Книга Кремль-1953. Борьба за власть со смертельным исходом - Леонид Млечин

Берия намеревался руководить решительно всем в стране. Поручил Григорию Алексеевичу Ордынцеву, который заведовал его секретариатом в Совете министров, подобрать ему помощников по вопросам сельского хозяйства и промышленности, а также найти квалифицированного экономиста, который бы занялся проблемами стран народной демократии.

Инструктировал помощников:

— Вы призваны следить за своей отраслью, изучать ее — для того, чтобы на основе анализа помогать мне ставить в правительстве проблемные вопросы. Обзаведитесь соответствующими данными, материалами и литературой. Если потребуются какие-то данные, чтобы они были под рукой.

Международные дела поручил Петру Афанасьевичу Шарим (профессору и бывшему заместителю начальника внешней разведки), внутриполитические — Борису Александровичу Людвигову, который еще в 1936 году стал его помощником в Закавказском крайкоме, потом заведовал особым сектором в ЦК Грузии.

Он понравился Берии как исполнительный и надежный аппаратчик. В 1938 году уже в Москве Берия назначил его заместителем начальника секретариата НКВД, потом взял помощником в правительстве. На Людвигова чекисты сооружали дело, но Берия не санкционировал его арест. В конце апреля 1941 года Берия привез Кобулова и Людвигова к себе домой на Малую Никитскую обедать. Кобулов выпил и по-дружески поделился с Людвиговым:

— А мы хотели тебя в 1937 году арестовать, но Лаврентий Павлович не дал.

Людвигов был предан Берии, вел его личные и финансовые дела. Говорил:

— Я готов выполнить любое его задание. Я преклоняюсь перед Берией, я в его честь своего сына назвал Лаврентием.

В 1953 году Берия назначил его руководителем секретариата МВД, велел ходить по управлениям министерства, изучать людей:

— Ты же новеньких не знаешь.

Берия говорил, что в стране не должно быть двух хозяев — двух властей: партийной и советской. В Москву приехал глава партии и правительства Венгрии Матяш Ракоши, вежливо обратился к советским товарищам:

— Я прошу дать совет, какие вопросы следует решать в Совете министров, а какие в Центральном комитете?

Берия пренебрежительно сказал:

— Что ЦК? Пусть Совмин все решает, а ЦК пусть занимается кадрами и пропагандой.

8 мая в правдинской передовой «Совершенствовать работу государственного аппарата» говорилось: «Партийные комитеты подменяют и обезличивают советские органы, работают за них… Берут на себя несвойственные им административно-распорядительные функции». Необычную передовую заметили все.

Лаврентий Павлович не скрывал презрения к партийным секретарям:

— На пост секретаря партийного комитета МВД поставь хоть пустую бутылку, это не будет иметь никакого значения.

Если вызывал кого-то из работников аппарата, а тот сидел на партийном собрании, распекал:

— Лодырь, бездельник!

Сотрудники отдела административных органов ЦК, который курировал МВД, не рисковали лишний раз побеспокоить своих подопечных, потому что Берии это не нравилось. Он выговаривал Хрущеву:

— Ваш работник административного отдела позвонил Кобулову и спрашивает его, как идут дела. Это невозможно! Я — член президиума ЦК, а кто-то вызывает моего первого зама.

Первый секретарь Ленинградского обкома Василий Михайлович Андрианов выразил Берии недовольство сменой начальника областного управления внутренних дел. Еще недавно Андрианов был членом президиума ЦК и чувствовал себя уверенно. Но, по словам присутствовавшего при разговоре Мамулова, Берия говорил с ним «грубо и оскорбительно». 16 марта отправил в Ленинград нового начальника управления — генерала Николая Кузьмича Богданова.

Отчитал еще одного первого секретаря обкома, который жаловался на своего чекиста:

— Вы там засиделись, превратились в удельного князя.

Новому первому секретарю ЦК компартии Грузии Александру Иордановичу Мирцхулаве велел «перешерстить» республиканский партийный аппарат: убери тех, кто слишком долго занимает должность. Мирцхулаву, который в тридцатых годах, при Берии, руководил грузинским комсомолом, в марте 1952 года посадили по «мингрельскому делу». Берия 10 апреля 1953 года вытащил его из тюрьмы. Через четыре дня вчерашнего арестанта утвердили хозяином Грузии. Но заступничество Берии ему не простят: в сентябре 1953 года уберут с высокой должности.

Хорошо зная ситуацию в стране, Лаврентий Павлович сделал ставку на национальные республики, союзные и автономные. Берия заговорил о том, что им должно быть предоставлено больше прав — прежде всего в продвижении местных кадров. Республики злились из-за того, что им на роль начальников присылали людей с другого конца страны, которые не знали ни местных условий, ни языка. И не хотели знать, но вели себя по-хозяйски.

Реализация предложений означали бы прекращение борьбы с мнимым национализмом, жертвой которой становились выдающиеся деятели культуры. Интеллигенция тяжело переживала идеологические кампании, обидные для национальных чувств. Берия предлагал расширить преподавание на родных языках. Хотел ввести национальные ордена — в честь народных героев.

Его помощник Борис Александрович Людвигов позднее рассказал на допросе: «Берия предлагал учредить новый орден, более высший, чем орден Ленина, а именно «Орден Народной славы» с невиданными доселе преимуществами для награжденных. Предусматривалась особая процедура вручения этого ордена на сессии Верховного Совета, выплата денежной премии, строительство государственной дачи. Предлагал учредить союзные и республиканские «ордена культуры», например, в Азербайджане орден «Низами», в Грузии орден «Руставели», на Украине орден «Шевченко», в Армении орден «Налбандян». По этим вопросам Ордынцев по поручению Берии связывался по телефону с секретарями ЦК КП указанных республик».

Лаврентий Павлович направил в президиум ЦК записки о положении на Украине, в Белоруссии, Прибалтике. В них говорилось о репрессиях и раскулачивании, о насильственной русификации и ошибках в кадровой политике. По его запискам принимались решения о выдвижении национальных кадров, о том, что ведущие республиканские работники обязаны знать местный язык и на нем вести делопроизводство.

В Киев, Минск, Вильнюс вместе с решениями президиума ЦК пересылались подписанные Берией подробные записки МВД, чтобы всем было ясно, кто именно поставил вопрос и принял решение. После ареста Берию заставили покаяться:

— С моей стороны настаивать на рассылке докладных записок было глупостью и политическим недомыслием. Конечно, тем самым в известной мере принизили значение самих решений ЦК, и создалось недопустимое положение, что МВД как будто исправляет Центральные комитеты коммунистической партии Украины, Литвы и Белоруссии, тогда как роль МВД ограничивалась только выполнением указаний ЦК КПСС и правительства.

Берия информировал ЦК, что в Литве «за послевоенный период подвергнуто разным видам репрессий более 270 тысяч человек, то есть около десяти процентов населения. Но ЦК КП Литвы и Совет Министров Литовской ССР не сумели обезглавить антисоветское подполье. Только серьезными ошибками и слабостью руководства Литовской ССР можно объяснить, что буржуазно-националистическое подполье не только не ликвидировано, но и сумело пустить глубокие корни и даже создать себе некоторую опору в недрах самого населения. Основной ошибкой следует признать то, что партийное и советское руководство Литвы фактически перепоручило важное дело ликвидации буржуазно-националистического подполья органам государственной безопасности, а те, в свою очередь, свели это дело к массовым репрессиям и чекистско-войсковым операциям».