Книга Запретная. Не остановить - Инна Стужева

зала, одетая в легкий фирменный халатик, а стилист колдует над моими волосами.

Волнуюсь страшно, ведь это мой первый показ таких масштабов. Еще и чужая страна, чужой язык.

Я вскидываю глаза, обвожу взглядом гудящую, словно потревоженный рой пчел, толпу. Столько голосов, ароматов, лиц. Но я шарю глазами в поисках одного единственного. Красивого, родного, и самого-самого любимого.

А когда нахожу, дыхание мое перекрывает.

Гордей идет по проходу, небрежно сунув руки в карманы. Расслабленный и максимально уверенный в себе.

Непринужденно здоровается со знакомыми, смеется, что-то говорит.

Я… неосознанно залипаю на нем, любуюсь и горжусь.

Он держится так просто и естественно. Он быстро, не успеешь оглянуться, заводит друзей. С такой легкостью преодолевает сложный для меня самой языковой барьер.

Я ощущаю себя гораздо скованнее, хоть и успела обзавестись подругами среди моделей и стилистов. Меня вообще очень тепло принял коллектив.

И я начинаю расслабляться.

Тот прыжок с моста не прошел для меня бесследно. Я хорошо понимаю ценность жизни, я усвоила урок. Он заключается в том, что никогда не стоит растворяться в ком-то без остатка. Что всегда нужно оставлять что-то и для себя.

Но с Гордеем, с ним… Когда он такой, заботливый, внимательный и любящий, когда я полностью доверяю ему, доверяю больше, чем самой себе, мне хочется раствориться в нем, раствориться без остатка.

Я еле сдерживаюсь, чтобы каждый раз не говорить ему об этом.

Мне нравится витающая в воздухе атмосфера праздника, я буквально пропитываюсь ею. Мне просто безумно хорошо от той поддержки, и того душевного тепла, которым Гордей с утра до вечера, и по ночам заботливо окутывает меня.

Я чувствую себя… Боже, не просто любимой, я словно настоящая сказочная принцесса. А он принц, исполняющий все мои желания.

Он снял для нас очень уютную квартирку.

Сказал, что временно, и, если мне не зайдет, на следующий месяц я сама смогу подобрать что-то на свой вкус.

Но мне все очень нравится.

Все очень сильно и безумно нравится.

Мне кажется, с ним я была бы готова поселиться где угодно.

Гордей провожает меня на работу, и очень часто получается так, что не уезжает. Он остается и поддерживает, помогает мне в общении и советами.

Вначале я немного стесняюсь своего произношения, но буквально через пару недель постоянной практики я привыкаю, и кажется уже, что разговариваю вполне сносно.

Гордей не оставляет меня одну еще и потому, что хочет убедиться, что нога больше никак меня не беспокоит.

А на ушко признается, что ему просто нравится проводить со мной время. Он говорит, что так долго и сильно скучал, что теперь просто хочет наслаждаться. Видеть, слышать и вдыхать меня каждую секунду.

Я летаю от этих слов, и от его поцелуев, которыми он осыпает, едва мы остаемся наедине. И, конечно, лишь стоит оказаться в нашей общей спальне один на один.

Иногда он не сдерживается, и мы начинаем целоваться раньше, как безумные. Жарко и страстно, так и не дотерпев до квартиры. В машине, на улице, или даже в лифте.

Я слишком долго прожила в стрессе и ограничении подвижности, я слишком соскучилась по активной жизни, чтобы упускать сейчас хоть одно мгновение. А потому я совсем не устаю.

Я просто не могу поверить в то, что это происходит с нами, с ним, со мной.

Яркая, интересная работа и любимый, самый лучший мужчина рядом.

Все, о чем еще какие-то полгода назад я не могла даже и мечтать.

Но вот, Гордей находит меня глазами, и так радостно, так тепло улыбается мне, что я понимаю, да. Это реальность. Он любит, он теперь со мной.

— Привет, Бельчонок, — произносит он, подходя, и протягивает мне стаканчик с кофе.

— Думал, может захочешь.

— Спасибо, Гордей, — расплываюсь я в улыбке.

Большего не могу сказать при посторонних, но все, что на душе передаю ему глазами.

Он смотрит. Долго, пронзительно, словно вбирая в себя и запоминая.

И я готова посылать ему еще тысячу таких же до безумия влюбленных взглядов.

Я хочу уже и вслух произнести, как сильно я его люблю, и плевать, что кто-нибудь услышит.

Но в этот момент ко мне подлетает парень с микрофоном. Он просит, чтобы я рассказала на камеру несколько слов о бренде и о том, нравится ли мне на него работать. Подносит микрофон к моим губам.

Я тушуюсь в первую секунду, но потом улыбаюсь, и начинаю говорить.

Рассказываю о том, как мне все нравится. Если и запинаюсь немного, никто не показывает вида и это вселяет в меня большую уверенность.

— У тебя хороший английский, Бельчонок, — хвалит Гордей, как только журналист отстает, и переводит внимание на другую модель, сидящую в нескольких метрах от меня.

— Спасибо, я стараюсь, — улыбаюсь я и снова залипаю на его глазах.

— Умница моя.

Он наклоняется, и максимально нежно чмокает меня в кончик носа.

По глазам вижу, что хочет большего, и я тоже этого хочу. Но мы оба знаем, что сейчас никак не можем себе этого позволить.

— Ты будешь самой красивой на сегодняшнем показе, — говорит Гордей, а я киваю, и закусываю губу.

Да, я не волнуюсь насчет внешности, но вот что касается умения подать себя в момент, когда на тебя направлены сотни телекамер…

***

И вот, до показа остаются буквально считанные минуты.

Музыка, и я настраиваюсь, ведь еще совсем чуть-чуть, и мой выход.

Я столько раз репетировала, столько раз прогоняла свой выход в мыслях. И тем не менее, все тело мандражирует.

Первый раз самый сложный, а дальше все закрутится, завертится, словно в разноцветном шумном калейдоскопе.

Только самое начало выдержать…

— Если оступишься, я буду поблизости, Бельчонок. Падай спокойно, подхвачу, — шепчет Гордей на ухо в тот момент, когда степень моей нервозности доходит до предела.

А потом мне уже пора, и он сразу же исчезает в гуще толпы.

Эти слова словно дают мне дополнительный, такой недостающий мне заряд, ведь я абсолютно уверена, он не шутит.

Он действительно меня подхватит.

Будет рядом и поддержит, не взирая ни на что.

Вытащит, когда я буду тонуть.

Всегда, когда это будет мне необходимо.

***

Когда наступает время моего выхода, я поднимаю повыше голову, и шагаю вперед выверенным уверенным шагом, смотря вдаль и фокусируясь слегка поверх голов.

Я расслабляюсь и отдаюсь ритму музыки и тому, внутреннему, что играет во мне, не переставая, что заставляет чувствовать, вбирать и отдавать.

Транслирую в мир то, что я обрела не так давно, но чем бесконечно и сильно дорожу.

Любовь, тепло,