Книга Ночь с принцем - Сабрина Джеффрис

— Хватит, — хрипло выдохнул барон. — Остальные письма в сейфе. За твоей спиной. В камине.

— Где именно? — Свободной рукой схватив Стокли за ухо, Гэвин поднял его со стула и подтащил к камину. — Покажи мне.

Барон нажал какую-то невидимую рукоятку, и мраморное украшение отодвинулось в сторону, открыв дверцу сейфа.

— Прямо здесь! — ахнула Кристабель. — В той самой комнате, где мы играли. Вы, наверное, очень веселились, зная, что мы ищем письма по всему дому, хотя каждый вечер сидим всего в нескольких дюймах от них.

Стокли попытался пожать плечами, но Гэвин опять прижал к его шее нож:

— Открывай.

— Я думала, ты сам умеешь открывать сейфы, — заметила Кристабель.

— Вот так я это и делаю, — слегка улыбнулся Берн. — Любой сейф можно открыть, если приставить нож к шее его владельца, — он снова приблизил лезвие к уху барона, — или к другому важному органу.

Стокли испуганно вздрогнул и подчинился. За дверцей сейфа оказалась большая пачка купюр, составляющая главный приз, а также недостающие письма.

— Уважаю людей, которые выполняют свои обязательства, — насмешливо проговорил Гэвин и взял письма. Потом он убрал лезвие, сунул веер в карман и толкнул барона на стул. — Спасибо за доставленное удовольствие, Стокли, но, к сожалению, нам пора ехать. — Гэвин взял со стола пачку, перевязанную желтой ленточкой.

— Что ты собираешься делать с этими письмами? — спросил Стокли. Чувствовалось, что голос его окреп.

Но Гэвин не слышал его. Он только сейчас до конца осознал, что именно держит в руках. В этих письмах скрыта удивительная сила: она способна раздавить Принни, если Письма будут опубликованы…

— Отдай мне письма, Гэвин, — прошептала Кристабель и протянула руку.

Ее голос не сразу проник в сознание Гэвина. Наконец он обернулся и увидел, что Кристабель побледнела как полотно.

— Гэвин, пожалуйста, подумай о том, что хочешь сделать.

— Да, хорошо подумай, — подхватил Стокли со злорадной усмешкой. — Ты имеешь возможность навсегда погубить его высочество.

— Он может погубить себя, — резко заметила Кристабель. — Молчите, черт вас возьми.

Себя? Кристабель боится за Гэвина! Не за своего отца и даже не за себя, а за него. Разве когда-нибудь хоть одна женщина, кроме матери, думала прежде всего о нем?

Эта любовь, словно живительный дождь, пролилась на его иссушенную душу, возрождая ее, возвращая к жизни. Разве у него есть выбор?

Гэвин шагнул к камину и еще раз взглянул на Кристабель:

— Да?

Она поняла его сразу же, как понимала всегда, и кивнула.

Гэвин швырнул письма в огонь и в тот самый момент, как они ярко вспыхнули, почувствовал, что в душе его наступает долгожданный мир. В огне начались его страдания, в огне они и должны закончиться. Все правильно.

Стокли вскочил со стула:

— Ты свихнулся! Ты хоть представляешь, сколько они стоят?

— Да. Поэтому и сжег их. Пока они. существуют, всегда нашелся бы кто-нибудь, кто захотел бы их использовать. — Гэвин грустно улыбнулся Кристабель. — Не исключено, что это был бы я сам.

Его сердце радостно забилось в ответ на ее улыбку — такую сияющую и щедрую, о которой мужчина, возлюбленный… муж может только мечтать.

Подойдя ближе, Кристабель встала на цыпочки, быстро поцеловала Гэвина в губы и взяла за руку:

— Пойдем, любимый. По-моему, нам давно пора домой. Домой. Не важно, что она называет домом: его особняк или свой, или имение в Бате. С этого момента дом Гэвина там, где она, Кристабель.

Глава 24

Иногда мужчина женится на своей любовнице, но это случается столь редко, что заслуживает особого упоминания.

«Мемуары содержанки»

Автор неизвестен

Так много событий произошло с тех пор, как они покинули дом Стокли, что Кристабель с трудом верилось, что прошло всего две недели. Во-первых, тихая свадьба, состоявшаяся в имении Гэвина в Бате, на которой миссис Берн впервые встретилась со сводными братьями Гэвина и их женами.

Потом Кристабель сообщила его высочеству о том, что ее миссия успешно выполнена, хотя и не сказала, что письма сгорели в камине Стокли. Эту новость она решила приберечь до тех пор, пока Гэвин не получит все, что ему причитается за участие в этом деле. Кристабель доверяла принцу ничуть не больше, чем ее муж.

Целая неделя ушла на то, чтобы уладить дела и собрать вещи для переезда из особняка Хавершемов в дом Гэвина. А еще была подготовка к сегодняшней церемонии.

Кристабель взглянула на Гэвина, который стоял у окна в комнате, предназначенной для аудиенций, и задумчиво рассматривал газон Вестминстерского дворца. Какой он все-таки красивый! Сердце Кристабель радостно забилось от любви к мужу. Его нынешнее семейное положение ему очень к лицу.

— Похоже, его высочество не собирается выполнять свое обещание. — Гэвин отвернулся от окна и посмотрел на Кристабель. — Я знал, что он никогда не согласится на личную встречу со мной.

Кристабель не винила мужа за подобное недоверие. Церемония присвоения баронского титула должна была начаться всего через полчаса. Сводные братья Гэвина уже давно приехали и заняли места в зале вместе с другими лордами. Кристабель подошла к мужу:

— Он придет. А если нет, тогда мне придется использовать это. — Кристабель прикоснулась веером к груди Гэвина.

Он слабо улыбнулся, впервые за последний час:

— Покушение на принца — это государственное преступление. Тебя повесят, моя милая.

— Чепуха, — засмеялась Кристабель. — Как может принц повесить жену своего сына?

Улыбка на лице Берна погасла.

— Сына, которого он еще не признал и вряд ли когда-нибудь признает. — Гэвин осторожно сжал руку Кристабель. — По крайней мере он не отказывается пожаловать мне титул. Это уже кое-что.

В этот момент дверь отворилась, и в комнату вошел его высочество. Как видно, он все-таки решил сдержать свое слово.

Кристабель присела в глубоком реверансе, но Гэвин стоял неподвижно и неотрывно смотрел на принца. Неужели он впервые видит своего отца? От жалости к мужу у Кристабель перехватило горло.

— Добрый день, мистер Берн, леди Хавершем, — произнес принц довольно холодно.

— Миссис Берн, — поправила его Кристабель. — Я взяла имя моего мужа.

— Ах да, я слышал, что вы поженились, но думал, вы пред* почтете оставаться леди Хавершем.

Вдовы с высоким титулом имели право сохранять его, когда вторично выходили замуж за менее титулованного мужчину, и, как правило, этим правом пользовались. Но Кристабель вздохнула с облегчением, когда наконец-то избавилась от звания маркизы.