Книга СМЕРШ в бою - Анатолий Терещенко

История – это свиток тайн, который пишут граждане страны своими делами и поступками. Часть истории на рубеже исторических перемен Великой Страны написал и наш персонаж. Он был героем своего времени. И как можно винить таких людей в принадлежности к тоталитарному режиму, если судьба уготовила им родиться, учиться и служить в сталинские годы с коллективизацией, индустриализацией, Великой Отечественной войной и послевоенным созиданием. Родителей, как и Родину, – не выбирают. А дети у этих родителей появляются тогда, когда они должны появиться. Иван Лаврентьевич Устинов и его коллеги родились и служили Красной Империи. Они делали для своей Родины такие дела, что сегодняшние, дешевые детективы и триллеры отдыхают.

Время не стоит на месте. Оно постоянно движется, только в одном направлении – вперед. Сегодняшнее превращает чародей-время во вчерашнее, завтрашнее в сегодняшнее. Вектор у него выстроен один – в будущее. С течением времени проходят империи, исчезают государства, умирают народы, но корни величия, если оно было, тянутся из прошлого и питают соками гордости потомков.

Мы гордимся своими отцами и никогда не отдадим их на поругание проходимцам. Они не понимают, что молодость – это такая болезнь, которая с годами проходит. Эти типы, как говорил Марк Туллий Цицерон, чего сами не знают, тому учат других, переписывая историю. Однако прошлое нельзя безнаказанно уничтожить, обгадить, оболгать – на пулю ложной инвективы оно может ответить снарядом.

«Кроты» в наушниках

Пятидесятые годы – первое десятилетие после горячего лихолетья 1939–1945 годов ознаменовалось началом теперь уже «холодной войны». Руководители США активно включились в борьбу против своего недавнего союзника. Первой скрипкой в этом противостоянии играло ЦРУ с довольно известной фигурой в американском обществе Алленом Даллесом. Одни его считали обаятельным и добродушным человеком, другие видели в нем человека жесткого с авантюристическим тщеславием.

Корреспондент газеты «Франс суар» Альбер де Сюгонзак в своей статье после кончины Даллеса в 1969 году писал:

«Мне редко приходилось встречать столь открытых, добродушных и обаятельных людей, как А. Даллес. Здоровяк, под два метра ростом и весом не менее ста килограммов, седеющий, с жесткими усами, никогда не вынимавший изо рта трубку, вечно одетый в старый твидовый пиджак, он, казалось, не имел никаких забот в жизни».

Сослуживцы отмечали, что их шеф по меньшей мере три четверти своего времени и сил посвящал делам нелегальной разведывательной деятельности, обожал остроту риска и интеллектуальную сложность зарубежных операций. Шпионаж был его стихией. Как писал в предисловии к книге Аллена Даллеса «Искусство разведки» Р. В. Горев, – «Больше всего он не терпел застоя, в кругу близких друзей часто повторял: «Я требую только действий. Пусть рискованных, пусть опрометчивых, пусть фарисейских, однако же действий». Провалы, разоблачения его мало волновали».

В молодости он много путешествовал по стране и миру. Душу русских стремился понять через творчество Достоевского и Толстого. В 23 года получил звание магистра наук в Принстонском университете. С 1942 года Даллес стал официальным сотрудником Управления стратегических служб (УСС) – предшественника ЦРУ – во главе с Уильямом Донованом. К концу войны это был уже матерый разведчик, замеченный даже президентом. 18 июня 1946 года на торжественной церемонии награждения Даллеса медалью Почета президент Трумэн заявил:

«Господин Даллес за один год создал разведывательную сеть информаторов и работников, занимающихся технической стороной разведки, сеть, распространившуюся на Германию, Югославию, Чехословакию, Болгарию, Венгрию, Испанию, Португалию, Италию и Австрию…»

Среди наиболее важных достижений Даллеса необходимо отметить первые сообщения, начавшие поступать с мая 1943 года, об экспериментальной лаборатории немцев в Пенемюнде, которые работали над созданием телеуправляемых снарядов на северном побережье Франции и в районе пролива Па-де-Кале, его информацию о разрушениях и убытках, нанесенных союзниками Берлину и другим городам в результате бомбардировок.

К началу 50-х Белый дом считал, что война с Советским Союзом неизбежна и может вот-вот разразиться. В этой атмосфере идея Даллеса о том, что ЦРУ должно пользоваться исключительным правом проведения тайных разведопераций, нашла благоприятную почву в правительственных кругах и у самого президента.

В 1951 году Даллес назначается заместителем директора ЦРУ, а в 1953 году только что назначенный президент Эйзенхауэр произвел Аллена в ранг директора этого разведывательного органа. Это по инициативе шефа разведки была построена штаб-квартира ЦРУ в Лэнгли.

В 1954 году Эйзенхауэр стал беспокоиться за растущее влияние СССР на Латинскую Америку. Поэтому приход к власти в Гватемале прокоммунистического правительства серьезно напугал руководство США. Была дана команда «фас» разведке. Неугодная власть была свергнута руками громил из ЦРУ. Эйзенхауэр по этому поводу при встрече с Даллесом сказал:

«Благодарю Вас, Аллен, Вы предотвратили появление советского плацдарма в Центральной Америке».

Подобные тайные операции проводились героями «плаща и кинжала» в Египте и Коста-Рике, Бирме и Индонезии, Лаосе и во Вьетнаме, на Филиппинах и Кубе и в других странах.

СССР набирал обороты послевоенного строительства. Активней заработали и наши спецслужбы – сказался военный опыт. Чекисты стали пачками вылавливать агентуру недавних союзников…

* * *

Жарким весенним днем, а точнее, 28 мая 1953 года, Эйзенхауэр пригласил шефа ЦРУ и устроил ему головомойку. Придя опустошенным в свой кабинет после холодного душа в Белом доме, он шлепнулся в кресло и стал вспоминать нелицеприятный разговор с президентом. Хозяина кабинета даже передернуло, – его отчитали, как проштрафившегося мальчишку. А ведь когда он ехал на аудиенцию к главе государства, ничто не предвещало бури. Еженедельные обзоры и периодические доклады резидентур, охватывавшие, словно щупальца огромного спрута, почти все страны мира, свидетельствовали, что работа ЦРУ идет своим тихим и тайным ходом.

Нервный тик прошелся над верхней губой, отчего неприятно задергались аккуратно подстриженные седые усы. Он снял очки в тонкой золоченой оправе и неторопливо раскурил бриаровую темно-вишневого цвета трубку. Вдохнув порцию ароматного дыма, он немного задержался с выдохом, чтобы поймать первый кайф. Потом выпустил сизую струйку. Снова затянулся, почмокал губами и стал внимательно наблюдать за медленно поднимающимися вверх и расширяющимися серо-голубыми колечками дыма. Это отвлекало от грустных воспоминаний. Но они, как враги, окружали его. Он словно жаловался сам себе. Вот как описал воспоминания Даллеса от этой встречи в ходе беседы с автором его старший коллега полковник А. К. Соловьев.

«Я сразу заметил, как только перешагнул порог кабинета, что президент чем-то взволнован, – стал вспоминать Аллен, он даже был раздражен. Что это – семейные дела или какая-то осечка в политике? Босс на мое приветствие лишь пробурчал что-то в ответ. И тут же кивком головы указал на кресло у приставного столика.