Книга Чосер и чертог славы - Филип Гуден

— Утонул… — Джеффри вспомнил дважды тонувшего в Дордони актера Бертрама, вспомнил о последних мгновениях жизни Маргарет Лу.

— Ах, ну да, та история, — задумчиво протянул Джеффри. — На чем бишь я остановился?

— На том, как молодой человек кого-то спас из морской пучины, — подсказал Алан.

— Или собирался спасти, — поправил его Джеффри. — Ты спрашивал меня, Алан, когда мы прибыли в Бордо, счастливо ли закончится эта история. Судите сами.

Перед тем, как начать рассказ, он сделал продолжительную паузу, собирая в уме воедино все нити повествования.

— Так на чем я остановился? А-а… леди Дориген выходит замуж за рыцаря Арверагуса, который затем отправляется воевать в Англию. Она ждет его возвращения, видит его корабль, но судно на ее глазах разбивается о скалы вблизи родного дома. Сквайр Аурелиус давно питал страстные чувства к Дориген. И вот теперь она вдова, и он открывается ей, уповая на милосердие. Примет ли она его любовь? Из чувства сострадания она дает согласие, но при условии, что юноша достанет тело ее мужа из моря, чтобы она могла его похоронить надлежащим образом. Разумеется, это задание невыполнимо. К тому времени кости Арверагуса, должно быть, рассеялись по всему дну. Уныние вновь завладевает Аурелиусом. Как-то раз он сидел на вершине утеса и увидел, что внизу терпит бедствие маленькое рыбацкое суденышко. Повторив судьбу корабля Арверагуса, судно разбивается о скалы. Не раздумывая, Аурелиус сбегает по тропинке к морю.

— На этом месте вы остановились в прошлый раз, — сказал Нед. — Трагический момент.

— Рассказывать истории — непростое дело, — заверил его Чосер с едва скрываемым удовлетворением. — Итак, Аурелиус погрузился в море. Он умел плавать, но не в таких местах. В тех прибрежных водах никто не мог долго удержаться на плаву. От холода и неистово бушующих волн он потерял дыхание. Не исключено, что, вконец измучившись, он стал подумывать о том, не лучше ли будет сдаться и умереть, чем пытаться спасти кого-то из выживших рыбаков. И все-таки воля к жизни — великая сила. У него не хватило самообладания сознательно отказаться от жизни и уйти навеки в небытие. И он боролся. Когда же до берега оставалось всего несколько футов, а сил совсем не осталось, кто-то или что-то стало подталкивать его в спину. Он подумал, что это мог быть обломок разбившегося судна или какой-то предмет, лежавший на палубе. Но это был человек, скорее всего утопленник. Его тело, обращенное лицом вниз, беспомощно качалось на волнах.

Не зная точно, жив этот человек или мертв, Аурелиус попробовал его поймать. Но волны отнесли тело прочь в тот момент, когда он, казалось, мог до него дотянуться. Аурелиус сделал еще одну попытку. И в этот раз схватить тело не получилось. С третьей попытки Аурелиус поймал-таки ускользавшее тело и, отчаянно работая ногами, поплыл с ним к берегу. При этом он старался держать тело таким образом, чтобы вода по возможности не попадала в рот и нос. Каких-то пять минут назад Аурелиусу было все равно — жить или умереть, а теперь он отчаянно пытался дотащить свою ношу до берега. При этом он до сих пор не знал, кого спасает, живого или мертвого!

Силы были на исходе, и прошла, казалось, целая вечность, пока Аурелиус в конце концов не почувствовал под ногами отлогое дно. Ступни скользили на камнях, не раз он падал под весом спасенного человека и погружался под воду. Ну вот он на берегу. Откатился подальше от чужого тела и лежал обессиленный, не обращая внимания на мелкие камешки, которые впивались в спину, на мокрую одежду. Рядом лежал спасенный, по-прежнему лицом вниз. К этому времени на берег прибежали другие люди, узнавшие о кораблекрушении. Все люди с побережья. Они перенесли Аурелиуса под кров, туда, где обычно хранили рыбацкие снасти. Высушили его одежду у ярко горящего очага. Прекрасная дева поднесла к его губам чашу с подогретым пряным вином.

Когда Аурелиус снова обрел рассудок — а это случилось довольно быстро, так как он был молод и в расцвете сил, несмотря на свою мрачную меланхолию, — то первым делом осмотрелся вокруг. Выяснилось, что он лежал на простой кровати под грубым одеялом. Спасенный им человек лежал на другой такой же кровати и тоже был накрыт одеялом с той лишь разницей, что теперь можно было рассмотреть его лицо. Заросшее густой бородой, все еще мокрое лицо, к которому местами прилипли кусочки водорослей. Его одежды сушились. Аурелиус подумал, что их и сушить не стоило — изношенные, жалкие даже для рыбака тряпки. Тут он заметил, что одеяло на груди этого человека слегка поднималось и опускалось. Он дышал! И девушка — дочь одного из тех, кто жил у моря, склонившись, потихоньку вливала ему в рот пряное вино. Человек залепетал нечто неразборчивое и открыл глаза.

Да-а, это было чудесное спасение из волн, как бы подытожил Чосер, вспоминая про себя о том, как избежал гибели в морских пучинах Анри де Гюйак. И о том, как они потеряли Маргарет Лу.

Однако надо было продолжать:

— Дверь в хижину открылась, и вошла леди Дориген. Она не видела крушения, но слышала от других, что кого-то спасли. Еще она слышала, что спасителем был Аурелиус. Наверное, она пришла похвалить юношу за самоотверженный поступок. Стоявшие в хижине люди при виде леди расступились.

Дориген смотрела на Аурелиуса, а он думал о том, что его единственной одеждой в этот момент было одеяло. Леди не произнесла ни слова. Но она ему улыбнулась. А так как прежде он никогда не видел ее улыбающейся, то ради этой улыбки был готов снова рискнуть жизнью и повторять это еще и еще. Потом она подошла к человеку, лежащему на другой убогой кровати. Тот опять погрузился в забытье. Наверное, и сам не ожидал, что останется в живых. По его бороде стекала струйка пряного вина.

Вдруг человек стал задыхаться. Аурелиус с удивлением взглянул на Дориген. Она побледнела и схватилась за один из столбов, поддерживающих крышу. Если бы она этого не сделала, то наверняка упала бы без чувств. Взгляд Дориген застыл на человеке. Она хотела что-то сказать, но от потрясения не смогла. Веки мужчины затрепетали, он открыл глаза и увидел перед собой Дориген. Мужчина попробовал приподняться, но у него не было сил, и он снова упал на спину. Из-под одеяла высунулась его оголенная рука и протянулась к Дориген. Он что-то произнес одними губами, но никто не расслышал.

Вы конечно же догадались, кто был этот человек. Это Арверагус, ее муж, восставший из мертвых. Позже, по возвращении в замок, когда Арверагус оправился после столь тяжкого испытания, а Аурелиуса должным образом вознаградили за самоотверженный подвиг, они восстановили события от начала до конца. Рыцаря не было на борту того злополучного судна с золотым львом на парусе, которое разбилось о скалы. На войне в Англии он был ранен. Ранения оказались настолько серьезными, что его товарищи потеряли надежду на его выздоровление. Он повелел им возвращаться домой без него и взял с них слово, что они ничего не станут рассказывать Дориген о его тяжелом состоянии. Им надлежало лишь намекнуть на легкий недуг и заверить супругу, что он возвратится, как только поправится. Он не рассчитывал на выздоровление, но думал, что так, по крайней мере, можно будет подготовить ее к худшему и не разбить сердце.