Книга Табель первокурсницы - Аня Сокол

Нет, иначе бы Лиди не назвала его красавчиком. Хотя она и нескладного Гийома считает симпатичным. Все равно нет, иначе горничные не закатывали бы глаза и не шушукались по углам. Да и маменька предупредила бы.

Кто же?

Я поймала на себе взгляд мистера Филберта, его черные глаза не отрываясь следовали за мной. Одно время он учил нас с Илбертом географии, а потом… Я не знаю, почему папенька принял решение отказаться от его услуг. Тогда нам с братом это казалось совсем неважным, мы предпочитали просто радоваться освободившимся часам.

Гости расступались и расступались, пока… Пока я не поняла, куда ведет меня отец. Пока не увидела молодого человека, стоящего вполоборота ко мне и беседующего с Илбертом. Высокий, даже выше брата, который комплекцией и ростом пошел в маменьку. Форма сидела на женихе превосходно, привлекая внимание к широким плечам и ученическому шеврону мага на кителе.

Молодой человек повернулся, и русые волосы, сейчас собранные в хвост, качнулись, одна прядь выбилась и упала на тонкое аристократическое лицо.

– Леди Астер, – склонился он, подавая руку, и отец тут же вложил в нее мою.

– Милорд Хоторн, – прошептала я, едва найдя в себе силы не вырвать пальцы из его руки.

Никаких скандалов.

«Даю слово», – сказал отец.

Девы, нужно только верить. Ничего другого просто не осталось. Либо это, либо отказ от семьи.

Лиди не ошиблась, он граф. Мэрдок Ирс Хоторн. Ледяной красавец курса. Вот что с ним не так. Вернее, не с ним, а с его родом. Он беден, как амбарная мышь в засушливый год. Поговаривали, чтобы оплатить обучение, он был вынужден взять заем в банке. Будь оно все неладно!

Не счесть бессонных ночей, которые я провела, мечтая о нем и выбирая свадебное платье. А сейчас все силы уходили на то, чтобы не расплакаться. Будьте осторожны в своих желаниях, они имеют свойство сбываться.

Я выдержала два часа. Полтора – за столом. А когда начались танцы, сбежала. И вроде мне было не на что жаловаться. Пламя в светильниках колыхалось, слуги разносили еду, сестры Вэйланд завидовали, скрывая улыбки за веерами, но большинству гостей было попросту все равно. Ну выходит дочь Астеров замуж, ну и что? Ей так на роду написано. Интереснее было бы, если бы не выходила, если бы сбежала с сыном садовника, она же магичка, а от них всего можно ожидать.

Только вот матушка продолжала хмуриться и кидать обеспокоенные взгляды то на отца, то на старика с желтым лицом, что устроился по левую руку от меня за столом.

– Мой опекун, – представил его Мэрдок, – Грэн Роук, нотариус третьего ранга.

Старик склонился, поправил монокль и, подняв рюмку с мятным ликером, лихо опрокинул ее в себя.

– Опекун? – удивилась я.

– Боюсь огорчить вас, Ивидель, – проговорил Мэрдок, – но мои родители ушли к Девам.

– Или обрадовать. – Старичок меленько захихикал. – Не будет над вами старших. Окромя меня, конечно.

– Да и вас не будет. – Отец подал знак слугам разносить блюда. – Насколько я знаю, после женитьбы граф Хоторн станет считаться совершеннолетним.

– Ну, чай, не чужие люди, – кисло промямлил нотариус. – Может, и не забудут старика. – Видимо, тут он попытался пустить слезу, но слеза так и не появилась, и опекун, достав платок, шумно в него зафыркал.

Я посмотрела на Мэрдока, все еще сжимавшего мою ладонь.

– Они погибли, Ивидель. Десять лет назад, на воздушной гондоле князя, – пояснил парень.

– Соболезную.

– Трудно найти род, не понесший утраты в тот день. – Матушка сложила веер. – Давайте не будем о грустном.

– Да, вы ведь тоже понесли… хм… утрату, – прожевал последнее слово старичок и спросил: – И что, ваш старший брат не оставил наследников?

– Нет, – скупо ответил отец.

– А как же легенда? – спросила Манон.

Сидевший рядом с ней Илберт закатил глаза.

– Какая легенда? – переспросил старичок, и именно в этот момент дворецкий Мур поставил перед гостем тарелку, от которой тот отпрянул, словно она была полна гремучих змей. За спиной нотариуса тут же вырос широкоплечий мужчина с рябым лицом. – Позвольте мой слуга все сделает сам, – промокнув губы и отставив очередную рюмку, проговорил старик.

– Мой опекун уже давно не принимает пищу ни из чьих рук, кроме Ороса, – пояснил Мэрдок. – Причуда старика, не более, – попытался парень сгладить неловкость.

Девы, почему он никак не отпустит мою руку?

Мур посмотрел на отца, тот едва заметно кивнул, хотя… Повод для оскорбления был – лучше не придумаешь, вон как зашушукались Леонард Гиве и тот колченогий солдат, а старенький целитель Огюст снял и протер очки. Такое не забывают. Веер в матушкиной руке хрустнул.

Старый нотариус бросил мимолетный взгляд на Мура. Тонкие старческие губы едва заметно дрогнули. Я знала, куда он смотрит, куда смотрели все, кто впервые оказывался в нашем доме, даже Мэрдок, но у большинства хватало такта промолчать. Они смотрели на след от ошейника на его шее.

Бывший маг, бывший раб, что сбежал из Отречения и по воле богинь смог добраться до Илистой Норы, где и вознамерился почить на крыльце. Отец заплатил за него виру жрицам, а потом, перерезав ошейник, велел либо начинать работать, либо убираться и не портить видом своего тщедушного тела клумбы матушки. С тех пор Мур с нами. Немного слуга и немного господин, почти член семьи, невидимка за спиной отца, его поверенный и хранитель.

Дворецкий передал поднос рябому и спокойно отошел.

– Так что за легенда? – переспросил Мэрдок.

– А вы не знаете? – хихикнула Манон. – Здесь, на равнине Павших, нельзя проливать кровь Змея. Иначе за тобой придет тень демона и отомстит, – закончила она замогильным голосом.

Средняя дочь бургомистра Лулу прыснула. Сам бургомистр опрокинул очередную рюмку и раскраснелся еще больше.

– Это правда? – повернулся ко мне Мэрдок.

– А вы попробуйте. – У меня еле заметно дрогнули пальцы.

– Говорят, эту привилегию выторговал себе первый Змей при переговорах с демонами Разлома, он очень не хотел быть убитым, – продолжила Манон.

– Ну, не знаю, – скептически протянул Илберт, леди Витерс что-то зашептала на ухо мужу, задев локтем тарелку, столовые приборы звякнули. – Деда вроде медведь задрал, кровищи было… и никакие демоны ему не помогли.

– Откуда вы знаете, Илберт? – Дочка бургомистра обиженно стукнула брата веером по руке. – Вполне возможно, что это последнее, что сделал тот медведь.

– А Людвиг Астер, мой прапрапрапрадед, что сложил голову в походе к Проклятым островам? – не сдавался Илберт. – Что-то я не заметил, чтобы полчища демонов мстили тем, кто снял буйную голову с его плеч.

– Всех повесили у Белого камня, – добавил отец.