Книга Святой Грааль - Андрей Ветер

Опять наступила тишина.

Артур поднялся и подхватил рукой свой красный плащ. Вожди остались сидеть на своих местах. Сверху, сквозь плотную соломенную крышу, донеслось карканье вороны. Артур молча пошёл к воротам крепости.

Поднявшись по лестнице на башню, он задумчиво поглядел туда, где по настоянию Мерддина был сооружён большой каменный крест. Перед крестом пылал костёр, неровно освещая могучую крестовину и сидевшего у основания креста друида.

— О чём думаешь, брат? — спросил Артур, вернувшись мыслями в крепость, и посмотрел на стоявшего рядом дозорного. Это был средних лет мужчина с ясными голубыми глазами, весь в бороде, с косами на висках. — Что нас ждёт?

— Только победа, государь, — натянуто улыбнулся дозорный.

— Победа над кем? Над чем?

Тот пожал плечами в ответ.

— А что ты скажешь, друг, — продолжил Артур, — если я признаюсь тебе, что не верю в победу, потому что не верю в себя…

— Не может такого быть, государь. Ты знаешь всё.

— Даже Мерддин не знал всего, — возразил Человек-Медведь.

* * *

Артур пробудился внезапно. Ночь наполняла спальню густой тьмой, только из окна струился едва уловимый лунный свет, падая на край кровати. На кровати кто-то сидел, укутанный с головой в длинный кусок грубой ткани. Голубоватый свет луны чуть прорисовывал неподвижный контур головы, ссутулившейся спины и складки ткани. В первое мгновение Артур решил, что это Гвиневера проснулась и, одолеваемая бессонницей, размышляла о чём-то.

— Ты почему не спишь? — спросил Артур, стараясь говорить негромко, будто боялся спугнуть висевшую в спальне тишину.

— Я никогда не сплю, — послышался ответ. Голос принадлежал мужчине. Он звучал мягко, почти глухо.

Артур мгновенно бросился к висевшему на стене оружию, но, едва схватившись за рукоять меча, остановился, потому что голос таинственного гостя произнёс:

— Разве ты не смешон сейчас?

— Смешон? — Артур всё-таки взял в руки клинок.

— Ты полагаешь, что враг, сумев незаметно проникнуть в твои покои, стал бы дожидаться, когда ты откроешь глаза? Ты думаешь, что враг не зарезал бы тебя спящим?

— Тогда зачем ты пришёл? Кто ты?

Артур остановился перед незнакомцем, силясь разглядеть черты его лица.

— Мне трудно сказать, кто я есть… Я почти ничего не знаю о себе… — сказал гость. — Раньше я был просто человек, искавший истину. Но время сделало из меня совсем другое…

— Ты был монахом?

— Я бродил по дорогам моей страны, беседовал с людьми, посещал храмы.

— Бродяжничал? — уточнил Артур.

— Одно и то же можно назвать разными словами. Твой учитель Мерддин тоже много путешествовал, но ты не называешь его бродягой.

— Мерддин был мудрец и маг, — сказал Артур и посмотрел в тот угол кровати, где спала Гвиневера.

— Не тревожься за жену, — сказал незнакомец, — она не услышит нас. Нас нет для неё сейчас.

Артур наклонился к таинственному гостю.

— Ты хочешь сказать, что снишься мне? Всё это сон?

— Можно сказать и так, — кивнул гость. — Можно сказать, что вся наша жизнь снится нам. Всё вокруг — это грёзы Создателя. Он рисует наши жизни, лепит их, смотрит на всё через прорези наших глаз…

Артуру показалось, что он разглядел ухмылку на лице собеседника.

— Кто ты? — спросил Человек-Медведь. — Зачем ты здесь? Если ты не станешь отвечать, то я проткну тебе горло! Ты явился в мой дом без приглашения. Говори же!

— Для чего угрожать тому, кто давно убит?

— Так ты призрак? — Артур шагнул вперёд и решительно тряхнул сидевшего перед ним человека за плечо. — Нет, ты вполне осязаем, — возразил он.

— Потому что меня вернули к жизни.

— Ты маг? Как твоё имя?

— Я не маг и никогда не занимался магией, хотя мне приписывают всевозможные чудеса. Рассказывают, что ходил по воде, излечивал проказу одним лишь прикосновением руки и даже возвращал жизнь мёртвым. Ничего этого не было, когда я жил среди людей, однако время раскрасило мою жизнь чудесами, превратило меня в другого человека. На мне сосредоточены миллионы взглядов, ко мне обращены миллионы молитв, именем моим прикрываются церковники. Из меня сделали божество, а я всего лишь искал ответы на вопросы и говорил о любви. Я искал истину, пытался сформулировать её, а теперь священники заставляют поклоняться мне. Вскоре по Земле прольются реки крови, погибнут миллионы невинных, а зачинщики зла будут прикрываться моим именем и, размахивая над головой крестом с изображением распятого, будут отправлять на костёр тех, кто по каким-то причинам мешает Церкви… Я пришёл к тебе, потому что ты хотел узнать меня.

— Постой, постой… Так ты… Христос?

— Нет. Меня зовут Иешуа. Я никогда не выдавал себя ни за Помазанника, ни за Спасителя. Христос — вот кому поклоняются, вот кого изображают на иконах и ваяют из камня. Я никогда не был им.

— А кто же тогда Христос?

— Время обладает необъяснимой способностью менять наше прошлое, — произнёс Иешуа. — С одной стороны, оно навсегда остаётся таким, каким было. Каждое мгновение неизменно в прошлом. Но с другой стороны, иногда история приобретает качества, которые не были ему свойственны. Тогда прошлое изменяется.

— Не понимаю.

— Всякая легенда, повторяемая толпой изо дня в день, вживляется в прошлое и материализуется там. Мысли людей меняют прошлое. Если сегодня ты отправишься в тот день и в то место, где меня приколачивали к кресту, то ты увидишь меня таким, как это излагают священные тексты. Ты услышишь, как я произношу слова, написанные в книгах. Понимаешь? Сегодня я живу в прошлом не так, как я жил там на самом деле. Теперь там воплотился Христос. Его там не было, но теперь он там. Прошлое изменилось, оно реструктурировалось.

— Как же такое может быть?

— Бог ведёт сложные игры. Мы — лишь Его создания. Нам не дано охватить разумом Его замыслы, Человек-Медведь.

Артур вгляделся в лицо Иешуа, и на мгновение ему почудилось, что в мутной ночной тьме пространство вокруг головы гостя посветлело. На Артура посмотрели красивые синие глаза. Эти глаза были полны глубинного знания, не свойственного простым людям.

— Скажи, — задумчиво проговорил Артур, — как же возможно, что ты сейчас сидишь на моей кровати и беседуешь со мной? Как возможно, чтобы ты явился во плоти? Ведь ты не призрак, ты человек. Или мне только кажется, что ты живой?

— Я живой, — твёрдо сказал Иешуа.

— Но ты был казнён? Ты умер на кресте?

— Да, всё так.

— Как же это возможно? — Артур тяжело опустился на колени и, задавленный непониманием, обхватил голову обеими руками. — Объясни мне! Я хочу понять, что происходит! Что происходит со мной, с нами?