Книга Только одна ночь - Кира Дэвис

А Клеопатра, Анна, Мария – каждая из них погибла на выбранном пути. Каждую погубила страсть и власть. Пьер и Цезарь кончили не намного лучше… но есть еще Генрих.

Я изучаю Роберта, глядя поверх фужера с шампанским. Смог бы Роберт обратить свою власть против меня? Я видела, как он походя уничтожил Тома и предлагал уничтожить других. Что надо такого сделать, чтобы он решил уничтожить меня?

Мужчина в униформе шеф-повара чернокожий. Он ставит перед каждым из нас по маленькой порции карпаччо из оленины. Оленина приправлена легким соусом, который пахнет розмарином, все это увенчано белыми грибами под темно-красным соусом, свеклой и посыпано тертым пармезаном – кулинарными украшениями, которые нисколько не отвлекают от того факта, что мы собираемся съесть ее сырой. Живое существо, которое было убито и поглощено только потому, что оно нравится нам на вкус. Моя вилка застывает над мясом. Я встречаюсь взглядом с Робертом, когда он отправляет в рот первый кусочек.

– Не голодна? – спрашивает он.

Я сомневаюсь лишь мгновение, прежде чем выдать правду:

– Очень голодна.

И съедаю все, что принесли. Я наслаждаюсь вкусом, смакую; с каждым кусочком меня все меньше заботит символика и моральные терзания. Мне нравится. И этого достаточно.

– Как твой перевод?

– Сначала мистер Костин чувствовал себя некомфортно насчет моего повышения, – говорю я с набитым ртом, – но теперь он понял, насколько это выгодно. Я уже начинаю разбираться в отделах, и те, кто прежде видел во мне сослуживицу, относятся ко мне как к боссу. – Я отхлебываю шампанского. – Они все ходят по струнке.

Последнее я представляю как шутку… отчасти.

– Хорошо. Скажи, если от Костина будут проблемы. Или от Фриланда.

Наши тарелки пустеют; подается вторая закуска.

– Забавно, – говорю я, накалывая на вилку фрикасе из грибов, – я уже давно не видела Фриланда. То есть он уже какое-то время не является активным партнером, но он постоянно делал обходы. Останавливался поздороваться со всеми менеджерами, удостоверялся, что они все еще ценят его. Но его нет уже несколько недель.

– Да, это действительно странно, – соглашается Роберт.

Но по его тону я понимаю, что на самом деле он не находит в этом ничего странного.

Я откидываюсь на спинку.

– Ты что-то знаешь?

Роберт приподнимает брови:

– Да, я что-то знаю.

Я передразниваю его, тоже приподнимая брови и насмешливо наклоняя голову набок.

– Так скажите мне, мистер Дейд.

– Я знаю, что твоя компания попала в беду. Из того, что мне известно, я думаю, Том был неплохим бизнесменом, но неизобретательным и оторванным от жизни. Там все менеджеры такие… или были такие. Ты справишься гораздо лучше. Скажи, ты уже собирала совещания с отделами?

– Откуда ты знаешь?

– Просто мне известен твой стиль, – пожимает он плечами. – Я знаю, что ты ничему не веришь на слово. Ты изучишь все плюсы и минусы каждого отдела, найдешь способ заставить своих людей выделиться в ряду других консультантов этой области.

– Ты очень уверен во мне, – говорю я, размышляя, заслуживаю ли я такого доверия.

– Твои рекомендации для Maned Wolf блестящи, – продолжает он. – Ты смело говоришь такое, на что другие просто не решаются. Люди боятся рекомендовать увольнения, ликвидацию или реорганизацию целых отделов. Корпоративный мир не так беспощаден, как принято думать. Мы продолжаем тянуть за собой мертвый груз из сентиментальности и приверженности старым традициям. Мы гордимся инновациями, которые представлены так давно, что уже давно не являются новаторскими. Polaroid, MySpace, Hostess, BlackBerry – у всех одна и та же история. Но ты… – он улыбается и откусывает еще кусочек, – ты похожа на меня. Ты не сентиментальна.

Я ерзаю на стуле. Мне и раньше это говорили, но никогда в качестве комплимента.

– Я могу быть немного…

– Нет. Если бы ты была сентиментальной, ты попросила бы у Дейва бриллиант. На твоем рабочем столе стояли бы фотографии. Ты была бы другим человеком с другим потенциалом, и я вряд ли захотел бы иметь с тобой дело.

Нежное прикосновение бархата к моей коже не смягчает жестокости этих слов. То, что любит во мне этот мужчина… это все какие-то неправильные вещи… не так ли?

– Ты выступила перед советом директором Maned Wolf и поведала нам о том, что мы, по-твоему, должны сделать, – говорит он, когда шеф-повар снова убирает его тарелку. – И не стала ходить вокруг да около, потому что ты не сентиментальна и потому что ты знала – ты своей работой не рискуешь. Словно президент на последнем сроке правления, ты двигалась вперед без оглядки на политические последствия. Теперь у тебя будет такая же свобода во всех аспектах твоей деятельности. Ты будешь быстро продвигаться вперед, делать то, что нужно. Без жертв не обойтись. Кто-то потеряет работу, но в итоге фирма скажет спасибо нам обоим.

Я отодвигаю шампанское.

– С твоих слов я похожа на королеву льда.

– Нет, – поправляет он меня, – ты королева силы.

Пока прибывает новое блюдо – шикарный стейк из ягненка, – я раздумываю над прошедшим днем. Мистер Костин был сентиментален в отношении Тома. Я в этом абсолютно уверена. Но, возможно, Роберт прав. Может статься, эта сентиментальность прикрывает слабость. Отсутствие креативности, невозможность увидеть всю картину целиком. Я всегда восхищалась деловым чутьем Тома, но представляла ли я себе, что он берет мир бизнеса штурмом, как мечтаю это сделать я? Нет.

Мы медленно заканчиваем ужин, вкусив напоследок горького шоколада и фруктового шербета.

Каждое блюдо было небольшим, но изысканным. Повара убирают со стола, когда бутылка шампанского пустеет. В конце Роберт благодарит их, оплачивает услуги и отпускает. У меня немного кружится голова. Я беру его за руку, подношу ладонь к своим губам и целую ее.

– Теперь остались только ты и я.

– Так всегда бывает, – говорит он. – Даже когда нас окружают другие люди, есть только ты и я.

Какой легкий взгляд на действительность, абсолютно неверный, но мне нравится. Я беру его за руку и веду вниз, в спальню. Он смотрит на меня, и я отпускаю его и обхожу кровать с другой стороны. Позволяю глазам пробежаться по его фигуре. Даже пиджак не может скрыть накачанных мускулов. Широкие плечи, сильные руки, идеальный хищник. Гривистый волк.

– Я хочу тебя, – тихо говорю я. – Каждую частичку тебя. Твою щедрость, твою дикость, твой романтизм и твой прагматизм, даже твои беззастенчивые амбиции.

– Даже мои беззастенчивые амбиции?

– Особенно твои беззастенчивые амбиции. – Я смеюсь. Но потом вдруг становлюсь серьезной. – Я хочу все это. Говоришь, ты хочешь быть внутри моей силы? – Я тянусь к нему. – Позволь мне обнять тебя.