Книга Тупик Гуманизма - Арсений Миронов

Да, еще один непонятный нюанс: лет пять назад домовой внезапно выдал в систему Совести такое сообщение: «Вес тела хозяина снизился со вчерашнего дня на 15 кг. Назначена усиленная диета: два кочана капусты в день». Что ж… всякое бывает со старичками.

Литот еще раз убедился в том, что на момент исчезновения мальчика (4 часа 20 минут утра 27 декабря) дедушка Велосипеддер находился дома, смотрел «Канал для обезумевших юных эротоманов», портил воздух и потреблял капусту. Значит, паренька похитил кто-то другой…

Порфирий задумался, глядя сквозь полупрозрачные экраны очков на украшенную картинами стену – и вдруг остро ощутил приступ жажды. Ух, даже в носоглотке зачесалось.

– Захар, гм, а дай-ка мне… картофельной колы с запахом маракуйи.

А впрочем… хорошо бы сейчас… вот того самого красного вина, древнего, сладковато-терпкого, которое было сегодня в «Пантагрюэле».

Он вздохнул:

– Захар, не надо колы. Дай порцию кофейного ликера.

– Профессор, я осмелюсь напомнить, что сегодня вы уже заказывали ликер в 20 часов 15 минут.

– Спасибо за напоминание, – буркнул Литот. Прошло секунд десять, домовой будто спрятался: молчит и тумбочек не присылает.

– Захар! – строго сказал профессор.

– Да, профессор?..

– Захар, ты меня понял? Я отчетливо скомандовал: две порции кофейного ликера, быстро.

– Профессор, ваш медик строго-настрого рекомендовал, чтобы…

– Побери тебя… Быстро, я сказал! – взревел Литот. – Он еще спорить будет! Раб, слуга, х-холоп электронный! Три порции ликера – и молчать, когда хозяин приказывает! Не прекословить…

– Как изволите, профессор, – ласково сказал Захар. На пороге появился сервировочный столик с букетом бумажных цветов и тремя порциями темной жидкости на изящном пластиковом подносе.

Литот прижал край стаканчика к нижней губе, медленно вытянул густую жидкость, понежил язык в колючей истоме напитка – и глотнул. Все-таки есть свои плюсы и у Гильдии Независимости. Если бы Литот не выбрал Сатурна в качестве дополнительного куратора своей жизни, не видать ему алкогольных напитков столь высокого качества! Пил бы бесплатное пиво да бесплатный бурбон в барах для широкой публики…

Он снова надел очки. С дедушкой Велосипеддером все ясно. Теперь проверим девушку-попутчицу… как бишь ее звали?

– Дульцинеа Квадрига Мопс, – не спеша произнес он, будто взвешивая слова на языке, точно и не слова это были, а разноцветные леденцы или таблетки с информацией.

И скомандовал компьютеру:

– Дайте-ка мне отчеты о ее нравственной деятельности за тот день, когда пропал мальчик. Посмотрим, что за стиль жизни у этой юной гражданки.

16.15

Турникет 6072897-954 сообщает: Дульцинеа спустилась на станцию «Капотня» системы подземного транспорта.

(-1)

16.50

Турникет 9032751-451 сообщает: Дульцинеа вышла в город на станции «Гедонитека им. Ленина» системы подземного транспорта.

(-1)

16.57

Камера №.732 на улице Моховая: проходя мимо идола Сатурна на Манежной площади, Дульцинеа не поклонилась божеству.

(-20)

16.59

Турникет № 1 на входе в музей истории МГУ (ул. Большого Герцена, д. 2): Дульцинеа оплатила билет в музей.

(-50)

17.55

Турникет № 4 на выходе из Музея истории МГУ: Дульцинеа покинула здание музея, не поклонившись статуям Аполлона, Клио и Дарвина в вестибюле музея.

(-50)

Как-то нежно, исподтишка подступила головная боль, ровная и навязчивая до тошноты. Что за энтропия? Литот недоуменно покосился на сервировочный столик: разве может так закружиться голова с трех стаканчиков ликера? Неужели так серьезно все со здоровьем?

– Захар… что это со мной?

– Что случилось, профессор? Самочувствие?

– Мутит меня.

– Ваше давление в норме… Пульс несколько учащен, однако ничего серьезного я не вижу. Что вы чувствуете?

Порфирий поморщился, ослабил ворот любимой рабочей пижамы пурпурного цвета:

– Да нет, ничего. Все в порядке.

– Профессор… вам не стоило нарушать указания врача.

– Ладно, хватит. Надо работать.

Уставился в экран, но глаза смотрели сквозь стекла, вчитываться не хотелось. А хотелось чего-то страстного, дразнящего, сладкого… еще ликера. Согреться, разогнать по жилам тугую музыку хмеля. Работаешь, работаешь, как животное, ночь и день. А ради чего все это? Найдется похищенный мальчик, поймаем мы десяток-другой сектантов, а смысл в этом какой? Новые сектанты будут завербованы, новые мальчики будут похищаемы ежедневно… Бессмысленно, мимолетно, нереально – все, кроме теплого чувства, которое дает глоток ликера…

Стоп! Порфирий вздрогнул так сильно, что едва не выронил наперсток компьютерного манипулятора. Что еще за наваждение? Что за мысли, откуда они? Да ведь это же… Страшно похоже на первые симптомы мегасплина, самой мучительной, неизлечимой – и самой популярной болезни современного человечества!

– Захар, быстрее, Захар! – Центурион вскочил, отшвырнул очки, сорвал с губы микрофон. Смешно, суетливо забегал по комнате: – Захар, мне плохо! Начинается… кажется, оно начинается…

– Профессор, что вы имеете в виду?

Центурион не слышал.

– Так, Захар, слушай меня внимательно! – Он попытался взять себя в руки. Вцепился в бархатный край столешницы, задрал к потолку белое лицо в судорожных мелких морщинках: – Так, так, так! Чрезвычайный режим управления!

– Хозяин, не могли бы вы уточни…

– Передаю тебе власть, понял?! На ближайшие три часа! Закрыть окна. Убрать все острые предметы. Так, так, что еще? Спрячь медикаменты, снотворное, химикаты! Сейф с оружием временно заблокируй. И главное – не выпускай меня из дома! Буду требовать, ругаться – молчи. Приказываю не выполнять мои приказы! В течение трех часов. Понял меня, понял? Захар, почему молчишь?!

– Профессор, вы… чувствуете симптомы мегасплина? – прошептал сияющий огоньками потолок.

– Похоже, Захар, очень похоже… Начались эти… мысли про бессмысленность жизни, понимаешь? Ну, да… как ты можешь понять!

– Профессор, я вызываю медиков. Это чрезвычайная ситуация, и я просто обязан…

– Подожди-подожди… – Центурион вдруг замер как вкопанный. – Почему у меня в голове одна и та же мысль: выпей спиртного, выпей спиртного… Что, если это внушение? Так, так, так. Отравили. Это ментальное отравление!

– Профессор, нащи апартаменты имеют тройную пси-защиту. Сканеры ничего не фиксируют. Кроме того, дежурный офицер, ответственный за охрану профессорских квартир в этом здании от негативной параэнергетики, очевидно, ощутил бы атаку извне и обязательно уведомил бы нас…