Книга MITI и японское чудо. Рост промышленной политики, 1925-1975 гг. - Чалмерс Эшби Джонсон

перепроизводство в неуправляемой хлопчатобумажной текстильной промышленности. "Злоупотребления, которые сопровождали систему распределения хлопка-сырца, - вспоминал он, - были просто необычайными. Я выступал за замену этой системы на государственную корпорацию по импорту хлопка-сырца [Menka Yu'nyu* Kodan*], но промышленность яростно сопротивлялась этой идее. Основная проблема системы распределения заключалась в том, что она поощряла избыточные инвестиции в производственные мощности и приводила к избытку производственных мощностей. Нам нужны были полномочия по распределению инвестиций, а не только сырья".

Крупных прядильщиков - Тейдзин, Торай, Канебо* и Юнитика - было достаточно трудно контролировать, поскольку они часто прибегали к старой осакской традиции сопротивляться вмешательству правительства в их дела; но с мелкими производителями дело обстояло еще хуже. Они брали кредиты в банках и вкладывали деньги в оборудование, полностью рассчитывая на то, что будут получать гарантированные правительством партии импортного хлопка-сырца; угроза либерализации обрушила на правительство и на совет бурю протестов со стороны промышленности.

В конце 1950-х годов на импорт хлопка-сырца и шерсти уходило более 20 процентов валютного бюджета - больше, чем на сырую нефть в 1970-х годах. Ситуация должна была измениться. Более того, Соединенные Штаты начали возражать против потока "долларовых блузок" из Японии, и 16 ноября 1960 года президент Эйзенхауэр провозгласил свою политику "защиты доллара", которую продолжила администрация Кеннеди. Она сократила выплаты в долларах американским войскам, размещенным за рубежом, установила приоритет на закупку американских товаров для программ внешней помощи США и призвала к переговорам между США и Японией по поводу ограничений на экспорт хлопкового текстиля.

В качестве первого шага к решению этих проблем в октябре 1958 года Имаи созвал заседание неофициальной дискуссионной группы правительства и промышленности под названием "Комитет по общим контрмерам в текстильной промышленности" (Sen'i Sogo* Taisaku Kondankai). Ключевой фигурой в комитете был Хориэ Сигэо, тогдашний президент Банка Токио (послевоенного преемника Йокогамского банка специй и главного валютного учреждения страны). Среди других членов комитета были Оя* Синдзо*, бывший министр МКИ и президент компании Teijin; Накаяма Сохей из Промышленного банка Японии; Инаба Хидэдзо, бывший член Совета по планированию при кабинете министров и в 1958 году ведущий экономический комментатор; и другие лидеры текстильной промышленности.

Хори часто говорил с группой о движении к полной конвертируемости валют европейских стран (достигнутой в декабре 1958 года) и о создании Европейского общего рынка. Он был хорошо информирован о недавнем переходе Германии и Англии к "статье 8" в МВФ, которая требовала прекращения ограничений на платежи по текущим операциям и на конвертируемость валюты, находящейся у нерезидентов; и он сказал, что Япония, как страна, которой приходится торговать, чтобы жить, не может сильно отставать от своих торговых партнеров и конкурентов. Став министром MITI в июне 1959 года, Икеда посетил заседания комитета, где, по его словам, "господин Хориэ знает, о чем говорит с точки зрения глобальных тенденций".

В декабре 1959 года, основываясь на результатах работы комитета и рекомендациях Имаи, Икеда принял первое решение о либерализации: он освободил импорт хлопка-сырца и шерсти от всех правительственных ограничений. Это стало мощным прецедентом. В январе 1960 года правительство учредило Совет кабинета министров по продвижению либерализации торговли (Boeki* Jiyuka* Sokushin Kakuryo* Kaigi) для подготовки планов либерализации других отраслей, что, в свою очередь, привело 8 марта 1960 года к большим дебатам на министерской конференции MITI, созванной для обсуждения либерализации. Согласно отчету Комацу Югоро*, Мацуо Тайитиро*, тогдашний директор Бюро международной торговли, был единственным, кто высказался в пользу этой политики. Имаи не нужно было выступать, он уже был отождествлен с либерализацией - герой для одних и почти предатель для других.

Однако он явно завоевал доверие министра MITI, который вскоре должен был стать премьер-министром.

Сам Имаи отмечал, что либерализация была в такой же степени политической и административной проблемой, как и экономической. Он выступал за нее из-за личной неприязни к контролируемой экономике, которая возникла после оккупации. Но он также рассматривал либерализацию как возможность продвинуть Японию к промышленной структуре с меньшим количеством предприятий в целом, но с большим, пропорционально, количеством высокотехнологичных отраслей, и в этом его позиция и позиция Сахаси совпадали. Однако в министерстве в целом молодые чиновники считали, что либерализация означает конец их работы, старшие чиновники в вертикальных бюро были обеспокоены структурной слабостью своих отраслей, а политики опасались за свои перевыборы. Тем не менее Икеда продолжал упорствовать. В июне уходящий кабинет Киси принял план Икеды по либерализации торговли, в котором ставилась цель добиться либерализации экономики на 80 % в течение трех лет.

Цифра в 80 процентов должна была рассчитываться в соответствии с товарами и продуктами, перечисленными в Брюссельском таможенном перечне. Исходя из этого, уровень либерализации импорта, который в апреле 1956 года составлял 22 процента, к апрелю 1960 года был повышен до 41 процента. План 80-процентной либерализации должен был быть достигнут к 1963 финансовому году, при этом первоначальный показатель на 1961 год был установлен на уровне 62 процентов. Одна только публикация этих цифр положила начало сложному процессу борьбы каждой отрасли (и ее бюро MITI) за то, чтобы отмена контроля была назначена не раньше, а позже. В своем романе Сирояма предполагает, что Икеда начал с хлопка и шерсти, потому что эти отрасли приносили большие доходы его политическим соперникам, хотя Имаи никогда не упоминает об этом.

Сегодня трудно восстановить ту кризисную атмосферу, которая царила в промышленных кругах Японии в 1961 году. Пресса бесконечно твердила о "втором пришествии черных кораблей", "беззащитности японских островов перед лицом нападения огромных иностранных капиталистических держав" и "готовности японской экономики к кровавой битве между национальным и иностранным капиталом".

Сам Сахаси ссылался на Закон о всеобщей национальной мобилизации 1938 года и говорил, что Японии снова требуется "всеобщая национальная мобилизация", чтобы создать экономическую систему, способную выдержать суровую международную конкуренцию.

Как оказалось, кризис был значительно преувеличен. С 1960 по 1965 год экспорт вырос более чем в два раза (с 4 до 8,7 миллиарда долларов), что говорит о наличии значительной международной конкурентоспособности экономики. Тем не менее ощущение кризиса было реальным, и, возможно, именно оно способствовало росту экспорта.

Правительство Икэды приняло множество мер, призванных снять всеобщее беспокойство. В 1960 году был создан Азиатский институт экономических исследований как правительственный орган, занимающийся изучением рынков в слаборазвитых странах, а в 1961 году - Фонд зарубежного экономического сотрудничества для распределения иностранной помощи. Оба агентства рекламировались за рубежом как свидетельство расширения вклада Японии в усилия союзников по оказанию иностранной помощи, но внутри страны они были оправданы как агентства по продвижению экспорта, поскольку