Книга На несколько демонов больше - Ким Харрисон

Кери оперлась на стол, ожидая, пока согреется вода.

— Ты спала последнее время? — спросила она, будтоона — мой доктор. — Больше не чихала?

Я улыбнулась — ее забота была мне приятна.

— Нет. Сегодня утром я особенно не спала, но виноваттут не Миниас. — Она приподняла брови, и я спросила: — Как ты думаешь,Тритон еще появится?

Она торжественно и мрачно покачала головой:

— Нет. Какое-то время он с нее глаз не спустит.

Вцепившись пальцами в чашку с холодным кофе, я подумала, чтоесли Тритон покажется, я мало что могу ей противопоставить — учитывая, как оназагребла власть над тройным кругом Кери так просто, будто конверт вскрыла.Вспомнив, как сама перехватила круг Тома, я хотела было спросить у Кери, но нестала. Наверняка потому, что я вошла в возникающий круг — только и всего. Нуточно я где-то читала, что это возможно, И мне не хотелось рисковать — чтовдруг Кери скажет, что не так все просто.

Напевая «Satisfaction» из репертуара «Роллинг Сгоунз»,Дженкс сидел по-турецки перед унциевой баночкой, заливая в себя мед.

— Я тебя прикрою, Рэйч, — сказал он, прекращаяпеть. — Я

этому демону лабиото…бабиото…лобо… лоботомию сделаю, если онеще полезет!

Я скривилась, когда он рухнул на спину, весело хохоча, потомс громким «Ой!» сел обратно. В мрачном настроении я оторвала полоску теста отпирожного — уже высохшую, но все равно я ее съела.

У Кери от воды пошел пар. Сумев налить воды в чайник скошкой на руках, она поставила заварку на столе. Дженкс подошел к чайнику враскачку,мельтеша крыльями для равновесия, повернулся к нему спиной и сел с тяжелымвздохом.

— Можно задать тебе вопрос? — спросила Кери, глядяна пустую чашку.

Мне до шести совершенно нечего было делать — только тогданадо было начинать собираться на сегодняшнюю работу, и я, снова закрыв Дженксовмед крышкой, подтянула ногу на стул и обхватила руками колено.

— Конечно, Какой?

С едва заметным намеком на румянец на щеках она спросила:

— Когда Айви тебя укусила, было больно?

Я замерла, а Дженкс — не открывая глаз — забормотал:

— Не-не-не, это было здорово, вампирша постаралась.Черт, до чего же я устал.

Я проглотила слюну и посмотрела ей в глаза:

— Нет. А что?

Она втянула нижнюю губу, прикусила ее — получилосьочаровательно. Но Кери стала серьезной.

— Никогда не стыдись того, что ты кого-то любишь.

У меня давление скакнуло вверх:

— А я и не стыжусь!

Воинственность в голосе была вызвана страхом, но Кериответила не с таким же гневом — а вдруг опустила глаза.

— Я не ищу за тобой вины, — сказала онатихо, — Я…я тебе

завидую. И ты должна это знать.

Пальцы, переплетенные у меня на колене, сжались сильнее.

Мне? Она завидует моей запутанной жизни?

— Ты говоришь, что никому не веришь, — бросиласьобъяснять Кери, и ярко-зеленые глаза молили о понимании. — Но на самомделе ты веришь. И даже слишком. Ты отдаешь все, даже когда боишься. И я этомузавидую. Я не думаю, что могу кого-нибудь полюбить без страха… теперь.

— Кери! — икнул Дженкс. — Все о'кей. Я тебя люблю.

— Спасибо, Дженкс, — ответила Кери, сидя оченьпрямо. — Но это не поможет. У тебя тело далеко не так велико, как сердце,и как бы ни приятно мне было думать о душе и разуме, о нуждах тела мне тожеприходится заботиться.

— Это у меня не велико? — подскочил он, но работалотолько одно крыло, и он чуть не свалился. — Ты Маталину спроси… — Тутпикси побледнел. — Ладно, проехали.

Кери стала наливать чай, и его довольное бульканьепрозвучало контрастом к моему тяжелому настроению. Я медленно подтянула второеколено к первому.

— Сядь, Дженкс, — сказала я ему, когда он,шатаясь, попытался подойти к меду и чуть не свалился со стола.

Я рада была отвлечься, но мои мысли перескочили на свадьбуТрента и Элласбет. Я потянулась рукой к Дженксу, но он свалился на грудусалфеток и одну из них натянул себе на голову.

Почему я не рассказала Тренту о Кери? Или Кери о Тренте? Я,конечно, в характерах разбираюсь слабо, но даже я видела, что эти двое друг длядруга созданы. Трент совсем не так плох — хотя он и держал меня в клетке вобличье норки. И выставлял меня на бои. И обманом заманил в одиночку пойтибрать Пискари — хотя в этой глупости и моей вины доля была.

Я оторвала от рулета еще ленту теста. Трент действительно отнессяко мне с уважением в ту ночь, когда я была его телохранителем, и потом помог мневыжить. Он доверил мне разобраться с Ли так, как я считала нужным, а не сталего убивать, как хотелось ему. Хотя, если бы я дала Тренту убить своего друга,мне не пришлось бы быть телохранителем на этой свадьбе… быть может, не пришлосьбы.

Жуткая неразбериха, подумала я, макая полоску в оставшийсяглоток холодного кофе. Кери могла бы решить, чего она хочет. А если бы Трентстал ее использовать, я бы его убила на фиг. Поскольку я заслуживаю егодоверия, я бы смогла подобраться достаточно близко.

Все-таки очень пугающая мысль.

Сердце забилось быстрее, я вытерла салфеткой пальцы.

— Кери? — позвала я, и она с надеждой поднялаголову. Рекс

лежала у нее на коленях, и пальцами Кери нежно гладилакошку. Я набрала воздуху, чтобы голос не сорвался: — Есть некто, с кем я тебяхочу познакомить.

Она посмотрела на меня своими зелеными глазами, улыбнулась:

— Кто это?

Я глянула на Дженкса — но он был далеко отсюда, спал подсалфетками.

— Его зовут Трент. — У меня сжалось в груди, я просебя

помолилась, чтобы это не оказалось ошибкой. —Понимаешь,

он эльф.

Кери просияла, сбросила Рекс на пол, чтобы потянуться черезстол. Кошка неслышно вышла из комнаты, а меня обдало запахом вина и корицы,когда Кери порывисто меня обняла.

— Я знаю, — сказала она и с улыбкой опустилась обратнона стул. — Спасибо тебе, Рэйчел.

— Ты знаешь? — спросила я, рдея от смущения. Бог мой,она же должна была считать меня бесчувственной дурой, а она сидит и улыбаетсямне так, будто я ей пони подарила. И щенка. И, блин, луну с неба.

— Ты про Каламака? — спросила я, заикаясь. — Мыпро одного и того же Трента? Почему же ты ничего не говорила?

— Ты мне душу вернула, — сказала она, и волосы ееразвевались. — А с ней — возможность искупить мои грехи. Я ищу от тебянаставления — пока ты не одобрила его, это вызвало бы проблемы. Ты не пыталасьскрыть, что он тебе не нравится.