Книга Мужские игры - Семен Данилюк

Предвидя реакцию строптивого своего подчиненного, добавил настойчиво:

- И то удача, что шестью миллионами, считай, пятнашку отбили.

- Погоди!При чем тут!.. - теперь и Забелин, поначалу опешивший, набычился. - Мы не под АИСТа сделку паковали. Разве забыл о стратегической задаче - информационные технологии доводить и через них подниматься? - Говоря, он косился на сжавшегося недобро Максима.

- Не ко времени разговоры, Алексей Павлович!

- Не ко времени?! - протянул Флоровский. - А когда же оно у вас наступит, время это вожделенное? Десять лет науку, как девку по панели, таскает кто ни попадя. Все заплатить обещают. А она-то, бедолажка, и вовсе вся изошла. Осталось два-три живых сперматозоида, так мы и их теперь!

- Это кто такой речистый? - с холодным интересом уточнил Второв. - Не возьму в банк! - отказался он от прежнего предложения.

- Как бы самому на панели не оказаться.

- Заткнись, - пробормотал Забелин. - С ним так нельзя.

И другим, увещевательным тоном обратился к насупившемуся вновь Второву:

- Но, Владимир Викторович! Мы-то с тобой знаем, что такое АИСТ. Да ему на всё, что карман его не набивает, глубоко наплевать. Через неделю выбросит институт на улицу, наразмещает какие-нибудь интим-шопы и будет стричь аренду. Получается, чтобы сегодня спастись, мы завтрашнее вырываем. Но мы же не АИСТ! Вспомни, для чего вообще банк затевали! Ведь какая мощь там собрана! Один академик чего стоит.

- Академики! - слово оказалось некстати. Пребывавший в некотором затупении Второв встрепенулся. - Вот они в работе. - Он ткнул в дверь, через которую выволокли перед тем злополучного профессора. - И я для них должен дело жизни губить!

Он поднялся, отошел за барьер внушительного стола, встал за ним, заставив подняться и посетителей.

- Словом! Завтра же переоформляйте акции. После этого получите свои полтора миллиона. Выполнять!

В предбаннике они наткнулись на Керзона.

- Всё знаю, - опередил он встрепенувшегося Забелина. - Но не союзник я тебе, Палыч. В этом я с Второвым един - банк спасать надо. И тут все средства, как понимаешь, на амбразуру бросаются. А если не понимаешь... - Он многозначительно помолчал. - А металлургия, авиация, кондитерка, наконец? Ведь какими трудами сколачивали. И на торги. Всё придется на торги, - горько произнес он. Именно Керзон много лет пробивал и лелеял то, что теперь было гордостью банка, - могучий кондитерский холдинг. И завтра начинались первые переговоры о его продаже.

- Вот ведь как обернулось, - не прощаясь, Керзон вошел во второвский кабинет. Как в добрые старые времена, без доклада.

Выйдя из банка, Забелин и Флоровский увидели двух гогочущих, раскрасневшихся, неестественно оживленных мужчин, в которых Забелин узнал Игоря Кичуя и Женю Снежко. За эти месяцы Женя полностью освоился среди высшего менеджмента новой волны, обрел доверие Второва и недавно, по рекомендации Баландина, был назначен на должность вице-президента.

При виде Забелина Кичуй сконфузился и, быстренько кивнув, юркнул в дверь. Снежко же, хоть и смущенный, широко развел руки.

- Держу пари. Сейчас скажет: "Твою мать! Кого я вижу?" - быстренько "забил" Максим.

- Алексей Павлович! Дорогой! Вот не чаял. Последний, самый ходовой в банке анекдот слышали? Разговаривают голова и жопа. Голова спрашивает: "Ну почему такая несправедливость? За мной ухаживают, моют. Я все время на чистых подушках, в холе - и, несмотря на это, вся в морщинах, облезлая. А ты на чем только не елозишь - и все такая же гладкая да белая". - "А ты делай, как я - сри на все"! Каков черный юмор? - Не дожидаясь реакции собеседника, Снежко радостно захохотал.

- Похоже, на злобу дня? Бойко рассказываешь. Видно, что от души, - Забелин, не церемонясь, отодвинул с дороги бывшего подчиненного - раньше пьянок среди рабочего дня в банке не наблюдалось.

Выйдя из здания, он оглянулся: - Недолго музыка играла...

- М-да, подставили дружки твои, по полной программе подставили. Это называется: спасибо, аист, спасибо, птица, - Максим склонился в шутовском поклоне и на всю улицу проголосил. - Так и должно было случи-иться!? Хихикнул: - А Мельгунова кондрашка хватит.

- Пошли-ка, Макс, подлечимся в Грин Хаусе, пока нас самих кондратий не хватил, - предложил Забелин, - стоять под закрепленным на стене гордым банковским символом было невыносимо.

Глава 11

Академики

- Юрий Игнатьевич, извините, но там... - по тому, что пожилая секретарша, выучка которой была отполирована десятилетиями, ворвалась без стука в кабинет, стало понятно, что произошло нечто чрезвычайное.

- Что у вас еще, Аглая Витальевна? - нарочито сухо поторопил Мельгунов. - Вы уж половину воздуха в этом помещении в себя заглотили.

- Сюда сейчас... Там, в лифте, Онлиевский. С охраны позвонили. Ну, тот самый!

- Вот как? И кто ж его пропустил?

- Говорят, сами это... пропустились.

В приемной хлопнула дверь, обозначились нарастающие голоса, и вслед за тем в раскрытую дверь вошел человек, в котором трудно было не признать примелькавшегося на телеэкранах олигарха.

- К сожалению, без звонка. Но проезжал мимо. Не мог не засвидетельствовать. Да и присмотреться, не откладывая, знаете, интересно... Вы свободны, - не прерывая дыхания, Онлиевский кивнул застывшей секретарше.

- Юрий Игнатьевич? - оправившаяся от оторопи Аглая демонстративно повернулась к вошедшему спиной. Лишь дождавшись подтверждающего кивка директора, неспешно двинулась из кабинета, заставив Онлиевского посторониться. Дверь закрылась.

- Хорошо выдрессирована. Одобряю. Вы позволите?.. Чего-то замотался, ноги не держат. - Онлиевский уселся в кресле. Присмотрелся к застывшему возле стола человеку. - Да, я не представился.

- Считайте, отрекомендовались. Чему обязан?

- Очень хотел познакомиться. Да вы без церемоний, дорогой академик. Присаживайтесь.

- Спасибо, постою. - Мельгунов плотнее оперся костяшками пальцев о стол. Лицо его приобрело фирменное каменно-неприязненное выражение. - Боюсь показаться невежливым.

- Ну, как угодно. - Онлиевский неохотно выбрался из кресла, подошел к противоположной стороне стола. - Можем и с политесом. Вообще-то как проще хотел - ввел в обычай по возможности все новые поглощения сам осматривать. Да и познакомиться с такой масштабной фигурой - это, знаете, даже лестно. Опять же договориться об условиях дружбы нашей тоже лучше сразу. Чтобы, знаете, без недоразумений. Я надеюсь, десяток процентов вам достаточно будет? Пару из них распределите среди своей ученой камарильи.

Он присмотрелся к хозяину, который под маской холодности тщетно пытался спрятать нарастающее непонимание.

- Вообще-то предлагаю больше из уважения к вашему имени. Но в конце концов, и у вас есть право на торг. Сколько тогда, по-вашему, вы стоите? Ну, дорогой академик, не смущайтесь, я понимаю, вы человек от науки, но это рынок. Давайте сделаем ставки и побежали вместе. Мы ведь теперь обречены быть вместе.