Книга Тайный агент Её Величества. Книги 1-5 - Алла Игоревна Бегунова

татарских лошадей, за исключением Алмаза, продали тут же, в порту. Экипаж и повозку, сняв с колес, перевезли на корабль. Ближе к вечеру «Слава» подняла основные паруса на фок— и грот-мачте и вышла в открытое море. Анастасия стояла у фальшборта и смотрела, как берега Крыма исчезают в легкой дымке. Вдруг у нее закружилась голова. Если бы князь Мещерский не подхватил ее, то она упала бы на палубу фрегата, потому что в следующий миг потеряла сознание…

Но Турчанинов был прав, советуя ей засесть за служебный отчет о поездке, причем — подробнейший, описывающий с самого начала ее путешествие. Анастасия велела Глафире принести бумагу, чернила, гусиные перья. Так она переместилась из каравал-сарая — в город Гёзлёве, на постоялый двор «Сулу-хан», а затем — в турецкую баню, воспоминания о которой невольно вызвали у нее прилив крови к щекам.

Хирург 2-го класса Иоганн Шмидт пришел после обеда. Он оказался человеком средних лет, полным, вполне добродушным и весьма разговорчивым. Он достал из маленького саквояжа металлический стетоскоп и попросил Анастасию раздеться. Следов от кнута у нее на плечах уже не было, а разрез, сделанный кинжалом-бебутом, превратился в красновато-белый длинный шрам, заметно выделявшийся на ее матовой коже.

— Где ви полючил это ранений? — спросил хирург, приставляя стетоскоп к ее груди.

— Упала с лестницы, — ответила Анастасия.

— О! — Немец сверкнул на нее круглыми стеклами своих очков. — Больше никогда не подходить к такой ужасний лестниц! Еще полдюйм, и сердце бы пропал…

— Постараюсь, доктор.

— Ви — красивий женщина. — продолжал Шмидт, прослушивая ей легкие и одновременно разглядывая шрам. — Совершенно не надо вам никакой лестниц, посылайт ее к черту!

— Увы, не могу.

— Шрам будет весь жизнь, теперь ничего не поделать.

— Очень плохо.

— Если носить только закрытий платье, — сказал хирург, — это никто не узнайт.

— Да… — Она сокрушенно вздохнула. — Но такая примета!

— Ведь не на щеке… — Немец лукаво улыбнулся. — Шрам увидит тот, кого ви полюбит. Потому любовь станет страшний вещь для вас. Берегитесь от нее…

Балагуря и подшучивая подобным образом, Иоганн Шмидт закончил осмотр. Никаких новых лекарств он не прописал, лечение Глафиры признал правильным, сказал, что выздоровление — близко, и обещал зайти через три дня. Анастасия приготовила для него десятирублевую ассигнацию в конверте. Хирург ответил, что гонорар за этот визит уже получил, и от денег наотрез отказался. Она вспомнила слова полкового лекаря Ширванского пехотного полка Калуцкого о долге врача: если после его посещения больному стало хуже, это не врач, а шарлатан. Господин Шмидт был хорошим врачом. Он сумел повлиять на ее настроение и отвлечь от мрачных мыслей.

Теперь страницу за страницей исписывала она, повествуя о своих приключениях. Турчанинов навещал Анастасию, читал написанное и давал разные советы. Он предлагал об одном рассказать как можно подробнее, другому вообще не уделять внимания, а про третье упомянуть лишь одним словом. По этим советам она могла определить интерес секретной канцелярии к добытым ею сведениям. Иногда это даже удивляло ее. Например, оказалось, что колодцы и лечебные растения в крымской степи — тема несравненно более важная, нежели описание внутренней и внешней охраны ханского дворца в Бахчи-сарае.

Но из всей ее добычи секретная канцелярия особо ценным признала письмо каймакама города Гёзлёве Абдул-бея, переданное одноглазым слугой его сестры Рабие. Профессиональный переводчик поработал над ним и представил текст с обширными комментариями. Оказалось, что в этом послании со всяческими осторожными оговорками и ухищрениями, характерными для людей Востока, проводится интересная для русских мысль. Шахин-Гирей не сможет осуществить свои реформы, но выход, по мнению Абдул-бея и его многочисленных друзей, все же есть. Это — присоединение ханства к России, переход крымско-татарского народа под скипетр великой царицы.

Турчанинов коротко рассказал Анастасии об этом и потом долго разбирал данный случай. Почему она не развивала отношений с Рабие, пусть даже и возникших в необычном месте — в турецкой бане? Почему она не приняла ее настойчивого приглашения и не поехала в гости, ведь имелись все шансы увидеть каймакама в неофициальной обстановке и завязать контакт с ним? Почему она не ответила на письмо, переданное ей в Бахчи-сарае?

Правды Анастасия ему все-таки не открыла. Хотя невероятно трудно было ей находиться под пристальным взглядом немигающих глаз управителя канцелярии. Объясняя свое поведение, она ссылалась только на неопытность и обещала впредь быть более внимательной ко всему, что касается службы. Наверное, коллежский советник что-то учуял. В заключение работы над этим пунктом отчета он перешел на самый задушевный тон. Понимающе улыбаясь, Турчанинов разъяснил Анастасии, что присвоенное ей второе имя «FLORA» дает право на экстраординарные поступки. Не нормы общепринятой морали и обыденной нравственности станут их мерою, а соображения высшей государственной целесообразности. Таким образом, секретная канцелярия оправдает практически все, если будет достигнут нужный ей результат.

Анастасия ответила, что теперь понимает это. Но на самом деле, озадаченная суждениями своего начальника, она не спала ночь и все размышляла о том, будут ли ей по силам так называемые экстраординарные поступки, если они пойдут вразрез с ее собственными убеждениями и представлениями о том, что хорошо и что плохо в нашем подлунном мире.

К отчету Анастасии пришлось приложить и записку Лейлы, приглашавшую на встречу в караван-сарае у деревни Джамчи. Целый день посвятил Турчанинов разбору только одного эпизода. Он довел ее до изнеможения своими вопросами, неотступно возвращая в ту полутемную мастерскую, где на стенах висели крючья с цепями и веревками, где Казы-Гирей и его подручные обращались с ней, как с последней тварью, и где она испытала жгучее унижение. Между тем, управитель канцелярии Светлейшего желал лишь, чтобы госпожа Аржанова наконец перестала ПЕРЕЖИВАТЬ, а взяла себя в руки и принялась АНАЛИЗИРОВАТЬ.

— Это — провал? — спрашивал он ее.

Анастасия отрицательно качала головой. Ничего такого, чего бы Казы-Гирей не знал, она тогда ему не сказала. Да и вообще в операции «камни со дна моря» предполагалось, что госпожа Аржанова будет действовать совершенно легально, исполняя роль беспечной и богатой путешественницы, лица частного, но облеченного доверием губернатора Новороссийской и Азовской губерний. Теперь надо признать, что дела в крымско-татарском государстве движутся в направлении весьма тревожном для русских, если турецкая разведка почти открыто преследует там подданных Ее Величества Екатерины II, а резидент этой разведки живет во дворце и является родственником Шахин-Гирея.

— Вы поняли, кто она? — спрашивал Турчанинов дальше, имея в виду юную художницу Лейлу.

— Нет, не третья жена хана придумала все это, — упорно стояла на своем Анастасия. — Душа у нее еще детская, светлая, хотя и противоречивая. Она не могла желать