Книга Стоя в чужой могиле - Иэн Рэнкин

— И кто кому угрожает?

— Не я, — сказал Маграт. — И у меня жена свидетель.

Мэгги Маграт не смела взглянуть Ребусу в лицо, и он вдруг понял, что она знает — или подозревает.

— Уходите, — велела она надтреснутым голосом.

— Так или иначе, поговорить нам придется, — сказал Ребус Кенни Маграту, направляясь к двери.

— Черта с два! — отозвался тот.

Снаружи стоял небольшой белый фургон с именем на борту: МАГРАТ. Окна в задней части были закрашены. На переднем сиденье — только несколько инструментов и старый таблоид. Ребус записал номер машины в телефонную книжку и пошел к набережной и своему «саабу».

60

— Что вы здесь делаете? — спросила Джилиан Демпси.

— Пытаюсь увидеться с вами, — ответил Ребус. Он больше часа прождал ее у дверей Управления. — Я просил бюро пропусков сообщить вам.

— Я была занята.

Она направлялась к своей машине. Водитель уже открыл ей дверь. Демпси старалась не растерять кипу бумаг под мышкой, одновременно придерживая сумку на плече и неся портфель. Несколько журналистов, ждавших на тротуаре, уже смекнули, что вопросы задавать бесполезно, — ответов не будет. Два полицейских удерживали их на расстоянии, каким-то образом справляясь с этой неблагодарной задачей.

— Меня не пустили, — продолжал Ребус, идя рядом с Демпси. — Их не устроило мое удостоверение.

— Нас одолели зеваки, — объяснила Демпси. — Даже несколько репортеров решили попытать счастья.

— И ваш племянник? — не сдержался Ребус.

Она остановилась и смерила его тяжелым взглядом:

— Чего вам надо, Ребус?

— Я, кажется, кое-что нашел.

— Напишите докладную, и Пейдж передаст мне.

— Это слишком долго, а мы должны поспешить.

— Почему?

— Потому что иначе мы дадим ему время избавиться от улик.

Она чуть подумала.

— То есть он знает, что вы его подозреваете?

— Простите, так вышло.

Демпси вздохнула и закатила глаза.

— Садитесь в машину, — велела она. — Послушаем, что вы скажете.

Ребус не знал ни куда они едут, ни сколько у него есть времени, а потому говорил быстро, несколько раз ошибся, и ему пришлось возвращаться к началу, чтобы исправиться. Демпси сидела рядом, отделенная от него подлокотником. Тихо наигрывала классическая музыка — Ребус решил, что это ее выбор, а не водителя. Время от времени она задавала вопросы, а взглядом с ним встретилась, только когда он закончил.

— И все? — сказала она. — Это все, что у вас есть?

— Бывали догадки и послабее.

— О, верю сразу. — Она принялась проверять сообщения. — Но мы уже наелись этим по горло. Люди требуют результатов, а нам звонят все психи планеты, предлагая помощь, — говорят, что это их рук дело. Или соседа, который им не нравится. Спириты вступают с жертвами в контакт. Охотники за привидениями просят допустить их на ночь к месту захоронения. Все это приходится фиксировать и добавлять в дело, а теперь приезжаете вы — и с чем? С догадками!

Она покачала головой, а потом рассмеялась лишь с тем, как подумал Ребус, чтобы не дать выхода досаде и ярости.

— Все легче некуда, — возразил Ребус. — Обыщите его дом, мастерскую и фургон. Проверьте запись с камеры на заправке в Питлохри в день, когда исчезла Аннет Маккай. Потом спросите у него, где он был, когда исчезли другие женщины.

— Что ж, я рада, что хоть один из нас все это сообразил.

— Убийцы обычно живут неподалеку от места, где захоранивают жертвы.

— Вы набрались этого от вашей подружки Кларк.

— Кенни Маграт знает Эддертон.

Она уставилась на него, словно видела в первый раз.

