Книга Красный и белый террор в России 1918-1922 гг. - Алексей Литвин

В годы гражданской войны партии эсеров и меньшевиков раскалывались: одни вступали с большевиками в сотрудничество, другие оставались непримиримой оппозицией, третьи — отходили от политической деятельности. Отдельные группы и тех и других действовали легально, были и нелегалы. К концу гражданской войны многие из них вступили в РКП(б)[494].

Большевики и меньшевики называли себя марксистскими партиями. Апология террора сближала большевиков более с эсерами, нежели с меньшевиками. В июне 1919 г. Мартов обнародовал меньшевистскую программу «Что делать?». В ней предполагалось реорганизовать работу революционных трибуналов на основе выборности судей, установить подсудность всех должностных лиц за нарушение законов, отказаться от террора «как системы управления, отменить смертную казнь, внесудебные расправы, предоставить нациям самоопределение, а казачьим областям самоуправление, дабы прекратить гражданскую войну»[495]. Эти призывы меньшевиков большевистским руководством не воспринимались. В конце марта — начале апреля меньшевики Н. Суханов, Н. Череванин и другие обратились в Совнарком и ВЦИК ç протестом против их ареста, обысков, перлюстрации писем, закрытия газеты «Всегда вперед». Они ссылались на то, что их партия легализована, что нет фактов их участия в забастовочном движении рабочих. На записке секретаря ЦК РКБ(б) Н. Крестинского Ленин написал: «Меньшевики подличают, и им надо за это сугубо набить морду»[496].

Ленин и его соратники в годы гражданской войны пропагандировали «антисоветскую» сущность меньшевиков и правых эсеров. Они могли на время, из тактических соображений, легализовать их деятельность, поддержать отколовшиеся от них группы, но о соблюдении законов и постановлений не могло быть и речи в годы диктаторского правления. Их не могли убедить ни плодотворная работа представителей этих партий в советах и советских учреждениях[497], ни преследование и расстрелы меньшевиков и эсеров белыми генералами[498].

Учредительное собрание с его эсеро-меньшевистским большинством поддержало декреты советской власти о мире и земле. Документально невозможно доказать их антисоветскую деятельность в последующие годы. Они были против внутренней политики большевистского режима. Отсюда возникновение лозунга «За Советы без коммунистов». Большевики отождествляли свою деятельность с советами и выступления против них квалифицировали антисоветскими, что не соответствовало действительности. Это была фальсификация просоветских резолюций эсеров и меньшевиков, которая использовалась правящей партией для обоснования преследования социалистов[499]. Последние протестовали и защищались как могли, особенно эсеры. Они не могли смириться с большевистскими реалиями. Поэтому на конференции (сентябрь 1920 г.) приняли решение о том, что «с современным режимом партия с.-р. будет бороться как с самой уродливой фальсификацией социализма, как с азиатски-деспотическим, проеденным насквозь бюрократическим и плохо замаскированным демагогией — государственным коммунизмом»[500]. В 1922 г. у арестованного правого эсера, члена группы «Народ», сотрудничавшей с большевиками, Н. В. Святицкого были изъяты написанные им рукописи по истории этой группы. В них, в частности, говорилось, что эсеры из этой группы помогали Красной Армии в борьбе с Колчаком и Деникиным. Но ВЧК расправилась с группой «Народ». И хотя Каменев и Рыков поддержали легализацию этой группы, фактически репрессии против ее членов не прекращались[501].