Книга Дары джиннов - Элвин Гамильтон

Элвин Гамильтон

Пески. Дары джиннов

First published by Viking Penguin USA in 2018

First published in the UK in 2018 by Faber and Faber Limited

Bloomsbury House, 74–77 Great Russell Street, London WC1B 3DA

Typeset in Plantin by M Rules Printed and bound by CPI Group (UK) Ltd, Croydon, CR0 4YY

© Alwyn Hamilton, 2018

© Blue Eyed Books Ltd., 2018

Map illustration © Juliet Percival, 2017

The right of Alwyn Hamilton to be identified as author of this work has been asserted in accordance with Section 77 of the Copyright, Designs and Patents Act 1988. A CIP record for this book is available from the British Library.

All rights reserved.

© ООО «Издательство Робинс», перевод, 2021

Глава 1

Сон, полный кошмаров, прервался: кто-то произнёс моё имя. Я уже схватилась за револьвер, но тут узнала лицо, которое то расплывалось, то обретало чёткость перед глазами, затуманенными смертельной усталостью.

Палец на спусковом крючке расслабился. Надо мной стоял не враг, а Сара, хранительница нашего Скрытого дома. Небольшая масляная лампа у неё в руке освещала только лицо, и на миг показалось, что в сумраке парит одна лишь голова… вроде тех, во сне, который уже таял в памяти.

Имин в облике Ахмеда добровольно восходит на эшафот. Моя двоюродная сестра Шира на коленях перед плахой обличает султана. Айет, лишённая жизненной искры, с пустым безумным взглядом ожидает смерти в тюремной камере. Маленькая демджи Раная с солнцем в ладонях гибнет от случайной пули в чужой битве. Целитель по имени Бахи сгорает заживо у меня на глазах от руки моего собственного брата. Моя мать кончает жизнь в Пыль-Тропе на виселице за убийство мужа, который даже не был моим отцом.

Длинная вереница людей, смерть которых мне пришлось наблюдать… которым я позволила умереть. Обвинение в их глазах.

Сара настоящая, не из сна. Ещё живая, как и другие. Ахмеда спасла Имин, обманув султана и всех жителей столицы. Шазад и Рахим, пусть и в плену, сообразили, как уберечь нашего мятежного принца, а Далила, схваченная вместе с ними, сумела прикрыть настоящего Ахмеда иллюзией. Теперь мне предстояло вызволить их самих и остальных пленников султана. Точнее, нам – мне, Жиню, Хале, близнецам и Сэму. Всем, кто остался на свободе.

Во всяком случае, таков был наш план. А пока следовало затаиться и продумать дальнейшие действия в деталях.

Кресло, где я уснула, стояло в укромном уголке Скрытого дома, нашего последнего убежища в Измане. Здесь собрались жалкие остатки мятежников. По лицу склонившейся надо мной Сары пробегали лишь блики от слабо освещённого окна, но их было достаточно, чтобы заметить её беспокойство. Волосы растрёпаны, бордовый халат наброшен в спешке.

Неужто уже рассвет? Странно, во всём теле страшная усталость, как будто я почти и не спала. Хотя, чтобы избавиться от перенесённой боли и переживаний, не хватило бы, наверное, и целого года сна. В боку до сих пор кололо от последнего усилия поднять пески, стены плыли перед глазами.

– Что случилось? – прохрипела я, морщась в попытке размять затёкшее тело. Незажившие ранки от ножа тётки, удалившей из-под кожи куски металла, сразу дали о себе знать. – Уже утро?

– Нет, ещё ночь. Ребёнок заплакал, разбудил меня…

В сумраке я разглядела крошку Фади у неё на руках. Вспомнился обвиняющий взгляд его покойной матери Ширы в ночном кошмаре: «Малышу предстоит расти без семьи. И это тоже по моей вине».

– А когда я встала, увидела такое… – продолжала Сара. – Нет, лучше сама посмотри!

«Ничего хорошего, должно быть. – Я протёрла кулаками заспанные глаза. – Что ещё могло стрястись за последние несколько часов?»

Решительно встряхнувшись, я прогнала воспоминание об отрубленной голове Имин, катящейся с плахи: лучше неизвестно какая реальность, чем всё те же кошмары.

– Ладно, показывай, – вздохнула я, поднимаясь на ноги.

Баюкая синеволосого демджи, хозяйка Скрытого дома повела меня по тёмной винтовой лестнице на увитую растениями плоскую крышу, благодаря которой наше убежище и получило своё название. Цветущие лианы спускались по стенам со всех сторон, закрывая верхние этажи от посторонних взглядов и обеспечивая Саре и её подопечным беглянкам относительную безопасность.

Ещё не поднявшись на крышу, я поняла: что-то не так. Поздняя ночь, а снаружи какое-то мерцающее сияние, похожее на алые краски рассвета… но его ещё ждать и ждать, несмотря на лето.

Сара вышла первая и сразу отступила в сторону, давая мне возможность оглядеться. Тогда-то я и увидела…

Вся столица была укрыта огненным куполом!

Пламя колыхалось и переливалось высоко над головой и по сторонам, заполняя всё ночное небо, так что звёзды виднелись смутно и нечётко. На западе светящийся купол уходил за городскую стену, а на востоке опускался в море.

В памяти возникла сцена из детства, когда мать накрыла стаканом жучка, что полз по кухонному столу, и я с любопытством наблюдала, как он отчаянно карабкается по стеклу, не в силах выбраться наружу.

«Ловушка!»

Теперь, глядя на огненные своды, я хорошо понимала ощущения того жучка из Пыль-Тропы.

– Магия, – мрачно буркнула Сара, вглядываясь сквозь пламя в звёздное небо.

– Нет, – покачала я головой. Когда-то и сама бы так решила, но с тех пор успела хорошо узнать этот мерцающий, неестественно яркий огонь – тот самый, что вспыхнул в подземельях султанского дворца, когда умер джинн Фереште. Пламенная кровь древних, которая оживила глиняных абдалов, стерегущих пустые улицы Измана, а теперь превратила город в одну огромную тюрьму. – Это дело рук человеческих!

«И вот великая стена пламени поднялась до самых небес, пленив её до скончания веков…» – строки из Святого писания, которое вбивали мне в голову все шестнадцать лет жизни в Пыль-Тропе, будто сами собой всплыли перед глазами. Как и все, я хорошо знала историю Ашры и её чудесной стены – огненной завесы, оградившей мир от Разрушительницы в конце самой первой войны.

Вот только новая стена вовсе не спасала от великого зла и не была делом святых рук. Великое зло само захватило нас в плен.

* * *

Я не стала пока тревожить никого в доме, разбудила только одного Жиня, хотя разыскать его в многокомнатном лабиринте Скрытого дома оказалось непросто. Он лежал полностью одетый на неразобранной постели, закинув руку на голову и укрывая лицо от зловещего мерцания за окном. Трясти спящего не пришлось: едва я коснулась плеча, глаза