Книга Особый отдел и око дьявола - Николай Чадович

– А то! – солидно ответил тот и погладил увесистую дубинку, на которую сейчас опирался.

– Ну, тогда я покидаю Чарусу со спокойной душой, – сказал Цимбаларь.

Вдали, над кромкой леса, показалась крохотная зелёная капелька.

Прежде чем сесть, вертолёт наделал много бед – поднял винтами настоящую снежную бурю, погасил костёр, опрокинул мангал с шашлыками, посрывал с детей шапки и завернул полы шубы прямо на голову Вальке Деруновой.

Похоже было, что пилот и не собирается глушить двигатель. Из распахнувшейся дверцы призывно махали рукой – сюда, сюда, сюда!

С трудом преодолевая рукотворную бурю, Цимбаларь добрался до вертолёта, и сильные руки тут же втащили его внутрь. Дверца кабины ещё не успела захлопнуться, а винтокрылая машина, издали похожая на зелёного пузатого головастика, уже пошла вверх.

В кутерьме, творившейся на земле, Ваня успел слямзить пару пузырей водяры и половину всех шашлыков.

– Вах! И откуда только в здешней глуши берутся такие деньги! – воскликнул штурман Анзор, рассматривая на свет стодолларовую купюру, наугад взятую из пачки. – Воистину земля русская полна чудесами!

Цимбаларь не отрываясь смотрел на уплывающую вдаль Чарусу – россыпь кукольных домиков, брошенных среди бескрайней тайги, лишь кое-где прорезанной белыми ленточками замёрзших рек. Даже не верилось, что люди могут существовать в этом суровом, неприветливом мире, которым по-прежнему правил много раз битый, но так до конца и не побеждённый Омоль – бог зла, мрака, холода и метели.

На болотах деревья росли пореже да и выглядели похуже. Незамерзающие бочаги выделялись на белом снегу жёлтыми пятнами. От некоторых валил пар. Однажды Цимбаларь видел стаю волков, гнавших по кочкарнику молодую лосиху.

И опять внизу плыла тайга, тайга, тайга…

Лишь спустя час впереди показалась очищенная от снега дорога, по которой время от времени сновали автомобили.

– Куда держим курс? – поинтересовался штурман Анзор.

– К ближайшей железнодорожной станции, – ответил Цимбаларь. – Но не забывайте, что через двое суток вы должны доставить меня обратно.

– Никаких проблем, дорогой! Почаще подкидывай нам такую работёнку…

Поезд на Москву останавливался через четыре часа, а на Санкт-Петербург – всего через пятьдесят минут. Именно это обстоятельство и определило выбор в пользу Северной столицы. То, что искал Цимбаларь, наверное, можно было найти и где-нибудь поближе, но он хотел действовать наверняка.

Игнорируя услуги билетной кассы, он обменял в буфете сотню баксов и вскочил в первый подвернувшийся вагон петербургского поезда.

– Ну спасибо, – сказала проводница, принимая от нового пассажира тысячерублёвую бумажку. – Идите пока в служебное купе.

Всю дорогу Цимбаларь мужественно отказывался от предложений попутчиков выпить водочки. Спиртное – великий дезинфектор – могло помешать чистоте эксперимента, который он собирался поставить над самим собой.

В Санкт-Петербург поезд прибыл незадолго до полуночи. Цимбаларь, успевший поотвыкнуть от шума и суеты большого города, был поначалу ошарашен толпами людей, спешащих неведомо куда, беззвёздным небом, полыхающим от огней рекламы, а главное – промозглым ветром, дувшим, казалось, со всех сторон сразу.

Радовало лишь одно – в толпе самосильно кашляли.

Высмотрев среди таксистов самого бедового на вид, Цимбаларь сказал ему:

– Отвези меня, братан, к девочкам.

Покосившись на небритую, задубевшую от мороза рожу Цимбаларя и на его неношеный прикид, таксист доверительно поинтересовался:

– Никак из зоны откинулся?

– Есть такое дело, – ответил Цимбаларь. – Но это не тема для базара.

– Тогда всего один вопрос: какие девочки нужны?

– Да что-нибудь попроще. Рублей за пятьсот. Душа, понимаешь, горит, а в карманах ветер гуляет.

– Э-э, браток, давненько ты в наших краях не бывал! Сейчас за пятьсот рублей даже поганку трипперную не снимешь. Готовь как минимум штуку. Ничего не поделаешь – инфляция.

– Твоё дело – до места довезти, а уж я как-нибудь сторгуюсь.

Это был совсем не тот Петербург, который запомнился Цимбаларю во время его последнего визита сюда – величественный, загадочный, изысканный, одетый в серебро и нежный пурпур белых ночей. Сейчас его окружал угрюмый одичалый город, объятый сырым мраком, продуваемый гнилыми ветрами, утонувший в ядовитых миазмах и чёрной слякоти.

Поплутав в узких улочках Выборгской стороны, такси остановилось возле сквера, где не горел ни один фонарь и ветер раскачивал голые ветки деревьев. Вокруг не было видно ни единой живой души, но таксист тем не менее посигналил.

Из темноты, на манер привидения, вынырнула женщина с бледным, испитым лицом и ярко-оранжевыми волосами.

– Во! – указывая на неё пальцем, сказал таксист. – Бандерша. Ходячий красный фонарь.

Не выпуская изо рта сигарету, женщина простуженным голосом поинтересовалась:

– Кого ищем, касатики?

– Тебя, мамаша, – ответил таксист. – Со мной клиент. При бабках. Зови своё войско на дефиле.

Бандерша свистнула в два пальца, и в свете автомобильных фар, словно по мановению волшебной палочки, возникла шеренга девиц если и имевших сходство с феями, то лишь по части фривольности нарядов. Несмотря на скверную погоду, все были в коротеньких юбках, ажурных колготках и изящных сапожках, а иные даже на шпильках.

Кашлять никто не кашлял, но иные шмыгали носами.

– Выбирай, – облокотясь на капот машины, сказала бандерша. – Девушки на любой вкус. Лучшего товара и в Голливуде днём с огнём не сыщешь.

– Ты мне гусей не гони, – Цимбаларь окинул шеренгу девиц критическим взглядом. – Твой товар уценили ещё на заре перестройки. Давай сюда любую маруху, но только обязательно больную.

– Да ты что! – возмутилась бандерша. – Они все чистенькие, как первоклассницы. На той неделе гинеколога посещали.

– Мне ваши гинекологи по барабану, – сказал Цимбаларь. – Мне не с триппером партнёршу надо, а с гриппом. Чтобы самому к завтрашнему дню заболеть.

– Ну и причуды у этих мужиков! – удивилась бандерша. – Маринка, вали сюда… Проводишь клиента в апартаменты… Нам для дорогого гостя ничего не жалко. А за грипп доплатишь лишнюю сотню.

Цокая каблучками, к машине подошла девица, похоже, вообще забывшая сегодня надеть юбку. Обильный грим мешал рассмотреть черты лица, но даже он не смог скрыть припухший носик и покрасневшие глаза.

Вместо приветствия она звонко чихнула.

– Годится, – Цимбаларь стал отсчитывать деньги. – Беру на всю ночь…

Апартаменты на деле оказались комнатой в заброшенной коммуналке, где из всех так называемых удобств имелся только древний унитаз с чугунным сливным бачком.