Книга Виноградные грёзы. Книга 1 - Джулия Романтик

– Вот как, – выдавила я. – Ну, он странный. На социопата похож.

– Ари! – возмутился Стивен. – Кстати, твоя рыжая подруга ему понравилась.

Я не ответила. Значит, Асоль чуть не высказала мою жуткую догадку? Или она действительно что-то знает? Ладно, разберусь с Асоль позже, а сейчас всё это должно остаться далеко отсюда. Пока у меня нет убедительных доказательств, я не буду рушить чужую дружбу. Я не манипулятор, я не Джерад.

– Закрой глаза, – попросила я, коснувшись пальцами век Стивена. Он удивленно вскинул бровь, но выполнил просьбу. – А теперь представь, что этого никогда не было.

– Но…

– Представь. Выкинь из головы свои обидные слова, мои воспоминания, Джерада с его интригами. – Я выровняла дыхание. – Иногда только и остается – представлять, что плохого не было.

В комнату мы вернулись, держась за руки.

– Всё в порядке, голубки? – спросил Логан.

– Да, – кивнул Стивен.

Когда мы сели, я положила голову Стиву на плечо. Снова пили чай, Бен добился пончиков.

– А фамилия? – не унимался Марти. – Какая у тебя фамилия?

– Тешер, – нехотя ответила я. – Корни немецкие. От Тишбейн.

– Немецкая?

– Я же говорил, ее отец – немец, – теряя терпение, проворчал Стив. – И фамилия, соответственно, немецкая!

– У Софи тоже, да? – встрял Бен, глуповато хлопая глазами.

Я подавилась чаем. Софи. Вновь на слуху имя «очередной» модели. Пиар или настоящие чувства? Стив говорил, что помогал девушке с карьерой… Странное ощущение внутри, схожее с тревогой или завистью. Но больнее, чем от элементарной ревности. Стивен и Софи идеально смотрелись на снимках от папарацци, а я… девчонка.

– Да, – тем временем согласился с другом Стивен, искоса глядя на меня, – у Софи Штерн немецкая фамилия, Шерлок.

– И у Софи отец немец? – добил меня Марти. – И она тоже темненькая.

Тоже. Нас сравнивают, нынешнюю и бывшую. Мерзость. Он любит ТЕБЯ. Он привязан ко мне сильнее и чувствует вину.

Слушать подробности личной жизни Стивена не было никакого желания. Больно знать – другая целовала его губы, с ней он занимался любовью, говорил ласковые слова, обещал что-то. Мне и так тяжело закрывать глаза на его счастливые три года, в то время как я боролась за существование. Во мне просыпалась ненависть, поэтому нужно уходить.

Вскочив, я направилась к двери.

– Ари? – окликнули несколько голосов.

Среди них встревоженный голос Стивена.

Глава семнадцатая

Под твоей рубашкой – лекарство,

Не хочешь спасти эту маленькую грязную девицу?

(с) Natalia Kills «Problem»

Ари

Я не то чтобы злилась на Стивена. Я не хотела пускать в голову мысль: другая девушка занимала и, может быть, занимает место в его сердце. Почему он требует от меня честности, если сам не спешит всё рассказать?

– Я еду домой. Голова болит, насыщенный день.

Стивен растерянно смотрел на меня. Нет, не собираюсь убегать, Стив, кидать в сумку вещи и уезжать. Я просто не хочу сейчас видеть твое лицо, вот и всё. Пока я здесь, то не могу выкинуть из головы образы… тебя… с ней.

– Мне стоит поехать домой.

– Я отвезу, – вызвался Стивен, накинув пиджак. На секунду затормозил в шаге от меня, сладко улыбнулся. – Пахнет тобой, – кивнул на пиджак.

Мои колени подкосились.

– Не надо. Вам еще столько нужно обсудить. Я доеду. Всё будет хорошо. – И я обратилась к парням из группы: – Рада познакомиться! Надеюсь, это не последняя наша встреча. Вы классные!

Я уже переступила порог, когда Стивен догнал меня и, вцепившись стальной хваткой в плечо, развернул. Непонимание и тревога в его взгляде. Сожаление за то, что разговор «пошел не туда».

– Давай хотя бы охранника с тобой отправлю. Журналисты…

– Стив, – я коснулась ладонью его колючей щеки, – я воспользуюсь запасным выходом. Оставайся.

– Но…

– Вызови мне такси, – сдаваясь, попросила я. – Раз уж хочешь быть полезным.

Стивен хохотнул и коснулся губами моих губ в прощальном поцелуе. Прощальном… Поздравляю, Ари, ты больше не можешь сбежать от него, и дело не в том, что сбегать некуда, а просто… ты не можешь.

***

Помощник Том проводил до такси, в которое я обессилено рухнула.

– Отвезите меня…

– Мистер Рэтбоун назвал адрес и заплатил за вас, – перебил водитель. – Через двадцать пять минут будем на месте.

Я закрыла глаза и откинулась на спинку сиденья. Водитель включил радио. Сосредоточившись на тексте какой-то популярной песни, я отвлеклась от мыслей. Вот приеду домой, выпью какао и хорошенько высплюсь. Станет легче. Отпущу ситуацию… Я горько усмехнулась. Кого я обманываю. Выйти из своей головы намного сложнее, чем из дверей такси.

***

Поблагодарив водителя, я достала из кармана плеер: заглушить мысли музыкой – лучшая идея на данный момент. Танцуя в такт песне, я вставила ключ в замочную скважину, но заметила, что дверь открыта. Конечно, Стивен – звезда, ему плевать, пусть у меня всю мебель вынесут.

Я закрыла дверь на замок и пошла в ванную, не вынимая из ушей наушники. «У меня есть душа, но я не борец»30. Достала из волос заколку и расчесала спутанные локоны. Песня закончилась, наступила тишина. Я выключила плеер, прервав начало следующей композиции. Пока пыталась аккуратно сложить наушники (вечно путаются), услышала голоса и стоны. Отлично, Стив и телевизор выключить забыл.

Сначала я решила сделать какао. Горячий напиток, хороший фильм – и, возможно, смогу забыть: Софи Штерн и Стивен Рэтбоун были вместе, и его друзья помнят ее. Вновь охватила злость, особенно на то, что Стив требует честности от меня. Я налила какао и направилась в спальню.

Распахнув дверь, я замерла у порога. На краю кровати происходило то, что я думала было в телевизоре: девушка сидела на мужчине, обхватив ногами его бедра. Он всё сильнее насаживал ее на себя. Животная страсть. Лица мужчины я не видела из-за волос девушки, но жилистые руки, плотно сжимавшие ее поясницу, мне знакомы. Пальцы гитариста. На мужских плечах расстегнутая рубашка, джинсы спущены до колен. Я застыла в немом шоке. Он не может находиться здесь… И я вспомнила слова Стивена: «Твоя рыжая подруга ему понравилась».

Асоль застонала громче, когда Джерад переместил ладони на ее грудь и ускорил темп. Асоль выгибалась и переходила на крик, получая удовольствие от горячих прикосновений. Да, если это тот, о ком я думаю, повод стонать есть… О чем я! Может, мне присоединиться к ним?