Книга Отражение звезды - Марина Преображенская

Небо за окном приняло охристо-желтый оттенок. Вечерело, и когда Леночка вышла из подъезда, прихватив с собой внушительный пакет фотографий, природа готовилась к своему первому очистительному ливню. «Добежать бы до остановки», — пронеслось в ее голове.

Она сунула фотографии в целлофановый пакет и несколько секунд раздумывала, куда бежать ближе: на трамвай или на троллейбус? Вместе с первой сорвавшейся каплей дождя она ринулась к троллейбусной остановке только потому, что над нею был козырек.

Улицы наполнились спешащими с работы людьми, и Леночка поняла, что мятых боков и оттоптанных ног ей не избежать. Решив переждать несколько минут до прихода следующего троллейбуса, Леночка погрузилась в размышления. Сейчас уже поздновато ехать в отделение милиции. Зато у нее есть телефон Кутеповых. Завтра Леночка с работы позвонит ей. Или нет — она позвонит ей сегодня вечером. Леночка представила себе, как вытянется лицо глазастой плаксы. Теперь-то она давно не плакса, и время-ваятель филигранно поработало над ней — впору в кино сниматься, а она сидит секретаршей и перебирает стопки бумажной трухи. Леночка замерла в волнении: а вдруг затерялись координаты ее отца «матроса»? Поматросил и бросил, так говорила мама… Как же всколыхнула в ней сегодняшняя встреча тайные волны нежности и тоски по прошлому. Ностальгия, сентиментальность, назовите как хотите, — все равно ничего не объясняют слова, когда речь идет о чувствах.

Троллейбуса все не было, даже не было ощущения, что он вот-вот появится. Иногда у Леночки срабатывало шестое чувство, и она могла предугадать, что будет в следующий момент. Как бы там ни было, троллейбуса в этот самый следующий момент не ожидалось. И, простояв примерно около получаса, Леночка поняла, что весь путь до метро ей придется проделать пешком. Подняв над головой вместо зонта пакет и повертев без надобности головой, Леночка вынырнула из укрытия. Дождик покалывал мелкими иголочками, ветер забирался под полы, брызги от проезжающих мимо машин долетали до лица, и, шагая все быстрее, Леночка перешла на мелкую трусцу.

Машина Фимы вырулила прямо на нее в тот момент, когда Леночка добежала до перекрестка и как раз собиралась перейти дорогу, для чего высоко подняла пакет, подставляя лицо встречному ветру, щедро осеявшему ее мелкой дождевой пылью. Капли покрупнее гулко ударялись о целлофан и стекали на плечи. Она зажмурилась и потрясла головой. Не может быть! То, что это была машина Никитина, вполне объяснимо. И почему бы у машины не появиться другому хозяину? Но то, что за рулем сидел Ефим собственной персоной, — вот чего не могло быть! Ведь он же под стражей! Суда еще не было, но ей говорили, что Никитину на сей раз ни за что не удастся избежать наказания. Неужели выпустили? Неужели снова не нашлось достаточно веских улик, чтобы осудить этого преступника? И как он здесь оказался?

Леночка отступила назад, но кто-то подтолкнул ее сзади, и она сообразила, почему все машины стоят: просто горит красный свет светофора. Нужно переходить дорогу. Опустив край пакета, Леночка ускорила шаги и, бросив короткий взгляд через плечо, поняла, что Фима ее не заметил. Значит, мысль, которая возникла в ее голове и заставила похолодеть, — мысль о том, что Фима каким-то чудом выследил ее и теперь ждет удобного случая, чтобы расправиться, отпадала.

Ефим на воле, и она должна узнать, почему. Стремительно, без лишних раздумий, Леночка пробежала метров пятьдесят и, увидев среди машин пустое такси, открыла дверцу и коротко, как в телевизионных боевиках, которых она насмотрелась, сказала:

— Вон за той машиной. Плачу по двойному тарифу.

Шофер сочувственно улыбнулся.

— Муженек загулял? — Леночка увидела, как нахально сверкнули в зеркале его глаза, и ей ничего не оставалось, как кивнуть головой.

— Только прошу вас ехать так, чтобы нас не заметили.

— Приятно чувствовать себя немножко героем, правда? — Он явно подтрунивал. Из-за дождя на лобовом стекле появились нескончаемые мутные потоки воды. Перед глазами все расплывалось, и Леночка испугалась, что Никитину удастся улизнуть от нее. Красный свет сменился зеленым, но водитель такси все никак не мог тронуться с места. Машина вдруг заглохла, чихнула пару раз, дернулась и, замерев, не подавала никаких признаков жизни.

— Ничего страшного, — сказал шофер, рыжеватые усы его дрогнули, и он весело взглянул на Леночку. — Никуда он от нас не денется…

— Господи, сделайте же что-нибудь! Пожалуйста, это очень важно. Очень! Поехали! — взволнованно уговаривала его Леночка, увидев, как джип сворачивает вправо. Черт бы его побрал, этого бестолкового таксиста! Сидит, надсмехается, скалит зубы и ничего не делает для того, чтобы догнать Ефима. — Тройной тариф!

Машина неожиданно заурчала. Видимо, водитель все-таки что-то сделал, но при этом не сводил с нее глаз.

— Обожди, детка. Не волнуйся так. Сейчас мы его перехватим. Эта улочка ведет на Халтуринскую, к «бастилии», а мы наискосок и прямиком к тому месту, где будет следующий светофор. Вот там и перехватим. А дальше на хвост сядем. Он, наверно, по Открытому поедет. Я этот район как свои пять пальцев знаю. Баранку уж поди лет пятнадцать верчу. А такого развлечения еще не встречал.

Леночка промаялась долгих, показавшихся ей бесконечными пять минут, пока машина крутилась по дворовым дорогам, выруливая к светофору на Халтуринской. Фима мог поехать и в другую сторону! Да она голову дает на отсечение, что он ее перехитрит. Даже несмотря на то, что не ведает о том, что его преследуют. Все равно — он хитрый бестия, нужно было сразу ехать за ним. Что-то сомнительно, чтобы ей удалось еще раз увидеть его сегодня.

— Ну, где он? — выдохнула она, когда такси оказалось у «бастилии» — громоздкого многоярусного дома, похожего издали на крепостную стену и цветом — оранжево-желтым, и грубой кладкой крупного кирпича, и маленькими бойницами окон.

Лил дождь, небо периодически озарялось яркими сполохами далеких молний, где-то раскатисто перекликался эхом первый весенний гром. Дорога к Открытому шоссе, на которое предположительно должен был выехать Фима, была невероятно пустынной. Даже собак не было видно — все они попрятались от густого ливня, сплошной стеной нависшего над городом.

У Леночки замерло сердце, и она, напряженно вытянув шею, пыталась разглядеть, что делается на дороге. В глазах ее застыла смертная тоска обреченности.

— Расслабься, детка, — хохотнул шофер. — Ему просто некуда деться, он будет здесь с секунды на секунду.

— Увы, — проваливаясь в какую-то пустоту, сказала Леночка. — Прошло десять минут… Поехали…

И медленно, точно нехотя, машина двинулась по встречной полосе — в ту сторону, откуда должен был появиться джип. На лице водителя отразилась озадаченность, он вертел головой и шевелил усами, от чего еще больше стал похож на таракана, сходство с которым Леночка заметила в первые же мгновения. Но вдруг он перестал вертеть головой, резко развернулся, произнеся при этом отрешенным, каким-то чужим голосом: «Грубейшее нарушение правил дорожного движения» — и, нажав на педаль газа, понесся в обратную сторону.