Книга Айседора Дункан. Модерн на босу ногу - Юлия Андреева

«Что-нибудь случилось? Я могу помочь?»

О чем можно просить, нет, молить только что вышедшего к тебе из картины придуманного юношу? И Айседора попросила его о любви. Все, что ей нужно сейчас, – это наконец перестать слушать призрачные детские голоса и сосредоточиться на будущем.

«Спасите меня, любите меня, дайте мне ребенка», – пролепетала она и с неожиданной силой обхватила пальцами запястье незнакомца, так, словно боялась, что и он исчезнет. Молодого человека звали Анджело, он учился на скульптора и был помолвлен с детства со своей соседкой. Впрочем, все эти малосущественные подробности Айседора узнала несколько позже, пока же она увела своего полубога – юного, не знавшего жизни Адама в красный замок.

На следующий день непривычно счастливая Айседора уже бежала к домику своей подруги, дабы сообщить благую весть: созданный Микеланджело юноша явился из моря, дабы принести ей любовь и потерянную радость бытия. Айседора гладила свой живот, в котором, по ее мнению, уже ждали своего часа Дердре или Патрик. Все сложилось как нельзя лучше, Анджело открыл ее любви, любовь исцелила душу, и теперь остается только дождаться ребенка.

Объяснение вполне удовлетворило Дузе, и она вызвалась познакомиться с Анджело работы Микеланджело, посетив его вместе с Айседорой в ателье, где тот ваял.

«Ты действительно думаешь, что он талантлив?» – спросила она, осмотрев готовые и начатые работы юного мастера. Спросила и тут же махнула рукой, главное, что он достаточно красив и Айседора снова влюблена. Таланта в ней на двоих хватит, а когда еще такой случай подвернется – отыскать молодого, здорового и пригожего отца для своего будущего ребенка.

Айседора и сама, похоже, понимала, что долго этот роман не продлится, поэтому старалась запастись впрок положительными эмоциями. Анджело работы Микеланджело действительно исчез в один прекрасный день, оставив вместо себя покаянное письмо, из которого, собственно, Айседора и узнала о его невесте и строгих родителях. Но дело было сделано, она понесла.

С приходом холодов Элеонора заторопилась к себе во Флоренцию, Айседора и Скин проводили ее до дома и отправились в Рим, где непривычно тихо отпраздновали Рождество и Новый год. Рим успокаивал Айседору, возможно, ей стоило задержаться как можно дольше в вечном городе, но неожиданно Дункан была сорвана с места телеграммой от Зингера, в которой тот умолял немедленно приехать в Париж.

Айседора тотчас же отказалась от снятой квартиры, и вместе со Скином они отправились на встречу с Лоэнгрином и его загадками.

Лучший номер в отеле Крильон, из окон которого открывался великолепный вид на площадь Согласия, по обыкновению Париса Зингера, был заставлен корзинами и вазами с белыми цветами, а на столе лежала купчая на гостиницу в «Бельвю», в которой Айседора могла теперь открыть школу на тысячу воспитанниц. Мечта – стеснительная и не терпящая излишнего внимания к своей особе истеричка, сколько лет Дункан обивала пороги богатых домов и взывала со сцены – безрезультатно. Возможность открыть школу нашла измученную и глубоко страдающую женщину, которая, потеряв все, теперь безумно хваталась за сумасшедшую идею помочь ушедшим от нее детям воплотиться вновь. К женщине, носившей под сердцем ребенка и уже не стремящейся ни учить, ни танцевать.

Тем не менее Дункан едет в Бельвю и осматривает пустую гостиницу с террасами, откуда открывается вид на Париж, на живописные в своей заброшенности сады, спускающиеся к самой реке.

Казалось бы, судьба дает еще один шанс, Зингер выполнил данное Айседоре в 1908 году обещание, и теперь они будут вместе, ради этого Дункан даже готова поступиться со своими принципами и наконец зарегистрировать брак, но… теперь медлит он.

Для Париса нож острый – идея своей подруги родить детей по второму разу. Как опытный, знающий жизнь человек, он заранее предчувствует неудачу и крах. Понимает, что Дункан, подобно утопающему, хватается за край неба, и случись что-нибудь… малейшая погрешность, неудача, трагедия, и она рискует уже не подняться. Он не желает участвовать в этом безумии, потому не предлагает своей любви, и вообще не хочет, чтобы между ними были иные отношения, кроме чисто профессиональных. Она – основатель школы нового танца и родоначальник направления в искусстве, он – скромный меценат, обеспечивающий эту идею средствами.

«Я уже один раз ошибся, предлагая вам помощь несколько лет назад, я незамедлительно влюбился в вас, и в результате мы ничего не построили вместе, а дети погибли. Теперь мы станем делать все ради искусства, не примешивая к нему ничего плотского»124.

Впрочем, нельзя исключить и того факта, что, услышав об очередной беременности Дункан, он просто не желает с ней более связываться. Хотя, с другой стороны, стала бы Айседора искать отца для своего ребенка, если бы Зингер не отказал ей в этом. А ведь она не желала нового ребенка себе в утешение. Дункан свято верила, что это единственный способ вернуть ее умерших детей в мир.

Не откладывая больше ни на день работу в Бельвю, Айседора руководит ремонтом и одновременно проводит конкурс в центре Парижа, в результате которого ей удается отобрать пятьдесят новых учениц. Тут же она отбивает телеграмму Елизавете, которая должна приехать сама и привезти воспитательниц и учителей. Некоторые старшие девочки уже с успехом преподают в той же школе, так что Айседора думает об их трудоустройстве уже на постоянной основе.

Вскоре стандартная безликая гостиница преображается, столовые становятся залами для танцев, в которых висят привычные уже голубые занавеси. Самая большая зала снабдилась возвышением, на котором, по задумке Айседоры, предполагалось либо размещать кресла зрителей, так что танцовщики будут двигаться вокруг них, создавая иллюзию втянутости зрителя в спектакль, либо, если того потребует режиссерская задумка, возвышение превратится в сцену, но тогда уже зрители должны будут расположиться вокруг нее. То есть Дункан планирует интерактивные спектакли с вовлечением зрителей в действо. Но действом была и жизнь в школе, так, между классами, по задумке Айседоры, были установлены поднимающиеся и опускающиеся переходы, удивительная многоярусная столовая, в которой уровни поднимались по мере удаления от центра, как в английской палате общин. Дункан приобрела столовую мебель разной величины и расставила ее таким образом, чтобы самые маленькие ученицы располагались в центре, а остальные выше по мере возрастания. На самом верху должны были восседать готовые расправить молодые крылья выпускники.

Несмотря на уговоры Зингера, что Айседора должна набрать не пятьдесят, а, по меньшей мере, пятьсот новых учениц, она медлит, понимая, что детям необходим индивидуальный подход, а имея на руках пять сотен ничего не знающих и то и дело просящихся домой к маме девочек, она не сможет даже толком выучить их имен. Кроме того, девушки из первой группы, набранной еще в Берлине, с недавнего времени сколотили собственную танцевальную труппу «Танцовщицы Дункан» и теперь с успехом гастролируют по Америке. Следовательно, Айседора уже не могла рассчитывать, что все они бросят свою работу и ринутся поднимать школу, тем не менее многие услышали зов своей второй мамы и направились к ней в Бельвю. Кроме того, нежданная радость: откликнувшись на письмо Дункан, к ней приезжает старинная приятельница – Мэри Дести, которая постарается привлечь к школе прессу и меценатов, и когда прийдет время, еще и поможет с ребенком.