Книга Потомки джиннов - Элвин Гамильтон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шазад прикрывала нас, пока Жинь взваливал меня на спину Иззу. Гигантский рухх взмахнул крыльями и вмиг поднялся над крышами Измана, петляя из стороны в сторону, чтобы увернуться от выстрелов с земли. Город простирался под нами тёмным ковром с причудливым узором улиц, обозначенных яркими точками освещённых окон. А впереди за стенами и крышами разливалось море, уже розовое в лучах близкого рассвета.
Мы были почти уже вне досягаемости для стрелков… но только почти. Ещё чуть выше, ещё несколько взмахов крыльев, и рухх мог бы высадить нас с Жинем где-нибудь в безопасном месте, а потом вернуться за остальными, кто выжил. Боль продолжала терзать, и последнего выстрела я не услышала, но ощутила по тому, как дёрнулось вдруг огромное пернатое тело, пронзённое пулей. Гигантская птица испустила пронзительный крик, машущие крылья сбились с ритма. Рука Жиня судорожно сжалась, крепче обхватывая меня.
В памяти пронеслась сцена у дворцового пруда: мы стоим с султаном и смотрим на уток… я натягиваю тетиву… стрела попадает в утку, и та падает, трепыхаясь в воздухе.
Скособочившись и дёргая раненым крылом, Изз с трудом преодолевал встречный ветер, стараясь улететь подальше от лагеря. Отдавать демджи обратно султану было никак нельзя. Внизу мелькали крыши и стены, а затем вдруг утёс круто оборвался, и под нами разверзлась пропасть, на дне которой искрились розовые рассветные волны. Они приближались — теперь мы уже точно падали.
Огромная птица забила крыльями, вновь издавая болезненный крик, и тело её накренилось, сбрасывая нас. Рука Жиня соскользнула, ветер ударил в лицо, и последним, что я увидела, была стремительно надвинувшаяся стена воды.
Тому, кто вырос в пустыне, трудно объяснить, что значит тонуть. У нас море было только из песка, а теперь он ещё и подчинялся мне.
Это море вело себя совсем по-другому — оно нападало и хотело убить.
Вода, казалось, пропитала меня всю насквозь. Набрасывалась и хотела сожрать. Лезла в нос и рот, душила и ослепляла. Мир перед глазами потемнел и съёжился. Короче, похоже было, что для девушки из пустыни я тону вполне успешно.
А потом вдруг я почувствовала, что поднимаюсь из неведомых тёмных глубин, и в лицо вновь пахнуло солёным ветром. Воздух с болью ворвался в лёгкие, в глаза хлынул свет — вспыхнул и погас. Новая вспышка, потом ещё… Боль и свет мучительно чередовались, словно отнимая друг у друга моё тело.
В глазах мелькнули звёзды, а ко рту прижались чьи-то губы. Опять наваждение от Халы? Не похоже. Надо мной склонился Жинь, и он был настоящий — в отблесках предрассветного неба виднелась каждая складочка его лица.
Между тем воздух продолжал толчками врываться в рот, обжигая лёгкие. «Я дочь джинна, огонь мне нипочём», — пронеслась шальная мысль.
Звёзды исчезли, теперь я смотрела на песок, пропитанный морской водой, и меня выворачивало наизнанку. Море наконец оставляло моё тело в покое, хоть и неохотно. Сидя на корточках, откашливаясь и отплёвываясь, я ощутила у себя на плече знакомую руку.
— Напомни как-нибудь, чтобы я научил тебя плавать, — хмыкнул Жинь. Голос его звучал слишком напряжённо для шутки, но я всё равно рассмеялась. «Всё-таки выжила!»
Волны набегали на берег у подножия гигантского утёса, на самом верху которого виднелись городские крыши. Падать пришлось высоковато. Жинь тоже болезненно морщился, мокрые волосы свесились на лоб. Я потянулась и отвела прилипшую прядь.
Сердце в груди стучало уже спокойнее, но шум недавней схватки продолжал греметь в ушах. Боль в боку немного утихла, рассветный берег был пуст и безмятежен, но мелькнувшие звёзды не уходили из памяти, словно укоряя. Пора возвращаться в жестокий и опасный мир.
— А где Изз? — спросила я, озираясь в поисках гигантского синего рухха. Если пуля осталась у него в теле, обернуться вновь человеком не получится.
— Не знаю… — Жинь хмуро дёрнул плечом. — Мы с тобой свалились в воду, а он ещё летел. Когда я вынырнул с тобой, уже никого не увидел.
Я глянула на море. Так ласково омывает нам ноги, а вдали от берега превращается в рокочущего монстра, готового проглотить человека целиком.
— А остальные?
Он покачал головой.
— Я за всеми не следил. Кого-то увёл Сэм, кого-то убили… Ахмеда и Далилу точно видел, а потом ты вдруг упала. — Передёрнув плечами, он сел рядом со мной. — Так вот о каком важном деле ты не хотела говорить…
Я мысленно потянулась к песку, но сразу передумала — в бок снова стрельнуло. Пускай железо и вынули, но привыкнуть удастся не сразу. Вцепившись пальцами в пучки бурых водорослей, я глубоко вдохнула, успокаивая колотящееся сердце.
— Ахмед жив… Он жив! — Правда слетела с языка без запинки. — Шазад жива! — Имена легко выговаривались одно за другим: Далила, Имин, Хала, Изз, Мазз, Сэм, Рахим…
— Те, кому удалось уйти, встречаются в Скрытом доме. — Откинув с лица мокрые волосы, Жинь поднялся на ноги и глянул вверх на утёс. — Идём, там будет безопаснее.
— Надолго ли? — вздохнула я, хватаясь за протянутую руку. Колени дрожали от слабости. — Достаточно кому-нибудь одному проболтаться.
Обратный путь оказался долгим и выматывающим. Сначала мы брели по мелководью, а там, где волны с шумом разбивались о скалы, Жиню приходилось плыть со мной на спине. Солнце уже стояло почти в зените, когда прибрежные утёсы стали чуть ниже, позволяя карабкаться наверх. Взбирались мы с большим трудом, петляя по крутому склону между скалами и частенько отдыхая, когда у меня вновь начинало колоть в боку.
Достигнув наконец плоской вершины, мы с облегчением увидели невдалеке городские ворота, в которые рвалась огромная толпа. Когда уже подходили, кто-то протиснулся мимо, обгоняя, и едва не сбил меня с ног.
— Эй, ты! — Поддержав меня, Жинь хлопнул его сзади по плечу. Прохожий обернулся со свирепым видом, но при виде грозного незнакомца, явно побывавшего во многих переделках, робко втянул голову в плечи. — Что стряслось, почему такая давка?
— Мятежный принц! Его поймали и казнят на площади дворца.
— Когда? — вскинулась я, подаваясь вперёд.
Он окинул брезгливым взглядом мои всклокоченные волосы и рваную, задубевшую от морской воды одежду. Страха, как мой спутник, я определённо не вызывала.
— Отвечай! — рыкнул Жинь.
— На закате, — бросил мужчина, стряхивая его руку и снова ввинчиваясь в толпу. — Даже комендантский час на этот вечер отменили. Чего доброго, из-за вас не попаду!
Переглянувшись, мы обернулись к морю. Небо над горизонтом уже наливалось вечерними красками.
Мятежный принц
Когда путники на караванных тропах сидят вокруг костров среди ночной пустыни, где видеть их могут только звёзды, то часто рассказывают историю о мятежном принце. Каждый о нём слышал и что-нибудь знает, но далеко не всё. Полную правду не знает никто.
