Книга Неутолимая страсть - Вирджиния Хенли

— Надеюсь, это просто обморок. Дай Бог, чтобы она не заразилась…

Чтобы не накликать беду, он не произнес ужасного слова.

Возле главного входа их встретила Кук.

— Я сожгла простыни Мэгги и застелила новое белье. Миледи очень утомилась, ухаживая за своей нянькой. Она ведь не заболела!

Мистер Бёрк уложил Кэтрин на чистую постель, а когда она открыла глаза, протянул ей молитвенник.

— Вы потеряли сознание. Вам что-нибудь нужно, леди Кэтрин?

Она приложила руку к голове, помассировала ее, чтобы боль прошла.

— Страшно хочу пить, мистер Бёрк.

Он увел Кук на кухню заниматься своими делами.

— Я поухаживаю за ней сам. Мне известно, ты думаешь, что эту заразу могут подхватить только слуги, но лучше проявить осторожность. Я отнесу ей холодной воды.

Кэтрин напилась с жадностью.

— Сначала шок от потери Мэгги, потом похороны. У меня такая усталость, такая апатия… Но мне лучше сидеть в кресле, чем лежать в постели.

Поднявшись, Кэтрин почувствовала головокружение, ее повело в сторону. Она рухнула в подставленное кресло и потянулась за водой. Потом закрыла глаза и провалилась в сон. Через несколько часов ее разбудил мистер Бёрк, который принес ужин.

— Кук приготовила вам бульон и перепелиную грудку. Вам надо подкрепиться, миледи.

Кэтрин прижала руки к пылавшим щекам.

— Я не могу есть. — Она попыталась улыбнуться. — Дорогой мистер Бёрк, не будем притворяться. Мы оба понимаем, что у меня чума.

На конюшне Спенсер-Парка Патрика встретил конюх, единственный оставшийся в поместье от всей обслуги. Он без труда узнал нового хозяина, хотя тот был одет в грубую кожу и не брился четыре дня. Взяв лошадей под уздцы, конюх выпалил:

— Лорд Стюарт, у нас тут чума!

Хепберн мрачно кивнул. Сердце невольно сжалось от этих слов.

— Присмотри за лошадьми.

Выйдя из конюшни, он огляделся вокруг. И во дворе, и в саду царило запустение. Дом казался покинутым, как будто слуги бежали в спешке.

Патрик тихо вошел внутрь и не увидел ни единой души. Почувствовав запах еды, прямиком отправился на кухню. Его неожиданное появление перепугало кухарку. Кук выронила половник из рук.

— Я вернулся, — коротко объявил Патрик.

Кук налила ему кружку эля, которую он с благодарностью принял. Выпив, отставил в сторону.

— Где мистер Бёрк?

Поведать плохие новости мрачному шотландцу, который смотрел дикими глазами, возвышаясь над ней, кухарке было страшно. Она ткнула пальцем в сторону и пробормотала, внезапно охрипнув:

— Он в детской, милорд.

Патрик отправился в восточное крыло и открыл дверь в детскую.

Внезапно пробудившись от тяжелого, жаркого забытья, Кэтрин увидела на пороге темную фигуру, заполнявшую собой дверной проем. «Это смерть! Она пришла за мной».

— Кэтрин!..

По раскатистому «р» она тут же узнала Хепберна.

— Нет! Уходи, уходи прочь! Не приближайся ко мне!

Патрик подумал, что Кэтрин не хочет видеть его, но это его не остановило. Он шагнул к ее креслу и только теперь во тьме комнаты увидел мистера Бёрка.

— Зажгите свечи.

Положив руку ей на лоб, почувствовал, что у нее жар.

Кэтрин отшатнулась.

— Не трогай меня, Патрик. Ты заразишься!

И тут до него дошло. «Она беспокоится за меня, поэтому и не хочет, чтобы я дотрагивался до нее!» Он взял подсвечник из рук Бёрка и посветил себе. Пришлось скрыть ужас, когда он увидел ее раскрасневшееся лицо и сиявшие в горячке золотистые глаза.

— Сколько у нее это тянется?

— Она слегла сегодня. Сразу после похорон Мэгги.

— Мэгги умерла от чумы?

— Леди Кэтрин сама ухаживала за ней. Мне оставалось только надеяться и молиться, что это у нее от усталости и что Мэгги не заразила ее.

— А я заражу тебя, Патрик, — сказала Кэтрин.

Патрик сунул подсвечник Бёрку, а сам подхватил Кэтрин на руки.

— Я отнесу ее наверх. Мне нужна теплая вода для ванны. Велите Кук нарвать дудника, и пусть она приготовит ячменный отвар.

Мистер Бёрк принес два ведра воды. Забрав их у него, Патрик попросил больше не заходить в спальню.

Кэтрин легонько захныкала, когда он окунул ее в теплую воду. Ему сразу захотелось, чтобы его здоровенные руки не были такими грубыми и неуклюжими. Чтобы сбить температуру, Патрик раз за разом стал ополаскивать ее с терпением, которое удивило его самого.

В дверь постучал мистер Бёрк.

— Я принес ячменный отвар, милорд.

— Спасибо. Оставьте под дверью.

Услышав шаги Бёрка вниз по лестнице, Патрик открыл дверь и перенес кувшин с отваром и бокал на столик у кровати. Потом поставил Кэтрин на ноги, вытер полотенцем и, не выпуская из рук, усадил на кровать. Налив отвара в бокал, поднес к ее губам.

Кэтрин отвернула голову и хрипло произнесла:

— Нет… Я не могу.

— Тебя никто и не спрашивает. Быстро пей.

Когда она подняла на него глаза и открыла рот, чтобы отказаться, он воспользовался этим моментом и влил в нее отвар. Кэтрин поперхнулась, но все равно проглотила немного целебной жидкости. Когда она отталкивала бокал рукой, Патрик увидел, что на ней нет обручального кольца.

— Давай еще разок. Пей.

Ему пришлось заставить себя проявить твердость и не жалеть ее. Для ее же пользы.

— Лучше я буду суровым, чем мягким, чертова кошка. Пей!

Утомившись, она закрыла глаза и открыла рот, не в силах сопротивляться.

Примерно через час бокал стоял пустым. Хотя температура не спадала, но уже и не росла. Он уложил Кэтрин на кровать.

— Теперь отдохни, моя милая.

И не спускал с нее глаз, пока она не заснула.

Мистер Бёрк принес ему поесть и еще воды, оставив все возле двери. Патрик жадно похватал холодного мяса, домашнего сыра с хрустящим хлебом и все запил кувшином эля. Ведро с водой отнес в соседнюю спальню, где, скинув просоленную одежду, смыл с себя пот и побрился. Открыв шкаф, достал чистый дублет. «В нем я был на своей свадьбе. Почему, ради всего святого, я не сказал тогда, что люблю ее? И не сказал до сих пор!»

Быстро одевшись, он вернулся к Кэтрин. Лицо у нее было красным от внутреннего жара, и она все еще спала. Патрик лег на пол рядом с кроватью и вытянулся во всю длину.

Он вскочил через пару часов, когда Кэт заворочалась, а потом начала метаться, разбрасывая руки и ноги. Налил отвара в бокал. Снял с нее простыню и поместил Кэтрин в ванну. Открыв глаза, она вскрикнула, ощутив холодную воду, но ее протест оказался напрасным.