Книга Несостоявшаяся свадьба - Нэнси Гэри

Звук шагов, эхом отдающийся в пустом церковном помещении, раздался так внезапно, что Фрэнсис вздрогнула. Из бокового придела вышли отец Уитни и Аделаида. Он придерживал ее за локоть, словно опасаясь, что она вот-вот споткнется и упадет. Заметив Фрэнсис, он приветливо улыбнулся. При их приближении Фрэнсис встала, а тетушка, наоборот, бессильно опустилась на скамью.

— Вы проводите вашу тетушку домой? — спросил Уитни.

— Конечно.

Вопрос был настолько странным, что Фрэнсис насторожилась. Неужели еще какие-то новые открытия ждали ее? Судя по состоянию Аделаиды, так оно и было.

— Моя машина на стоянке, — сказала Фрэнсис, хотя путь пешком напрямик от церкви до дома Лоуренсов занял бы гораздо меньше времени, чем поездка по шоссе.

— Я знаю, что это был трудный день для всех вас. Но надо мужаться.

— Вероятно, Аделаида держит вас в курсе дела? — поинтересовалась Фрэнсис.

— Да. И я виноват, что раньше не уделял ей должного внимания… и Хоуп, упокой господь ее душу. Грехи Билла ужасны и вызывают содрогание, но часть вины лежит и на Хоуп, ибо на исповеди она умалчивала о них, не доверяя никому, лишь господу. Сегодня Аделаида говорила его устами и рассказала всю правду.

Фрэнсис посмотрела на тетушку. Та закрыла глаза и словно бы окаменела.

— Аделаиду и Билла ждут тяжелые испытания, но самый тяжкий грех может быть искуплен искренним раскаянием.

Фрэнсис чувствовала себя так, будто ее начинили порохом и поднесли горящий фитиль. Ласковый тон священника вызывал у нее омерзение. Она едва удержалась от взрыва и подавила в себе гнев на святошу, призывающего простить насильника, извращенца и вдобавок подлого юридического крючкотвора. Присутствием справедливого господа в этом храме не пахло. И где он вообще — зоркий наблюдатель и Верховный Судия?

— Аделаида поделилась со мной и тем, как проходит расследование. Я огорчен тем, что убийца до сих пор не найден.

— Я тоже, — сказала Фрэнсис.

Ее сарказм не дошел до отца Уитни.

— Вы верите, что Карл непричастен?..

— Верить можно в бога, а для суда нужны доказательства, — сказала, как отрезала, Фрэнсис. — Я знаю только одно. Карл любил Хоуп, и она доверяла ему, не утаивая ничего, никаких своих секретов.

— Вот как! — удивился священник. — И каких же?

— Отец, я не на исповеди у вас…

— Да, конечно, простите. Вы вправе и даже обязаны не разглашать то, что известно властям, как и я обязан хранить тайну исповеди. В чем-то наше положение сходно.

— Пожалуй, да. Но есть и разница. Хоуп была усердной прихожанкой и открывала вам душу, а мне до ее кончины удалось перекинуться с ней лишь парой слов.

— Поверьте, что, исповедуясь мне, Хоуп не говорила ничего такого, что могло бы указать на ее будущего убийцу, — заверил преподобный Уитни.

— Я согласна поверить, но при одном условии… Договоримся, что вы не будете возбуждать общественное мнение против Карла, пока его вина не доказана. Время судов Линча прошло, и Манчестер не то место, где их стоит возрождать.

— У вас сложилось превратное мнение о нашей маленькой конгрегации. Не судите, да не судимы будете.

Последнее слово все-таки осталось за отцом Уитни.

30

Впервые за истекшие двое суток Фрэнсис набрала номер Сэма. Ей настоятельно требовалось услышать его голос, ощутить хотя бы на расстоянии его заботу и любовь. Длинные гудки в трубке возвестили, что его нет на месте, а Сэм, ненавидящий бездушную технику, принципиально не завел себе автоответчика. Разочарованная Фрэнсис набрала свой домашний номер. Вдруг он заглянул к ней покормить собак, но после щелчка она услышала собственный голос и просьбу оставить сообщение. Сообщение Фрэнсис предпочла не оставлять.

Она уже собралась отключить телефон, как вдруг на светящемся экранчике возникло изображение крошечного конверта. Это означало, что для нее есть послание. Нажав нужную кнопку, она услышала записанный на пленку мужской голос:

— Фрэнсис, это Карл. Кое-чего я не мог рассказать вам в присутствии Тедди. Я думаю, что нам надо встретиться еще раз. У меня есть дневники Хоуп. Пожалуйста, приходите одна.

В трубке раздался треск, потом чей-то отдаленный кашель.

— Я звоню вам с уличного автомата. Буду ждать вас на лодке.

Фрэнсис прокрутила запись дважды, стараясь по интонации определить настроение Карла, но речь его была удивительно монотонной, а помехи на линии раздражали. В раздумье она подошла к окну и поглядела через лужайку на спрятанный за деревьями домик Тедди. Ей захотелось сейчас быть там, сидеть напротив бабушки со стаканом вина или водки с тоником, вдыхать аромат ее ментоловых сигарет и вести неторопливую беседу.

Почему она заодно с Тедди сомневается в результатах проделанной полицией работы? Почему она начала раскапывать и извлекать из потемок на свет ужасное прошлое Хоуп? Ей виделась некая связь между теми давними событиями и убийством, но связи пока не находилось, зато каждое новое открытие усугубляло ее отвращение к близким людям и вселенскую печаль.

Ничего из того, что удалось ей узнать, не указывало впрямую на убийцу. Вероятно, ей следовало бы, подобно своей тетушке, закрыть на все глаза, залепить уши воском и вернуться домой, к собакам, к Сэму, к прежнему укладу жизни. Что нового принесет ей поездка в Глочестер, в рыбацкий порт? Какие сведения Карл предпочел не разглашать в присутствии Тедди, единственного человека, кто верил в его невиновность с самого начала? И что это за дневники, обнаруженные Карлом?

В этот поздний час рыболовецкий пирс был тих и пустынен. На автостоянке лишь маячил изрядно проржавевший зеленый «Олдсмобиль». Фрэнсис прошагала по молу с четверть мили до места, где была причалена «Леди Хоуп», высматривая хоть одну живую душу, способную вмешаться, на случай, если Карл опять даст волю своему дикому темпераменту.

— Карл? — позвала она уже на подходе.

За исключением натянутой полицейской ленты, палуба выглядела точно так же, как и в ее прошлый визит. Точно так же были разложены рядком инструменты возле открытого люка, и высилась груда краболовных сетей.

— Карл? — повторила Фрэнсис. Ответа не было.

Фрэнсис оглянулась на автостоянку, подумав, что, может быть, он ждет ее там, но напрасно. Ей не хотелось подыматься на борт. Он предпочла остаться на нейтральной территории, прикидывая в уме два варианта — или она сильно запоздала, или подъехала слишком рано.

Коротая время, Фрэнсис стала прохаживаться по пирсу, глядя на черную маслянистую воду. Часы показывали 20:13. Внутренний голос шептал ей: «Возвращайся домой».

На ожидание она положила полчаса, и вот они истекли. Фрэнсис приняла решение. Раз Карл сам пригласил ее, назначив свидание на своем суденышке, если она взойдет на борт, это не будет расценено как вторжение. Не случится ничего плохого, если она заглянет в каюту, посмотрит, что там и как… Без сомнения, полиция не пропустила ни одной мелочи, обыскивая лодку, но ей было любопытно убедиться в этом самой.