Книга Отступник - Робин Янг

— Ты мог сказать мне об этом вчера вечером. — Элизабет оглянулась на него. — Но у тебя не нашлось для меня времени, ты предпочел провести его в обществе Хэмфри и Ральфа. Сегодня утром Бесс рассказала мне, что почти до рассвета вы пьянствовали и играли в кости.

Из соседней комнаты, в которой ютились служанки Элизабет, Джудит и Марджори, донесся детский визг. Дверь в помещение, служившее бельевым складом до того, как король занял аббатство, была распахнута настежь. Сквозь женскую болтовню Роберт расслышал, как Джудит просит его дочь играть потише. Комнаты были тесными и маленькими, и Роберт, вынужденный делить крышу над головой со своей супругой и ее служанками, уже начал опасаться за свой рассудок. Ночь, проведенная в обществе мужчин, стала для него настоящей отдушиной.

— Я думал, тебе и Бесс будет приятно узнать, что мы с Хэмфри ступили на путь к примирению. Вы же обе приложили к этому массу усилий.

— Ты понятия не имеешь, как нам трудно без тебя, Роберт. Я без конца переезжаю из одного города в другой и при этом стараюсь заботиться о твоей дочери. — Элизабет всплеснула руками. — Если бы ты только видел, как она себя ведет! В твоем присутствии Марджори — настоящий ангел, а когда тебя нет — с ней не может сравниться сам дьявол.

— Король Эдуард повелел, чтобы я осмотрел территории, врученные мне как судье-шерифу, и разрешил отстроить Тернберри. Я не могу пренебречь своим долгом перед ним или моими арендаторами только потому, что ты не можешь справиться с маленькой девочкой. Кстати, у тебя для этого есть Джудит.

Элизабет понизила голос, чтобы женщины в соседней комнате не услышали ее.

— Марджори уже слишком взрослая для того, чтобы слушаться кормилицу. Ей нужна гувернантка. В ее возрасте я уже умела читать Писание, играть в шахматы, петь и вышивать. — Она быстро продолжила, не давая ему возразить: — Леди Бесс знает одну женщину, жену оруженосца Хэмфри, которая обучала детей в нескольких благородных семействах. Она умеет читать по-латыни и по-французски. Джудит может остаться служанкой Марджори, но твоей дочери нужен кто-то, кто обучал бы ее. И еще ей нужна твердая рука.

В дверь постучали. Когда она отворилась, Роберт увидел на пороге двух своих носильщиков.

— Сэр, повозка готова, — доложил один из них и махнул рукой на сундуки, составленные у стены. — Можно грузить их?

Роберт кивнул. Когда носильщики подхватили кофр, в котором лежали его кольчуга и доспехи, и вынесли его из комнаты, он перевел взгляд на Элизабет.

— Сейчас у меня нет времени обсуждать этот вопрос. Мы поговорим, когда я вернусь.

— И когда это будет? Через две недели? Или два месяца?

Роберт подошел к кровати, на которой лежал подбитый мехом куницы плащ для верховой езды — свадебный подарок ее отца. Он заметил, что Элизабет аккуратно сложила его, и испытал чувство вины.

— Я должен проследить за восстановлением Тернберри, а потом оценить, в каком состоянии находятся оборонительные сооружения Ланарка и Эйра. — Взяв плащ, он накинул его на плечи. — Я вернусь не позже чем через месяц.

— Тогда позволь и мне вернуться в Риттл. Марджори, похоже, нравится там. Твои оруженосцы проводят нас.

— Нет, — резко ответил Роберт и тут же пожалел о своей грубости. Последнее, что ему было нужно — это чтобы его жена и дочь оказались в Англии.

На самом деле он просил короля дать ему возможность съездить в Тернберри, потому что хотел снестись с Джеймсом Стюартом. Ротсей сдался войскам Ольстера во время летней кампании, так что нынешнее местонахождение сенешаля оставалось неизвестным, по крайней мере англичанам, но Роберт надеялся, что давние союзники его семьи на западе, Макдональды Ислея, помогут найти его. В последние недели вынужденного пребывания в Данфермлине, когда у стен аббатства выросли сугробы, его все сильнее снедало нетерпение и желание приступить к поискам. Он надеялся, что, если Уоллес сумеет собрать под свои знамена армию вроде той, что сражалась под Стирлингом, а он присоединит к ней своих вассалов, они смогут отбить наступление англичан и обратить их в бегство. Теперь, когда угроза реставрации Баллиола отпала, наступило время действовать. Осторожность из союзницы превращалась во врага. Пришла пора забыть о ней.

Уоллес был вассалом сенешаля, и если кто-нибудь мог убедить его сотрудничать с Робертом, так только Джеймс. Но стоит Роберту сделать первый шаг, как стена лжи, которой он окружил себя, рухнет, и король увидит его таким, каков он на самом деле: изменник, предавший их дважды. Когда его обман раскроется, Элизабет и Марджори нельзя будет оставаться в Англии. Как и всем, кто ему дорог.

Элизабет подошла к нему.

— Если нельзя в Риттл, то хотя бы возьми нас с собой в Тернберри.

— Ты хочешь, чтобы я повез свою жену и дочь по стране, охваченной войной?

При этих его словах она гордо вскинула подбородок.

— Ты уже проделывал это раньше.

Роберт в недоумении уставился на нее. Сообразив, что она имеет в виду их бегство по Ирландии, он дал волю своему гневу:

— У тебя короткая память, Элизабет. Тогда ты вынудила меня взять тебя с собой. Разве у меня был выбор?

Кажется, она уже и сама пожалела о своих словах и даже подняла руку, умоляя дать ей договорить, но Роберт ей не позволил. У него накипело на душе, и он уже давно хотел высказаться.

— Ты заманила нас обоих в этот брак. Как сказал тебе отец, ты своими руками расстелила постель. Так что теперь лежи и не чирикай!

Бледные щеки Элизабет порозовели.

— Я пытаюсь, но ты даже не можешь согреть эту постель. — Она повысила голос: — И я — не единственная, кто стал причиной этого несчастного брака. Если ты забыл, муженек, это ведь ты приставил меч к моему горлу. Ты воспользовался мной, чтобы сбежать, точно так же, как я использовала тебя. И мой отец наказал нас обоих. — И тут огонь, горевший в ней, угас. Обессилев, она опустилась на диван у окна. — Мой отец разгневался, да, но он не стал бы устраивать наш брак, если бы не считал, что подобный союз пойдет на пользу обеим нашим семьям. — Она посмотрела на Роберта. — Я хочу доказать, что он не ошибся. Исправить то, что натворила. Но я не могу сделать это в одиночку.

«Как же мало она знает», — подумал Роберт, глядя на нее. Честолюбивый Ричард де Бург дал согласие на этот брак вовсе не потому, что полагал, будто Роберт станет хорошим мужем его дочери, а потому, что надеялся: в один прекрасный день он сделает ее королевой. Он вдруг понял, что гнев его иссяк, и на смену ему пришла безмерная усталость. Он не хотел, чтобы из-за него она была несчастлива, но до тех пор, пока он не взойдет на трон, его жена и дочь всегда будут на втором месте. Они должны оставаться в неведении и безопасности, и только это имело значение. Он уже открыл рот, собираясь сказать, что сам найдет гувернантку для Марджори, но в этот момент в дверь вновь постучали. Он резко обернулся:

— Войдите!

Когда же дверь отворилась, Роберт, ожидавший увидеть своих носильщиков, с удивлением обнаружил на пороге молоденького пажа. На нем была туника в голубую и золотую клетку — цвета Роберта Клиффорда.