— У вас изможденный вид, — сказала она. — Измученный и будто с перепоя. Скажите, вы помните, когда в последний раз мыслили внятно? На свежую голову, без путаницы и неразберихи?

— Мы говорим обо мне или о вас?

— Мы говорим о вас.

— Я к тому, что вижу, как дело такого рода мучает вас, и настанет момент, когда вы будете хотеть одного — послать все к чертовой матери.

— У меня много работы, Ребус. Настоящей, без скороспелых выводов. Не забывайте, что одного тела мы еще не нашли, несмотря на вашу предыдущую «догадку» насчет Салли Хазлитт.

— Салли Хазлитт жива, — сообщил Ребус. — Я встречался с ней в Глазго.

— Что?

— Она сбежала от домогательств отца. И до сих пор скрывается.

— Почему я узнаю об этом только сейчас?

— Потому что это не меняет фактов. Убийца гуляет на свободе, и я только что назвал вам его имя.

— Мне нужно больше, чем имя! У меня таких имен десятки! Как вы посмели не сообщить мне об этой девушке?!

— Вы должны были запросить дела, — не сдержался Ребус.

Ее лицо потемнело еще сильнее, она повернулась к водителю:

— Алекс, останови машину! Немедленно. — Потом обратилась к Ребусу: — Выходите.

Заскрежетали тормоза. Ребус не пошевелился, чтобы открыть дверь.

— Говорю вам, — настаивал он, — чем дольше вы будете отмахиваться от этого, тем глупее будете выглядеть.

— Алекс, — повторила Демпси, интонацией намекая водителю, что ему делать.

Тот вылез из машины, обогнул ее, дошел до стороны Ребуса и распахнул дверцу.

— Возьмите его, — сказал Ребус, когда водитель Демпси схватил его за лацканы.

Он еще несколько секунд смотрел ей в глаза, но потом очутился на мостовой. Водитель захлопнул дверь. Ребус пригнулся, чтобы заглянуть внутрь, но Демпси смотрела в другую сторону.

— Будь здоров, Алекс! — крикнул Ребус. — Осторожней на дороге!

Машина просигналила и отъехала, влившись в поток и оставив Ребуса на обочине оживленной магистрали.

Он стоял где-то на окраине Инвернесса, понятия не имея, как вернуться к «саабу».

«Очередной удачный ход, Джон», — пробормотал он под нос, вытаскивая из кармана пачку сигарет.

В итоге все завершилось тридцатипятиминутной прогулкой, за которую ему попался всего один прохожий, подсказавший несколько маршрутов на выбор, и все не туда…

Найти мастерскую не составило труда — он просто зашел в паб и спросил. Паб располагался на крутом повороте в северной оконечности Роузмарки у верхнего участка дорожки, тянувшейся к берегу и домам братьев Маграт. Мастерская находилась прямо напротив бара, возле современного бунгало, от которого ее отделяла низкая кирпичная стена. Перед мастерской была парковка, засыпанная гравием, и там «сааб» Ребуса завершил свой путь. На деревянных дверях мастерской висел замок. Единственное окно было забрано тоненькой сеткой и завешено изнутри чем-то вроде полиэтиленового пакета от любопытных глаз. Ребус вернулся в машину и снова включил CD-проигрыватель. Ему не оставалось ничего другого — только ждать. Он прикупил еды в пабе — два пакетика сырных и луковых чипсов и два поменьше, с солеными орешками. На пассажирском сиденье еще осталось полбутылки воды. Движения здесь почти не было. Насколько он знал, дорога вела исключительно в Кромарти. Он проверил по карте и увидел, что это А382. Пальцем провел маршрут до А9, а оттуда на юг до самого Перта. Потом назад по А9 до залива Дорнох и дальше вглубь суши до Танга. Там его палец замер: он вспомнил дом Саманты; вспомнил, как заглянул внутрь через окно гостиной, которая дала ему хоть какое-то представление о ее жизни. Дурнесс, Лаксфорд, Колаболл, Лейрг, а потом Эддертон. Ребус уперся ладонью в баранку «сааба».