Книга Семейная книга - Эфраим Кишон

У нее четыре дырки, как я уже отмечал.

К моему сожалению, у нас теперь снова есть автомобиль, свободный для перевозок. В последнее время я выработал несколько новых правил неправильной езды по принципу «сделай сам». Этот способ можно назвать предупреждающим. То есть я сам себя предупреждаю перед каждым перекрестком, дабы опередить жену и ее обеспокоенных чад.

— Знак «Стоп» перед тобой! — укоряю я себя четким голосом, через каждые тридцать километров. — Знак «Стоп»!

Или:

— Не на желтый, Эфраим! Не на желтый!

После поворота я себе выговариваю:

— Как я веду? Как я веду?

Так у меня хотя бы тихо в машине. Дети меня молча презирают, собака лает дважды, а в мире все едет своим чередом.

Маленький бунтовщик

В один из недавних вечеров мы пригласили Люстигов на чай к 7.30. Они взяли с собой шестилетнего Шрагу, несмотря на то что мы его вроде бы не приглашали. Вообще-то мы не в таком уж восторге от гостей, которые приводят с собой своих чад. Однако надо признать, что Шрага вел себя вполне прилично и только болтался по квартире, разглядывая все подряд. Было довольно скучно. И вдруг мы слышим — не знаю, как это описать, не выходя за рамки журналистской этики, — что Шрага… спускает воду… в туалете…

Вообще-то нет ничего особенного в том, что здоровый ребенок делает это, однако Люстиги все же содрогнулись.

— Шрага, — крикнули они, — что это было?

— Ключи от дядиного шкафа, — спокойно ответил ребенок с доброй улыбкой.

Люстиги схватили ребенка за уши, подтащили к обездоленному шкафу без ключей и стали громко ругать.

— Нам тяжело об этом говорить, — признался Люстиг, — Шрагочка — совершенно нормальный ребенок, но у него есть такое странное обыкновение — если он где-то видит ключи, он должен их бросить туда. Только ключи, и ничего больше. Мы просто не знаем, что делать. Знакомые советуют, чтобы мы притворялись, будто ничего не замечаем, и тогда ребенок сам по себе от этого отучится. Мы так и сделали, но результат был один — у нас в доме больше нет ключей…

— Послушай, Шрагик, — обратился я к ребенку, — зачем ты спускаешь туда ключи?

— Не знаю, — ответил тот с мечтательным взором, — чтоб весело.

— Мы уже были у психолога, — плакалась г-жа Люстиг, — он два часа исследовал ребенка и потом спросил: может, его в раннем детстве били ключами? Я сказала, что ключи слишком малы для этого, и мы спорили, пока вдруг не услышали звук спускаемой воды… нам пришлось вызывать слесаря по телефону. Шрага нас закрыл… С психологом случился нервный припадок.

В это время снаружи послышался знакомый звук. Мы выбежали в коридор и обнаружили, что ключи от входной двери пропали.

— Вы высоко живете? — спросили удрученные родители.

— Не очень. Метр-полтора.

Они вылезли через окно, пообещав прислать слесаря как можно быстрее.

Я остался один, погруженный в свои мысли. Затем вдруг взял ключи от собственного кабинета и спустил их в унитаз.

Что-то в этом есть.

Кричащие ханукальные деньги

Да не возникнет недопонимания — деньги для нас не представляют проблемы, пока есть надежные гаранты. Самый больной вопрос — что купить на Хануку[30], что купить на Хануку?

Эта проблема начинает тревожить нас за несколько месяцев до начала праздника. Ведь мы с супругой не можем удивить друг друга коробкой конфет из нашего подарочного склада. Три года назад, к примеру, я получил от жены две старинные шпаги, а сам купил ей симпатичную настольную лампу. Кстати, фехтованием я никогда не занимался. Два года назад она преподнесла мне в качестве сюрприза полное собрание сочинений Лопе де Вега в оригинале, а я, со своей стороны, подарил ей симпатичную настольную лампу. По-испански я не читаю. В прошлом году напряжение достигло пика.

Она подарила мне ливанский кальян, а я ей — симпатичную настольную лампу. Я не курю.

* * *

В этом году нами овладело уныние высшей степени. Господи, думали мы, ну что же должны подарить друг другу супруги? Ведь у нас все есть. За три недели до Хануки мне сообщили, что жену видели вышедшей на охоту по магазинам. У нас общий счет в банке.

Я разозлился.

— Белочка моя, так больше продолжаться не может, — воззвал я к здравому смыслу своей супруги, — мы же просто с ума сходим от всей этой мороки с подарками. Я вообще не понимаю — ну почему нужно дарить друг другу подарки именно на Хануку? Неужели только из-за того, что какая-то лампада горела восемь дней подряд? Но это ведь не повод для покупки новой юбки! На том же основании ты могла бы от меня потребовать, чтобы я купил тебе квартиру в день траура девятого ава[31]. Мы, два образованных и здравомыслящих человека, дадим обет не покупать друг другу никаких подарков на Хануку…

— Я полностью согласна!

Жена бросилась мне на шею, благодаря за мое мужество и силу духа. Она, оказывается, тоже много думала о таком простом решении, но не осмеливалась проявить инициативу в этом вопросе. Зато теперь краеугольный камень преткновения свалился с ее сердца, и она как будто освободилась от кошмара. В общем, мы обнялись, рассмеялись с неописуемым облегчением, и проблема подарков на Хануку исчезла с повестки дня навсегда.

* * *

На следующий день я всерьез задумался — что же, собственно, купить жене на Хануку? Вначале появилась мысль о симпатичной настольной лампе, однако мне пришлось признать тот факт, что наш дом уже оборудован несколькими предметами подобного рода. Поэтому настольная лампа была сразу отметена.

Оставалась лишь золотая диадема с бриллиантами — это единственная вещь, которой у женушки до сих пор нет. Я поместил объявление под вымышленным именем, что хочу купить подержанную бриллиантовую диадему в хорошем состоянии. В ответ я получил два предложения с указанием цен и сразу же решил не покупать диадему. С чего вдруг диадема? Есть же какие-то границы.

Напряженность во мне тем не менее росла. За десять дней до праздника жена пришла домой с большой коробкой. Резким движением я надорвал уголок. В коробке оказался молочный порошок. Я просеял его через сито в надежде найти там какую-нибудь булавку для галстука, но ничего такого не обнаружил.

Несмотря на это, я был очень растроган и, встав на следующий день рано утром, побежал в банк проверить наш общий счет. У меня ноги подкосились, когда я выяснил, что за пять минут до моего прихода жена сняла со счета 2605 лир, вследствие чего у нас осталось лишь 80 агор, которые я и снял без промедления. Меня охватила жгучая обида. «Ладно, — процедил я сквозь зубы, — куплю тебе, дорогая, такую шубу, что мы обанкротимся, это я тебе гарантирую. Влезу в долги, начну пить и курить гашиш, и все из-за того, что ты неспособна выполнять наше соглашение!»