Книга Запретная. Не остановить - Инна Стужева

Бельчонок? — спрашиваю я, и приближаюсь к ней.

— Ни в чем. Вот именно, что ни в чем. Я не просила тебя меня провожать, встречать и ждать. У тебя ведь есть и другие дела. Ты можешь спокойно ими заниматься. Например, поехать ужинать с Мелиссой. Ты не обязан все время находиться возле меня.

— С Мелиссой? — уточняю я, впрочем, уже начиная догадываться.

— Да. С той, с которой ты обнимался не далее, как десять минут назад.

— Не обнимался, Арин.

И когда только успела заметить…

— Ну, да, вы просто говорили.

— Вот именно.

— Что она тебе предложила? Ведь предложила?

— Ну, допустим…

— Так я и знала!

— Только я не понял, почему я должен соглашаться на чье-то предложение, если не хочу? Если бы ты была внимательней, ты бы заметила, что я отошел.

— Если только из-за меня, то не стоит. Я не ограничиваю…

Начинает подбешивать.

Сгребаю Бельчонка в охапку, и тянусь к ее губам. Аринка уворачивается, и я влипаю в щеку.

— Не ревнуй, Арин, мне только ты нужна, знаешь же, — шепчу ей на ушко, а самого затапливает от желания.

— Они все цепляются к тебе, я уже устала на это смотреть. Меня достало.

— Ладно, больше я не буду у вас появляться, окей?

— Я не знаю… Я уже привыкла. Но и смотреть я тоже не хочу, переживаю сильно и… и… ревную.

— Не стоит. Я не собираюсь тебе изменять.

— Все равно.

— Просто ты сильно устаешь. Напряжение большое, мало спишь, еще диета.

— Иногда мне кажется, что я не выдержу целый год, хочется все бросить, и… Но, с другой стороны, ведь очень интересно…

— Нужна перезагрузка. Давай в выходные на море?

Арина кивает, и позволяет, наконец, себя поцеловать.

***

— Гордей, тебе ведь, наверное, скучно, — спрашивает Арина, когда мы нежимся на теплом песке, но я только качаю головой.

— Не скучно, Бельчонок, у меня дел сейчас до хрена.

— Каких дел? — настораживается Аринка, а я только усмехаюсь.

— Вообще-то уже давно не обязательно лично появляться на работе.

— Ты… трейдер?

— Нет, — смеюсь я, потому что необычно слышать такое из уст Бельчонка, — но где-то из этой области.

Начинаю объяснять, и Арина внимательно слушает.

— В общем, деньги есть, Бельчонок, с голоду мы не умрем, — заканчиваю я, на что Арина только фыркает.

Теперь деньги есть и у нее самой, довольно внушительная сумма, хоть и не в таких размерах, конечно, что у меня. Я предлагаю часть из них вложить, и она с радостью соглашается.

***

После нашего возвращения я перестаю появляться на показах, но позволяю себе заезжать за ней, после чего мы обычно едем в ресторан.

— Ну, легче тебе стало? — спрашиваю я у Арины, на что она неопределенно пожимает плечами.

— Не знаю. Я все время ищу тебя глазами.

Усмехаюсь, убираю одну руку с руля, и нахожу ее пальцы. Сплетаемся на пару секунд, а потом снова, но уже за столиком ресторана.

***

Арине звонит ее мать, и от волнения она просто-таки вцепляется в меня.

— Да, алло, — произносит приглушенным голосом, решившись взять спустя продолжительное время.

— Привет, дочка. Видели тебя тут по телевизору, и поверить не могли. Это что ж это за дело, полуголой по подиуму расхаживать? Не так мы тебя воспитывали, ой, совсем не так! — начинает с ходу ее мать.

Арина краснеет, а я пробегаюсь пальцами по ее вмиг ставшим напряженным позвоночнику.

— Это работа, мам, — говорит Арина.

Что-то еще пытается донести, а вот я уверен давно, что бесполезно.

— Знаем мы, что это за работа. И с тем мажором все еще, небось, путаешься? Без росписи? Замуж-то не больно зовет, да? В проститутку моя дочь превратилась, вот в кого. Сначала одна, потом вторая. Первая, правда, хоть за ум взялась, ну а ты… настоящая проститутка и есть. Не так мы тебя воспитывали, ой, совсем не так.

На Бельчонка становится страшно смотреть.

Тем более, мы с ней как раз только что обнимались, и целовались. И, поскольку наш столик расположен в отдельном кабинете, мои руки трогали ее совсем не в принятых в приличном обществе местах.

При том, что штампа в паспорте ни у нее, ни у меня действительно до сих пор нет, из-за контракта.

Я жестами прошу Арину дать мне телефон, потому что боюсь, что ее начнет ломать. Она всегда была подвержена влиянию родственников. А я знаю, что высказать, уже давно хочу.

Но она лишь мотает головой, и сильнее стискивает трубку в руках.

— Извини, мам, — произносит тихо, но твердо, и даже я поражен ноткам стали, появившимися вдруг в ее голосе.

— Извини, но это не твое дело. И… терпеть твои оскорбления я больше не намерена. Оправдываться тоже. Если ты и дальше будешь продолжать в том же духе, то больше мне не звони.

С этими словами Арина отключает вызов, и кладет телефон на стол.

Дышит тяжело, словно только что пробежала марафон, и для нее, наверное, так оно и есть.

Уверен также, что ей не хочется обсуждать произошедшее. По крайней мере, не сейчас. А потому я делаю вид, что ничего такого не случилось.

Мы продолжаем ужин, и на этот раз действительно едим.

Спустя некоторое время Арина понемногу расслабляется.

***

— Знаешь, я совсем не считаю себя шлюхой, — вдруг произносит Бельчонок.

Мы едем на машине, возвращаемся в нашу квартиру.

— Мы любим друг друга и… совсем не важно, кто что говорит.

— Конечно, — соглашаюсь я.

— Неважно, что без штампа.

— Ты же знаешь, я в любой день, только намекни. Это ты у нас сильно занятая личность.

Арина тяжело вздыхает.

— Да, ладно, Бельчонок, не парься, — пытаюсь, как могу, успокоить.

Заворачиваю в сторону смотровой площадки, потому что хочу расслабить ее немного.

— Мы куда, Гордей? — настораживается Арина, но я лишь усмехаюсь ее испугу.

— Ты вроде как не первый день со мной знакома, с чего волнение?

Арина тихонечко вздыхает, и позволяет вести себя туда, куда хочу.

— Боже мой, мы приехали сюда! — восклицает она, едва поняв, и я согласно киваю.

— Да. Думаю, время от времени необходимо хотя бы на несколько минут приезжать в такое место, где перед тобой раскинется простор. Подумаешь о чем-нибудь глобальном. Например, о скоротечности нашей жизни.

Мы беремся за руки, и я тяну Арину к парапету.

Ставлю впереди себя, а сам прижимаюсь сзади.

— Красиво, — тихо выдыхает она, а я целую ее в шею.

Сам жду не дождусь момента, когда сделаю ее своей официально. Еще несколько месяцев пытки, и… Это ожидание любого доконает. Сам подгоняю время и держусь, чтобы не ускорить, из последних