Книга Ковыль (сборник) - Иван Комлев

– Вертолёты? Есть, – охотно ответил диспетчер, – только я ничего не решаю, это надо с начальником отдела перевозок. Василий Иванович! – громко закричал он.

– Да? – из открытой двери позади диспетчера вышел пожилой человек в форменной одежде, буркнул: – Чего блажишь? Я не глухой.

– Думал, вы у себя. Вот: к вам.

– Пойдёмте, – начальник отдела кивнул Павлу, вышел в коридор, открыл ключом дверь в свой кабинет, сел за стол и предложил стул.

– Садитесь. Я вас слушаю.

– Моя фамилия Середюк. Мне нужно улететь в район реки Чуни, – Павел решил не говорить, из какой он экспедиции: если Вениамин обходит аэропорт и прячется, то дело нечисто.

– Да, – Василий Иванович ждал продолжения.

– Чековая книжка у меня есть…

– Люди, груз?

– Около тонны и девять человек. Э-э, теперь восемь человек.

– Два рейса Ми-4, – коротко подытожил Василий Иванович. Помолчал немного, пояснил: – Заправки на обратный путь не хватит – придётся брать запасной бак с горючим. Два рейса.

– А если там заправиться? В посёлке базируется вертолёт…

– Всё равно перегруз. А на бензин мы не можем рассчитывать, там чужой авиаотряд.

Увидев недоумение на лице Павла, добавил:

– Хозрасчёт. Мы – красноярские, они – иркутские.

– Так, значит, хозрасчёт. Ну и что? – Павел не понимал. Ему никогда прежде не приходилось слышать, чтобы где-то могли не дать горючего для заправки самолёта или вертолёта только потому, что он «чужой». Всё государственное – и авиация, и бензин.

– У нас план. Годовой. Квартальный. В соответствии с выполненным планом, с затратами и прочим мы получаем премию. Точно так же и другие отряды. Главное – деньги, лишнее горючее, чтобы не было перерасхода, никто теперь не завозит. Хозрасчёт.

– Так, – Павел начал уяснять смысл нововведений, – в прошлом году хозрасчёта не было?

– Не было. С нового года, – на лице Василия Ивановича появилось выражение скуки. Такой разговор ему приходилось вести не в первый раз.

«Главное – деньги, – мысленно повторил Павел. – А дело – на втором плане, люди, наверное, вообще в планах не предусмотрены». Но вслух сказал:

– Нет, я не спорю – два рейса, – денег у него хватит в любом случае, – просто хочу войти в курс дела. Когда можно улететь?

– Теперь второе, – продолжил Василий Иванович, – вам нужно оформить заявку через какую-нибудь организацию, у которой есть с нами договор на этот год. С других организаций, без специального разрешения, мы деньги брать не можем.

Ещё новость! Хотя уже в Иркутске Павел предполагал, что договор обязателен. Пришлось открыть истину:

– У меня чек третьей экспедиции. У неё есть с вами договор, правда, на небольшую сумму.

– А, третья… Ну хорошо. Почему не пришёл ваш начальник партии? В общем-то мы знаем – официально – его. Кто заявку будет подписывать?

«Ага! – сообразил Павел. – Венька тут начальником отрекомендовался. Ну, правильно: вес больше».

– Начальник где? – переспросил он. – Я был у него дома, но там закрыто. Может, уехал куда-нибудь? На рыбалку или… Когда вернётся – кто знает? Не будем же из-за этого сидеть? Чеком-то я распоряжаюсь.

Василий Иванович помолчал, что-то припоминая, потом спросил:

– А экспедиция нам не должна?

– По-моему, нет. Во всяком случае, мне наш бухгалтер сказал, что деньги за апрель перечислили.

– Ну ладно. Сходите в бухгалтерию, уточните, если всё в порядке – оформляйте заявку.

Павел не стал откладывать дело в долгий ящик: немедленно отправился в гостиницу за чековой книжкой. В номере, где размещались Середюк с Ханитовым, сидел радист-начальник Венька Поротов. В шляпе, несмотря на то, что день разгулялся и солнце жарило по-летнему. Они были почти знакомы, зимой Павел несколько раз видел его в экспедиции.

– О, привет!

– Ну вот, а я тебя везде ищу, – засмеялся Павел, догадываясь, что это он своим стуком в ставни выгнал радиста из укрытия. – Отправишь нас?

Тот поёрзал на стуле, стащил с головы шляпу, обнажив большую загорелую лысину, посмотрел зачем-то в окно. Там ничего хорошего не было: дощатый забрызганный грязью туалет и куча мусора рядом с ним.

– Ну-у…

– Настоящий начальник, – у Павла было хорошее настроение, – без бутылки не повезёшь?

Венька вздохнул:

– Я уже третий день стараюсь в аэропорту не появляться. Должны мы им.

– Как «должны»?! За апрель деньги отправили.

– В том-то и дело, что уже после двадцать шестого числа я налетал тысяч на пятнадцать. Я их обманул. Сказал, что чековая у меня есть и заплачу сразу. Три рейса оплатил – деньги тогда были. Главбух, конечно, видит: деньги есть, она и согласилась, что полный расчёт произведём потом. А я, пока они летали, заплатил за бензин для вездеходов речфлоту. Понимаешь? Как раз бензин-то и возили – без денег кто его даст?

– Чековую показал авиаторам, а деньги отдал речникам? Ну, фокусник! Так твою так! Вот это влипли! Хотя постой… Сколько должны? У меня пять тысяч с собой.

– Не хватит.

Поротов избегал взгляда Павла. Он растратил деньги не столько на заброски грузов для экспедиции, сколько на охоту. Стада диких оленей в те дни передвигались на север и были упоительной целью и лёгкой добычей. Пилоты Веньку, конечно, не выдадут, но если этот дотошный инженер начнёт проверять заявки, то скоро найдёт, что почти во всех заявках время явно завышено… Но Павел был слишком озабочен, чтобы задаться вопросом, отчего это Поротов ёрзает?

– Что же делать?

Венька пожал плечами:

– Сообщу в экспедицию, пусть перечисляют.

– Ну да! Наш бух без документов ещё никому и рубля не разрешил выдать. Это только в конце мая, когда счёт придёт в экспедицию, нас выкупят. Как заложников. Чёрт! Нет, надо тебе пойти к Василию Ивановичу покаяться.

– Я объясню радиограммой Веткину, пусть пришлют чековую книжку.

– Глупости. Кто её привезёт и когда? У нас с тобой и так две на руках. Шиш получишь, пока эти не вернёшь!

Поротов удручённо молчал.

– Как зовут здешнего бухгалтера?

– Вера Ивановна.

– Старая?

– Как тебе сказать… – радист потёр лоб, – сорок, а может, пятьдесят.

– Ага, это хорошо, – и, увидев недоумение на лице Веньки, Павел рассмеялся: – Попробую поговорить сам – в этом возрасте женщины с пониманием.

– Только не говори, что я надул их, а? Скажи, что не видел меня.

Но бухгалтершу на месте Павел не застал.

На следующий день, с утра, он пришёл в бухгалтерию с трепещущим сердцем.