Книга Утраченный трон - Эд Гринвуд

Массивный угол, вырезанный в форме львиной лапы, ударил его в плечо и в бок, раздробив и сделав бесполезной руку. Когда бард отпрыгнул и перекатился — боги, какая боль! — его меч со звоном отлетел в сторону, и он увидел, как враг бросился к нему.

— Я знаю, — взвыл толстяк хриплым голосом, гораздо более низким, чем голос Танглара Бростоса, — кто ты такой!

Рука безжалостно стиснула горло Индероса и резко дернула. Бард прижал подбородок к груди, зная, что сейчас произойдет. Его будут бить головой об пол…

— Ты — барон Черные Земли, — выдохнул толстяк в лицо барда. Он не стал бить его головой об пол, а поволок вокруг кровати под балдахином на многочисленных столбах, которая теперь занимала центр комнаты, — и твое тело устроит меня гораздо больше, чем тело этого болвана!

Человек, который иногда был Громовой Арфой, а иногда бароном Черные Земли, в отчаянии что-то прошипел и почувствовал, что кольцо, к которому он прикасался пальцами, засунутыми в карман на поясе, с тихим шелестом исчезло. В воздухе возникло мерцание.

Фаерод Серебряное Древо остановился и злобно улыбнулся, глядя сверху в лицо своего старого врага.

— Более того, — оскалился он, — я знаю теперь, как нужно использовать жезл. Ты станешь Тангларом Бростосом, чтобы чувствовать все, что они сделают с твоим телом, когда доберутся сюда! Ты умрешь, Черные Земли! Я знаю, каково это, — маг собрал меня, по его словам, из сгустков крови на летучих мышах, из которых создал себя самого! О, ты испытаешь такую боль, какой никогда не…

И тут его лицо снова изменилось, так как за спиной из мерцающего света возник озадаченный, раненый Краер Делнбон и услышал голос, который надеялся никогда больше не слышать. Он нанес удар своим кинжалом изо всех сил, насколько позволила жгучая боль.

Когда позаимствованное тело Фаерода застонало от изумления и боли, а второй удар Краера заставил его рухнуть на пол, Эзендор, барон Черные Земли, отчаянно извернулся в слабеющих руках Серебряного Древа и, собрав все остатки сил, нанес ему сокрушительный удар в лицо.

Серебряное Древо выпустил его. Человек в кожаных доспехах откатился в сторону и застонал от боли. По крайней мере, он получит свой меч назад перед уходом. Воины, которые ворвутся сюда, могут прикончить Серебряное Древо вместо него. Сейчас нет времени ни на что другое, успеть бы унести ноги…

— Нет, не выйдет! — взревел Серебряное Древо. Его голос приобрел странный, меняющийся тембр голосов двух людей, борющихся за власть над телом, и он снова накинулся на Эзендора.

Человек в коже вскрикнул, когда его разбитое плечо врезалось в пол. Слезы боли ослепили его, он, ничего не видя, колотил искалеченной правой рукой по жирному телу, придавившему его.

Серебряное Древо ударил его в челюсть, и голова Эзендора отскочила от пола. Сжав зубы, барон Черные Земли нанес ответный удар. Кулак его врезался в воздухе в кулак противника, и они оба упали, молотя друг друга.

Серебряное Древо время от времени лаял, ухал и бился о пол, как рыба, так как его мозг боролся с безумием Танглара Бростоса, с которым они продолжали делить один и тот же череп, и в такие моменты он прекращал борьбу. Однако барон, который прятался в обличье барда, был слишком серьезно ранен и мог лишь, всхлипывая и задыхаясь, отползать в сторону, когда представлялась такая возможность, но у него ни разу не хватило времени воспользоваться магией того единственного кольца, которое могло его исцелить.

Когда Серебряному Древу удавалось захватить контроль, он тащил их обоих вокруг кровати туда, где в руке распростертого на полу охранника был зажат необходимый ему жезл, а Эзендор Черные Земли извивался от жестокой, все усиливающейся боли.

Он стиснул зубы, когда Серебряное Древо закинул назад голову, дико взвыл и рывком бросил его через дальний угол кровати. Лающее, слюнявое, дергающееся тело его врага было коротким и толстым, и ему не потребовалось бы больших усилий, чтобы одолеть его, но какая боль, о боги!

Серебряное Древо снова ухватил его за ногу и потащил, Эзендор ткнулся лицом в пол и заскользил по скомканным мехам и…

…И по ткани, неощутимой как облачко. Барон Черные Земли вцепился в нее и отчаянно извернулся, отбиваясь ногами.

Сквозь завесу боли Краер Делнбон увидел у себя перед носом ногу в сапоге. Он схватил ее и дернул, и Фаерод Серебряное Древо на мгновение разжал хватку и пошатнулся. Оскалившись, он подался назад, наклонился и опять сомкнул пальцы на горле… и тут Черные Земли сунул в оскаленное лицо своего врага Саван сна и собрал остатки воли, чтобы заставить его действовать.

Фаерод Серебряное Древо или Танглар Бростос, кем бы он ни был в тот момент, упал лицом вниз и замер. Его тело даже не вздрогнуло, когда с пола протянулась окровавленная рука и всадила в него кинжал по рукоятку.

— Умри, — яростно прохрипел Краер Делнбон в уши, которые уже не слышали. — Умри, Серебряное Древо!

Затем квартирмейстер снова упал на ковер, из его раны сочилась кровь.

Рядом с ним бард, который прежде был бароном, дал наконец волю слезам, не в силах терпеть нахлынувшую боль. Пелена слез не помешала ему пустить в ход исцеляющее кольцо.

Благодарение Троим! А-а-а, как приятно…

Красный туман, грозящий утащить его в темноту, медленно рассеялся, и Эзендор Черные Земли смог перекатиться на бок, потом встать на колени, потом на ноги, подобрать жезл — боги, он лежал так близко! — а потом он обогнул кровать, чувствуя себя лучше с каждым шагом, и поднял свой меч.

Он наклонился и прикоснулся исцеляющим кольцом к обмякшему телу квартирмейстера, улыбнулся бессмысленному, отсутствующему лицу Краера и прошептал:

— Ни единого колебания или жалобы, Делнбон. Ты служил мне лучше, чем многие воины и все мои квартирмейстеры, вместе взятые. А теперь перестань терять кровь и возвращайся в Дом Безмолвия, где твои друзья, не сомневайся, очень в тебе нуждаются.

Веки Краера затрепетали. Человек в кожаных доспехах скупо улыбнулся ему и сотворил заклинание, которое унесло его прочь как раз в тот момент, когда квартирмейстер застонал и поднял свой кинжал.

Мерцание уже померкло, когда барон Черные Земли, который склонился над телом Бростоса, еще недавно захваченным его старым врагом Серебряное Древо, выпрямился, а воины с окровавленными мечами и гербами Сиятельного и Маерлина на доспехах ворвались в спальню.

Эзендор Черные Земли в ответ на их крики одарил их мимолетной улыбкой. Он держал под мышкой усыпанный камнями серебряный ларец, который только что лежал на подушках кровати; одно из колец тихонько гудело, подтверждая свою магическую силу; меч снова был при нем, и голубой туман уже окутал его: это начало действовать кольцо дальних странствий.

Пускай они рубят тело Танглара Бростоса, просто спящего сейчас. Чтобы удостовериться, что Фаерод Серебряное Древо наконец-то мертв, он свернул ему шею, полил его ламповым маслом и поджег его богатые шелковые одеяния.