денег, Вард с его подпевалами, разгневанная Руш, если ей не хватит ума заняться своей жизнью… Кто знает, может, и отец заявится лично, чтобы оторвать мне уши. Я сдержал улыбку. Прекрасная будет охота.

– Я остался в бою, когда нас было семеро против тридцати. – Нога болезненно отозвалась на воспоминания. – Как видите, убегать – не в моем стиле.

– Тем более что далеко ты точно не убежишь.

Скупо попрощавшись, бастард махнул рукой на горизонт. «Увидимся в грядущем», – обещал его жест. Я еще раз проверил седельные сумки. Раскрыл походную бритву – кромка лезвия тоньше, чем у меча. Безупречна.

Больше острых предметов. Больше воснийской крови. Ближе мой дом.

Осталось дождаться весны. Все-таки иногда бастард умел приносить добрые вести.

– Ты и впрямь едешь в Волок?

Я обернулся и увидел, как приятель ведет пятнистую кобылу к нашей группе. Уже так выздоровел, что начал пить с самого утра. Я перестал любоваться бритвой, сложил ее и закинул к вещам. Кивнул:

– Еду, как видишь.

– Спешу напомнить, что у меня всего два плеча, – буркнул Рут.

Я ухмыльнулся, вдел правую ногу в стремя. Поднялся.

– Так побереги их! Останься здесь. Я говорил, что справлюсь и без…

– И всего один друг.

Резко вдохнув, я перекинул левую через седло. Уже почти не больно. Можно так не жмуриться. Бесполезная новая привычка.

– Ну че, трогаемся? – крикнул Жуга.

Рут так и застыл в паре шагов от меня. Похоже, никак не мог решиться. И почему я не отправил его прочь вместе с остальным отрядом?

Вероятно потому, что все три чертовых года в Криге из нас двоих балластом был только я.

– Тебе что, нужно разрешение? Или приказ?.. – Я посмотрел на Рута сверху вниз и поторопил всех. – С каких пор?

Мы вышли на дорогу к Волоку.

Предместья Волока

На коже остался небольшой безобидный шрам. Словно я неудачно уронил нож и порезался. Только с обратной стороны бедра красовался такой же рубец.

Удивительно: шевелить левой все еще было больно. Будто бы стрела еще там. Но ее нет. Как нет и ублюдка Буна, который ее засадил. От одной такой мысли становилось легче.

Я приложил ладонь ко лбу, закрывшись от солнца. Чуть повернулся в сторону города.

– Похоже, у Бато совсем не осталось войска. Мы здесь гуляем, как у себя дома. – Наемники хохотнули, Рут ощерился, взболтав флягу. – Если так и продолжится, старый пень сам поднимет ворота…

– Мог бы сделать это и пораньше, – проворчал любитель счета, – двести лишних дней морозили задницу!

Жуга вспылил, стал грозиться кулаком в сторону юга:

– За это мы его точно вздернем, пусть бы и открыл нам, скажем, завтра! А что, мы тоже люди, так?..

Задора Псам хватило бы на еще три таких похода. Тем более что большую часть работы взвалили на новобранцев.

Наклонившись к седельной сумке, я прижал левую ногу к седлу. И зашипел:

– А, дьявол! Да сколько эта проклятая нога может болеть?!

– Это память тела, приятель. Ничего не поделаешь, – Рут осторожно пожал плечами. – Куда хуже, если тебя не резали, а все равно все болит, да?

– Некоторые такое скажут, что лучше бы ножом ткнули. Так оно хотя бы заживет, – заметил Барн и явно задумался. А потом опасливо осмотрелся. – Точно в городе разойдемся? После Ставницы…

– Я твой должник, Барн. Не наоборот. – Я тщательно проверил седельные сумки. – Встретимся за стеной, через сутки.

Сам Волок почти не изменился. Одного года мало, чтобы заметить упадок земель. Еще остались гвозди, чтобы чинить дома. Еще не испекли весь помол с лета. И скотина все так же бродит по лугам.

Только стало больше