Книга Тремарнок - Эмма Бёрстолл

Не ожидая подобного проявления чувств, он пошатнулся и неловко погладил ее по спине, но потом засмеялся:

– Ну ладно тебе, ладно. Похоже, ты не против, да?

Лиз поцеловала его в щеку и отстранилась.

– Не против? – повторила она, увидев, что он не шутит. – Еще как не против!

Но радость ее тут же омрачилась.

– А Тоня как же? И Давина? Они не обидятся?

Меньше всего Лиз хотела, чтобы мачеха начала обрывать им телефон. Вставать между отцом и его женой Лиз не желала.

Пол покачал головой и откашлялся.

– Роберт, – он кивнул на Роберта, будто Лиз и сама не догадалась бы, о ком идет речь, – позвонил мне вчера и пригласил пообедать вместе в Вэндсворте. Он растолковал мне кое-что и сказал, что вы с Рози будете рады меня увидеть. И я подумал – почему бы и нет? Я еще ни разу не проводил с вами Рождество, мы же всегда ездили то к друзьям Тони, то к ее родным. И для разнообразия я решил провести этот праздник с дочерью и внучкой. Рози так долго лечилась, и вам столько пришлось пережить. Слава богу, кошмар позади и теперь все идет на лад. В этом году нам надо держаться вместе. И прости – мне следовало подумать об этом заранее, а не сваливаться без предупреждения. Тоня, как понимаешь, не особо обрадовалась. Вообще-то мы с Давиной и Стефано собирались на Рождество к Фреде, подруге Тони, но когда она принялась возражать, я просто сказал, что все равно поеду, собрал вещи и уехал.

Пол решительно снял макинтош и бросил его на кровать.

– Ну что ж, – он довольно потер руки, и Лиз вдруг показалось, будто отец помолодел лет на десять, – чем вам помочь? Картошку почистить? Или налить всем по бокалу? Я привез отличного вина. Роберт заказывал его в наш обед. И я нашел бутылку у нас в магазине по соседству. Превосходное. Думаю погостить у вас до двадцать восьмого или двадцать девятого, не меньше. Если, конечно, ты не против.

– Не против? Да я счастлива буду! – Лиз рассмеялась.

Волшебный день! Она посмотрела на Роберта. Тот по-прежнему улыбался.

– Спасибо, – она едва не плакала, но не от грусти, а от радости, – лучше подарка и не придумаешь.

Праздники прошли в веселой суете. Но были и тихие минуты, когда Лиз и Рози сидели вдвоем на новом диване в гостиной и обсуждали, как изменилась их жизнь за последние месяцы.

– У нас теперь настоящая семья, да, мам? – сказала Рози. – Мы с тобой, Роберт, дедушка, ну и все остальные тоже. Мы больше не одни.

У Лиз защипало в глазах, и она покрепче притиснула к себе дочь.

– Да, настоящая семья. И знаешь, по-моему, дедушка теперь будет часто бывать у нас.

Той ночью Лиз спросила у Роберта, что такого он сказал ее отцу, что тот решился пойти против жены.

– Я думала, этого никогда не случится, у них все решает Тоня. До обсуждения там вообще дело не доходит.

Роберт провел рукой по ее волосам, уже отросшим настолько, что Лиз заправляла их за уши.

– Сперва я задобрил его, вкусно накормил и угостил хорошим вином, а затем прямо в лоб заявил, что он поступает неправильно. Тебе и Рози он нужен больше, чем Тоне и Давине. Вот и все.

Лиз восхищалась его смелостью. У нее самой не хватило бы духу высказать все напрямую. Но теперь, если, конечно, понадобится, она и с Тоней не побоится поспорить. Возможно, Тоня даже зауважает ее и начнет воспринимать как равную.

– А с Тоней ты познакомился? – спросила Лиз. Интересно, что подумала мачеха, когда на ее пороге возник загадочный тип и умыкнул ее мужа?

Роберт приложил к ее губам палец.

– Давай не будем сейчас о ней? – прошептал он.

– Ладно, – пробормотала она, откидываясь на спину и закрывая глаза, – завтра расскажешь.

– Что?

– Говорю, завтра расскажешь мне про Тоню. Но он уже целовал ей шею, плечи, впадинки у локтей… И Лиз не сомневалась, что он ничего не услышал.

Глава двадцать девятая

– Опухоль сейчас размером с виноградину и больше не растет. Не исключено, что она останется такой навсегда и никак себя больше не проявит.

Лиз, Роберт и Рози будто парили над январской слякотью на белом пушистом облаке, а в ушах у них повторялись эти слова.

– Значит, меня совсем вылечили? – лицо девочки сияло.

– Можно и так сказать. – Лиз поцеловала дочь в макушку. Волосы отросли уже дюйма на три.

Громкое слово «вылечили» не до конца соответствовало действительности, но уточнять Лиз не стала.

– Вылечили! – Рози запрыгала с ноги на ногу. – Я выздоровела!

В машине Роберта они доехали до большой парковки в центре, и Роберт сказал, что ему придется отлучиться.

– А вы пока пообедайте, – посоветовал он. – Вернусь через час.

Рози захотелось пойти в итальянский ресторан, поэтому они с Лиз двинулись к историческому району Плимута, изредка останавливаясь и изучая вывешенные в ресторанных окнах меню. День был серый и промозглый, прохожие в пальто и с зонтиками в руках бежали мимо, но Лиз и Рози окружал залитый солнцем мир.

Они зашли в небольшой ресторанчик рядом с винокурней и сели возле окна. Пока Рози придирчиво выбирала блюда, Лиз сообщила всем, кого вспомнила, радостную новость: «Результаты МРТ отличные! Спасибо за заботу!»

– Мама, убери же телефон! – потребовала Рози. – Ты что будешь?

Лиз отложила в сторону телефон и посмотрела в меню:

– Хм. Наверное, спагетти болоньезе. А ты?

Рози выбрала лазанью, после чего зажала в непослушной руке телефон и принялась играть, ловко управляясь здоровой рукой.

– Эй, – обиделась Лиз. – А я, значит, должна свой убрать.

Впрочем, телефон ей был не нужен; укутанная теплой пеленой спокойствия, она смотрела в окно и думала, что Новый год выдался чудесный. Из раздумий ее вырвал голос Рози:

– Когда уже официант придет? Так есть хочется.

Согласившись, что официанты здесь и правда нерасторопные, Лиз уже собралась помахать кому-то из них, как ее внимание привлекла фигура на противоположной стороне улицы.

Молодая женщина с коляской шагала в сторону порта, в коляске сидел маленький мальчик лет трех. Лиз заметила их, потому что, несмотря на холод и дождь, на женщине были лишь джинсы и тонкий свитерок, хотя ребенок был одет в ярко-зеленый комбинезон.

Мокрые волосы липли к щекам женщины. Опустив голову, она медленно шла, словно не замечая дождя. В ручки прогулочной коляски она вцепилась так, будто боялась упасть. Она словно тащила на плечах все тяготы жизни.

Женщина с коляской перешла улицу, и Лиз замерла. Кристи! Значит, крупный малыш в прогулочной коляске – Спенсер. Последний раз она его видела, когда тому было чуть больше года.