Книга Дело Белки - Александр Даган

Я могу еще много примеров привести. Те же московские пробки. Это ведь тоже разновидность очереди, просто состоит она из машин. Но, думаю, что и так ясно: если рыбка это желание исполнит, о здоровье и долголетии ее уже можно будет и не просить. Сберег от очередей нервы — вот тебе и здоровье! Сберег время — вот и долголетие!

Не помню, когда меня посетила эта гениальная мысль. Не исключено, что как раз в те самые тридцать минут, когда я занудно изображал часового на северной стороне избушки на курьих ножках. Чем я только себя не развлекал. И кругами ходил, и «Спящей красавицей» фехтовал, и даже пробовал играть в дартс Кощеевой смертью. А все потому, что никакой настоящей охраны от меня не требовалось. На самом деле Арина Родионовна попросту спровадила меня от прооперированного Ивана, которому, по ее словам, был показан полный покой и абсолютно противопоказан я. С этим, конечно, можно было поспорить, а заодно напомнить Бабе-яге, что Иван Иванович на время отсутствия оставил меня за старшего. Увы, при этом он же потребовал, чтобы я во всем ее слушался. И это было самое ужасное. Потому что слушаться ту Арину Родионовну, какой она стала, пережив облаву и ранение Ивана, не хотелось совершенно.

Старуха помрачнела, осунулась, вовсе перестала улыбаться, и теперь в ее чертах все чаще проглядывала та жуткая страхолюдная физиономия, которой Яга в шутку попыталась напугать меня в день нашего знакомства. Оказав Дураку первую помощь, бабка сразу же вооружилась метлой и теперь вообще не выпускала ее из рук, как хороший красноармеец винтовку Мосина. В том, что метла ей нужна именно в качестве оружия, я убедился, когда отошел в кусты для совершения утренних гигиенических процедур. Услышав хруст сломавшейся у меня под ногой ветки, Баба-яга не раздумывая махнула метлой в мою сторону, сотворив заклинание Листопада. Не поручусь, что такое и впрямь существует. Название придумал я сам, после того как на меня сверху посыпались снопы березовых листьев, тучи еловой хвои и град разнокалиберных шишек. На словах это, конечно, звучит не страшно, но на деле безобидные листики неожиданно стали резаться, как бритва, кончики хвойных иголок по твердости не уступали закаленной стали, а шишки молотили вокруг не хуже летящей из-под колес грузовика щебенки. Мне оставалось только радоваться двум вещам. Первая — второпях бабка слегка промахнулась. Вторая — в момент срабатывания заклинания я не шел по нужде, а возвращался, успев ее справить. Иначе после такого залпа уже и ходить бы не пришлось.

Как ни странно, вместо извинений за свой «дружественный огонь», Баба-яга грубо буркнула, что нечего шляться где ни попадя, и продолжила разговор с Горынычем. Как оказалось, в этот момент Змей как раз рассказывал, где и при каких обстоятельствах столкнулся с Иваном. Признаться, я очень надеялся на то, что услышу какое-нибудь героическое повествование в духе «Песни о Нибелунгах», «Неистового Роланда» или хотя бы «Братства кольца». Дескать, летел трехголовый дракон над лесом и невольно стал свидетелем битвы бесстрашного Айвана де Дурака с вырвавшимися на свободу Соловьем-разбойником, Кощеем Бессмертным и Дмитрием-Счастливчиком. В ходе этой баталии три перечисленных злодея оказались повержены, а пострадавший от жестоких ран де Дурак был доставлен к нам благородным сэром Горынычем.

Увы, ничего подобного мне услышать не пришлось. Змей не видел в лесу никого, кроме самого Ивана, не имел ни малейшего понятия о том, как тот получил свои ранения, и, более того, сама их встреча была абсолютной случайностью. Иначе говоря, Змей Горыныч попросту пристраивался на ночлег, когда несущаяся через ночной лес печка взяла да и переехала ему хвост.

— Больно было, страсть! — пожаловался ящер, бросив укоризненный взгляд на кирпичный внедорожник с дровяным двигателем. — Зато потом она сама меня к вам и проводила!

— А вы-то что в лесу делали? — почувствовав некую недосказанность, спросил я Змея.

— Чего-чего?! Отдыхали мы! — неохотно буркнула правая голова и пыхнула ноздрями, постаравшись замаскировать клубами густого дыма свои неожиданно забегавшие глазки.

«Врет! — подумал я. — Эх, допросить бы каждую его голову в отдельности, а потом собрать все на очную ставку!» Увы, я знал только один способ разделения голов Горыныча между собой. Так сказать, хирургический. Но после этого они уже вряд ли смогли бы что-то сказать. Зато Арина Родионовна старому приятелю, похоже, поверила и даже готова была воспользоваться его помощью:

— Змей, ты за избушкой не присмотришь?

— За избушкой… — задумчиво протянула средняя голова. Похоже, решения у Змея принимала именно она.

— Точно! — подтвердила Баба-яга. — Головы у тебя три, вот и погляди на восток, на юг, да на запад.

— А на север? — озадачилась левая, самая крупная и, как мне показалось, наименее сообразительная.

— Там молодой подсуетится! — ответила Баба-яга, кивнув на меня.

— Можно! — согласился Горыныч.

— Арина Родионовна, — удивленно начал я. — А вы куда? Нам же надо на место встре…

Доозвучить свою мысль о том, что мы должны продолжить путь на Ноктево болото, у меня не получилось, потому что старуха ни с того ни с сего снова схватила меня за ухо.

— Это еще что такое?! Тебя кто учил старших перебивать?! — рявкнула она, терзая мою правую мочку. При этом уху, как ни странно, было не так чтобы и особенно больно. Зато моя способность говорить опять куда-то исчезла.

— Так его! — радостно заржала левая башка Горыныча. — А то совсем эти сопляки нюх потеряли.

— Может, нам его съесть? — все так же задумчиво предложила Яге средняя голова.

И тут старуха окончательно расставила все точки не только над «и», но заодно и надо всеми другими буквами нашего алфавита. Нет, есть меня Арина Родионовна, конечно, не позволила. Однако мне показалось, что прежде чем огласить Змею запрет на употребление меня в пищу, она выдержала слишком уж долгую и абсолютно ничем не оправданную паузу.

«Ах вот вы, значит, как, Арина Родионовна! — мысленно оскорбился я. — Ну и ладно! Вот уйду один Белку искать, посмотрим тогда, как вы станете перед Иваном отчитываться!» В тот момент я еще не задумывался, как мне удастся осуществить эту произнесенную про себя угрозу. Но, как ни удивительно, решение подсказала сама Баба-яга. Уже двинувшись по направлению к своему посту, я услышал, как она говорит Горынычу:

— Ты, Змеюшка, не волнуйся! Я максимум на полчасика. Травок целебных для Ивашки соберу — и обратно!

Таким образом, время моего побега было определено. Тридцати минут мне должно было хватить, чтобы незаметно вернуться в избушку, оставить Ивану объяснительную записку, прихватить кое-что из своих вещей и отправиться выручать: Барса Мурзоевича — раз; Алихана — два; Белочку-камнегрыза — три! Оставалось лишь дождаться, пока бабка отправится на заготовку своего медицинского гербария. Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Я уже начал нервничать, что старуха передумала отлучаться, когда со стороны избушки донесся знакомый звук отрывающейся от земли ступы. Есть! Задрав голову, я действительно увидел мелькнувший над древесными кронами летательный аппарат и начал медленно продвигаться в сторону домика на курьих ножках.