Книга Будь со мною нежен - Киран Крамер

Приведя себя в божеский вид, он полез за любимой кожаной сумкой, чтобы собрать вещи в дорогу, и в шкафу наткнулся на отцовскую гитару, к которой не притрагивался с момента возвращения. К удивлению Харрисона, уголки губ сами потянулись вверх. Он больше не испытывал чувства вины, только любовь и сожаление.

Проведя рукой по гладкой поверхности инструмента, он будто растворился в своем детстве.

Отец.

Харрисон посетил его в тюрьме всего один раз. Мама тогда едва набрала денег на бензин, чтобы доехать до Колумбии. Глядя на сына через разделявшее их стекло, отец попросил его научиться играть на этой старой гитаре.

Усевшись на край постели, Харрисон попытался взять аккорд. Гитара была безнадежно расстроена, но если поменять струны и отреставрировать, прослужит еще не один год.

И непременно на своем следующем концерте он сыграет на ней, почтив тем самым память отца.

Что это? В корпусе раздался легкий шорох. Он бережно встряхнул инструмент. Должно быть, от внутренней рамы отвалился кусочек дерева. Харрисон вновь потряс гитару, лелея надежду на то, что щепка выпадет наружу, но вместо этого на пол упал бумажный шарик.

Что за чертовщина?

И тут он вспомнил. Мальчишками они с Гейджем использовали отцовскую гитару как секретный почтовый ящик. Там они оставляли друг другу записки. Но вечно это продолжаться не могло. Когда ему было семь, а Гейджу – десять, отец их прищучил, и запретил использовать гитару не по назначению.

Разворачивая пожелтевший бумажный комочек, Харрисон сгорал от любопытства. Что же гласило тайное послание? И кто его отправил – он или Гейдж?

Узнав девчачий почерк, который частенько видел на уроках, Харрисон остолбенел. Роспись внизу подтверждала его догадку.

Это была записка от Тру Мейбенк, двенадцати лет от роду.

Но если писал не Гейдж и не Харрисон, как записка оказалась в корпусе гитары?

Отложив рассуждения на потом, он стал читать. Ни с того ни с сего глаза защипало, и он вернулся к первым строчкам. Затем прочитал письмо снова.

И снова.

Тру жаловалась на неудавшийся день рождения и писала, что больше не сможет играть в «Раю песчаного доллара», потому что на нее свалилась куча обязанностей дома.

«Надеюсь, ты поймешь: моей семье нужно, чтобы я стала взрослой.

Но, Харрисон, я так тебя люблю! И буду любить всегда, а когда придет время оставить родительский дом, отправлюсь тебя искать. И ничто меня не остановит – я тебя найду. Истинная дружба на вес золота; таких друзей, как ты, встречаешь только раз в жизни. Твоя принцесса-сиви Тру. Целую».

Это еще загадочнее, чем «негодяй побеждает». Харрисон тревожно огляделся по сторонам, боясь, что в комнату проник дух Рода Серлинга.[35]

Минуту спустя позвонил Дэн.

– Ну как идет сочинительство?

– Отлично. – Харрисон складывал любимые футболки, именно так, как учила мама, и убирал в сумку. – На этой неделе скину версию песни ребятам из студии.

– Фантастика. Продюсеры в Лос-Анджелесе будут пылинки с тебя сдувать. Они в восторге от твоего участия в шоу. А теперь приготовься к сюрпризу. Ты крепко стоишь на ногах?

Услышав сумму гонорара, Харрисон был вынужден присесть.

– Это нелепо.

– Они убеждены в том, что ты стоишь этих денег.

– Спасибо, что все это провернул, Дэн.

– Рад стараться.

Харрисон почесал затылок.

– Есть только одна проблема.

– Говори. Они охотно все уладят. Пойдут на все, лишь бы тебя заполучить.

И как можно мягче Харрисон сказал:

– Я передумал. Извини.

Молчание в трубке напоминало затишье перед бурей.

– Почему? – медленно проговорил наконец Дэн.

– Хочу остаться на Восточном побережье. Здесь живут близкие мне люди, и я не хотел бы покидать их…

– Ты о брате?

– Да, но не только.

– А еще о той блондинке, что ездит на жуткой колымаге?

– И о ней в том числе. Особенно о ней.

– Что ж… мои поздравления. А то я уже собирался купить тебе плюшевого песика, чтобы ты хоть кого-то мог звать Сэмом. Честно говоря, боялся, что от одиночества у тебя вконец съедет крыша.

Харрисон искренне расхохотался.

– Вот только не знаю, примет ли она меня. Не представляю, как мы будем жить вместе и заниматься каждый своим делом. Ведь эта работа требует много сил и времени.

– Это серьезный шаг.

– Да.

– Серьезный и прекрасный. Положись на меня. Я позабочусь о твоей карьере. С тобой – хоть на войну, старина. Мы что-нибудь сообразим. Пока, увы, придется обойтись без телепорта, но у нас есть скайп, ноутбуки, да и звукозаписывающие студии давно изобретены. Студии, кстати, имеются почти в каждом мало-мальски заметном городишке.

– Спасибо, Дэн. И раз уж ты настоящий друг, я разрешаю тебе нажимать кнопку отбоя первым.

– Это честь для меня.

И в трубке раздался гудок.

Ах, Дэн. Добряк, каких поискать.

Весело насвистывая, Харрисон застегнул упакованную сумку. Сегодня вечером он полетит в Чарлстон регулярным рейсом и напишет пару-тройку песен в номере отеля «Фрэнсис Марион», а утром направится прямиком в Бискейн, чтобы успеть к открытию «Чертовых янки».

«Но по пути ты обязательно заскочишь к Тру».

Харрисон так нервничал, что скрутило живот. Из головы не выходила та последняя встреча, когда при всех он объявил ей о своих намерениях. За гробовым молчанием последовали насмешки, горечь отказа и боль от того, что он сделал с Тру, которая рыдала в его руках, обнимавших ее худенькие плечи…

Эти воспоминания до сих пор внушали ему страх. История, конечно, может повториться. Надо ли вновь ставить ее в такое положение? Не чересчур ли он эгоистичен? Или наивен? Не пора ли ему, смирившись с холостяцкой долей, перестать ломать судьбы людей, которые хотят вести простую нормальную жизнь?

Ответов на эти вопросы у него не было.

Чтобы немного снизить градус напряжения, он должен застать ее дома, а не на открытии магазина. Там они смогут поговорить наедине, вдали от любопытных глаз. Если поторопиться, он успеет к завтраку. Он уже представлял, как Тру готовит свою фирменную овсянку, и они с наслаждением ее едят. А затем он спросит о копировальном аппарате, и Тру поведет его на чердак, где…

Что там случится, он не знал.

Добавит новый тонер в копировальный аппарат? Или, сгорая от нетерпения, обнимет ее? А может, встанет на колено и признается в любви? Споет песню «Мисс Каприз», которую так еще и не написал?