Книга Великий государь - Александр Антонов

Когда шестнадцатилетнего Михаила венчали на царство, князь Иван встал при нём оружничьим И хотя был он в ту пору отроком и вроде бы ему ещё рано было носить звание оружничьего, ан нет, царь Михаил проявил твёрдость и отклонил всех, кому хотела отдать это место Боярская дума.

В поездке по городам России царь не отпускал от себя князя Ивана. С ним Михаилу всегда было покойно, надёжно и даже порою весело. В те часы, когда они были в пути и карета мерно покачивалась, князь Иван забавлял царя разными историями из прошлого Руси и сказками, коих знал множество.

В тот сентябрьский день по пути в Домнино, когда на землю спустились сумерки, князь Иван рассказывал царю сказку о том, как Илья-пророк надумал наказать строптивого мужика, который в Ильин день ушёл в поле работать, косить и возить рожь в овин. Но пока Илья думал, какое наказание определить непочтительному мужику, появился его заступник, Николай Чудотворец. Рассказывал Иван эту сказку, как весёлую и забавную историю. Царь смеялся, на душе у него посветлело, ушли беспокойство, волнения.

Дорога бежала через поля и луга, через перелески, ровная, малонаезженная, убаюкивающая. Впереди кареты лёгкой рысью ехали три стрельца, позади — четыре, между ними — карета с кучером на облучке, запряжённая белыми ногайскими конями. Прочие же кареты давно умчали в Домнино, и там царедворцы готовились к встрече царя. Но это не занимало Михаила, он вслушивался в голос князя Ивана, ровный, мягкий, и сладко потягивался, глаза уже окутывало облачком сна.

А до Домнино оставалось ещё вёрст десять, и день угас. На дороге, что прибежала в лесное урочище, сразу стало как-то темно и неуютно. Лес, однако, скоро кончился, вновь выехали на луг, где виднелись лишь купины кустарников. Но тут и они скрылись, потому как из лощинки на дорогу накатили такие густые волны тумана, что в двух шагах не стало видно ни человека, ни коня. Кучер погнал лошадей, дабы вырваться из пелены, но ему это не удавалось, туман становился всё плотнее и окутывал путников, словно ватой. А тут дорога пошла по болотине, петляла, ветвилась. И сперва потерялись стрельцы, что ехали впереди. А на одной из развилок дороги и те, что ехали позади. Они перекликались, но кто и откуда кричал, понять было трудно, потому как голоса катились по кругу и в какую бы сторону ни прислушивался, казалось, что кричат оттуда. К тому же голоса множились, было похоже, что кричит добрая сотня людей. Наконец, царские кони сбились с пути, потеряли дорогу, и карета катила неведомо куда, а голоса перекликающихся стрельцов вдруг растворились, словно утонули в прорве. И наступила мёртвая тишина. Лишь под конскими копытами чавкала мягкая земля да всхрапывали кони. Но тут карета остановилась, и царский возница дворянского звания Тихон открыл в передней стенке кареты оконце и виновато сказал:

— Царь-батюшка, дорога пропала, и не ведаю, куда ехать. Знать, нечистая сила закружила нас. Господи, спаси и сохрани нас, милостивый! — воскликнул Тихон.

За царя ответил князь Иван:

— Ты о нечистой силе забудь. Да езжай, не здесь же ночевать.

Тихон задёргал вожжами, кони тронулись, карета покатилась, но не прошло и минуты, как вновь остановилась.

— Князь Иван, что же теперь делать? — спросил царь Михаил.

— Дорогу нужно искать, вот и пойду, — ответил князь.

— Нет, не оставляй меня, Ванюша, пусть Тихон ищет. Жутко мне что-то, — признался царь.

— Ну полно, государь, мы ведь не в лесу, а в поле. Тут лешие не вольничают.

Князь Иван не попрекнул царя за обуявший страх, сам он испытывал в душе холодок, потому как нёс ответственность за государя. Он вышел из кареты и послал Тихона искать дорогу. Да в тот же миг подумал, что напрасно это сделал, потому как Тихон тоже потеряется. Но иного выхода он не видел и сказал:

— Ты почаще зови-отзывайся, Тихон.

— Так и сделаю, князь-батюшка, — отозвался тот, слез с облучка и, сделав несколько шагов, растворился в белых волнах тумана.

Какое-то время князь слышал голос Тихона, сам отзывался. Ещё он услышал далёкие крики стрельцов, но не мог бы сказать, в какой стороне они кричали. Показалось Ивану, что голоса доносились откуда-то сверху, словно с какой-то вершины горы. Но вот они будто вознеслись в небо и замерли. И голос Тихона уже не доносился до слуха Ивана. И тогда князь сам закричал, как ему показалось, чужим голосом:

— Тихон! Да отзовись же, Господи! — И прислушался: в ответ — ни звука. — Вот наваждение, — вымолвил князь тихо, перекрестился и поднялся в карету.

— Ну как там? — спросил царь Михаил.

— Худо. Словно в молоке утонули.

— Знать, и впрямь нас бесы запутали, — вздохнул царь.

— Они любят попроказить. Да не печалься, царь-батюшка, пошутят и отстанут, — попытался успокоить Михаила князь. — Вот я сейчас укрою тебя, ты и вздремни.

Князь Иван вынул из рундучка лёгкую полость из заячьих шкур, укрыл ею царя и положил руку на колено. Царь Михаил и впрямь вскоре уснул под тёплой заячьей полостью. А князь Иван посидел этак молча, в оконце поглядывая, и показалось ему, что туман стал рассеиваться. Вышел из кареты и впрямь увидел в нескольких шагах очертания кустов, ствол дерева. Потоптался возле кареты, присматриваясь окрест. Показалось ему, что туман совсем поредел, и пошёл сам искать дорогу, толкаемый неведомой силой и моля Всевышнего о том, чтобы хранил царя-батюшку.

Государь той порой сладко спал, и сколько времени прошло, никто не ведал, когда застоявшиеся кони вдруг тронули карету и тихо пошли вперёд.

Шли долго, туман рассеялся вовсе. Тут словно кто-то потормошил царя, и он проснулся, глянул в оконце и увидел освещённое окно. Карета подкатила к нему близко и остановилась. Царь Михаил отбросил полость, вышел из кареты, глянул вперёд и увидел, что коней кто-то держал под уздцы.

— Это ты, князь Иван? — спросил Михаил.

Ответа не последовало. Царь подошёл к человеку поближе и рассмотрел, что возле коней стоит женщина.

— Эй, тётка, кто ты? — спросил он дрогнувшим голосом. Михаил не считал себя храбрецом, да и оружия при нём не было. Он осмотрелся, увидел дом с мезонином, внизу и вверху по освещённому окну, лес, подступающий к самому дому, услышал, как филин где-то проухал, вздрогнул, на небо глянул, тонкий серебристый серпик народившегося месяца слева от себя увидел, перекрестился и молитву, берегущую от нечистой силы, зашептал.

В сей миг «тётка» подошла к нему и сказала ласковым голосом:

— Месяц народился, царь-батюшка, и ты увидел его за левым плечом. Помни, Всевышний послал тебе знак благополучия.

— Спасибо Создателю. Токмо я несчастный человек. Вот, заблудился и потерял любезного друга Ивана и всех прочих с ним. Какое уж тут благополучие, — горестно отозвался Михаил.

— Не страдай, царь-батюшка. Твои люди нашлись. Их Еремей-пасечник ведёт, куда им следует. Да всё с шутки-забавы началось.

— Как это так он посмел? Он же и надо мной забавлялся! А я-то думал, что сие происки нечистой силы.