Книга Искушение и разгром - Семен Лопато

— Я хочу, чтоб у Наташки все было хорошо. Я хочу, чтобы у нее было все, чего бы она только ни захотела. Чтоб у нее было много платьев, украшений, чтоб у нее были новые туфли, красивые, много, чтоб их не нужно было разнашивать, я все для нее сделаю.

Невнимательно слушая его, с рассеянно-всевидящей улыбкой глядя мимо него, девушка убежденно покачала головой:

— Наташу надо одеть. Я не могу смотреть, в чем она ходит. Вы можете ходить, в чем вам хочется, я понимаю, вам все равно, вы выше этого, я это понимаю, я иногда сама такая бываю, но Наташку вы должны обеспечить.

С веселыми глазами слушая, Наташа качнула головой:

— Мне еще найти надо.

— Все можно найти. Я тоже высокая, у меня тоже нога не самая маленькая, но все можно найти. Это вы обязаны сделать.

Торопясь ответить, он горячо кивнул:

— Я сделаю.

Увлеченно встрепенувшись, блестя глазами, Наташа придвинулась к девушке:

— Покажи то платье, которое ты купила.

Потупив глаза, тая улыбку, девушка покачала головой:

— Не надо.

— Ну покажи. — Блестя глазами, она быстро повернулась к нему: — Ольга платье купила, это вообще, я никогда такого ни на ком не видела, я никогда не видела, чтобы кому-то так шло платье, я просто влюбилась в него, я в нее в этом платье влюбилась.

Нетерпеливо она вновь повернулась к девушке.

— Ну покажи.

Опустив глаза, с понимающей улыбкой, девушка, секунду помедлив, встала. Выйдя в другую комнату, она минуту провела там, вернувшись вскоре в темно-зеленом обтягивающем платье и коричневых туфлях на высоких каблуках; неожиданно выпрямленная, полная свободной пружинистой стати, на ходу откидывая назад черные волосы, она прошла через комнату; откинувшись к спинке кресла, со стопкой в руке, бросив ногу на ногу и вновь болтая туфлей, Наташа лучисто следила за ней. Подойдя к столику в углу, пружинисто покачиваясь на высоких ногах, приподнятая и подтянутая каблуками, она нажала какие-то клавиши переносного музыкального центра; автоматически приподнятый, как всегда, когда дело касалось музыки, он, встав, сзади подошел к ней. Стоя, не оборачиваясь, зачем-то перебросив волосы вперед, так, что они падали на грудь, она перебирала компакт-диски; видя ее шею и белый полукруг спины в вырезе платья, почувствовав ее духи, какие-то другие, чем у Наташи, словно брошенный из одного царства в другое, он, приблизившись, заглянул через ее плечо, в руках ее были пиратские издания дисков Queen. С улыбкой глядя на них, поглощенно не поворачиваясь к нему, она замедленно раскрыла один из них.

— Здесь музыка, которую можно слушать.

Машинально рассматривая обложки со знакомыми много лет картинками, он повернулся к ней:

— Лучше все-таки фирменные покупать.

Не слушая его, она легко помотала головой:

— Это неважно.

Нажав клавишу, она остановилась, вслушиваясь в нарастающее биение фортепиано, оборванное гитарным взвизгом и синтезаторными птицами; узнавающе услышав издевательское танго, пронизанное звуком гитары, она, повернувшись, оказалась почти вплотную к нему, невидяще бросив взгляд на него, она быстро взглянула в сторону сидевшей в кресле Наташи:

— Можно я потанцую с твоим мужчиной?

С загадочным блеском в глазах, словно что-то заранее понимая, Наташа мотнула головой. Закинув руки ему на плечи, всем телом придвинувшись к нему, словно без стеснения потребляя его, медленно танцуя и испытующе наблюдая за ним, словно что-то заранее чувствуя в нем, она темно-блестящими глазами заглянула ему в глаза:

— Вы не обращайте внимания, мы с Лидиной уже много лет знакомы, мы все друг про друга знаем, мы уже можем делать такие вещи, которые никто другой понять не может. Понимаете?

Бездумно-веряще глядя на нее, он кивнул.

Секунду влажно-оценивающе глядя на него, словно что-то проверяя в нем, она двинулась губами к нему; с каким-то непонятным ощущением свободы, словно зная, что Наташа у него за спиной все видит и не осуждает его, он двинулся навстречу ей. Открыто требовательно придвинув свой живот к его животу, она обхватила руками его шею, танцуя, они целовались взасос. Держа его за плечи, она слегка отъединилась от него, делая расстояние между его грудью и ее, поняв, чего она хочет, он положил руки на ее груди, ощупывая их; закрыв глаза, отозвавшись на его движения, уже не контролируя себя, она вновь с силой притянула его к себе; танцуя и целуясь с ней, рукой, зажатой между их телами, он держал ее грудь. Музыка ускорилась и стала ритмичной, машинально подчиняясь ей, танцуя, он стал раскачивать ее из стороны в сторону; как во сне, отъединившись от него, а затем словно проснувшись, невидяще взглянув на него из-под приспущенных век, она включилась в его движения; отбрасывая ее от себя и вновь притягивая, он пытался вертеть ее, чего никогда не умел; поняв, что он не умеет, она сама все делала за него, помогая ему. Споткнувшись и вновь с размаху привалившись к нему, положив руки ему на грудь и тайно блещущими глазами взглянув на него, она вновь властно потянулась к нему, они снова поцеловались, разъединившись, они стояли друг против друга, почти упершись друг в друга лбами; быстро подойдя и взяв их за плечи, втиснувшись между ними, словно заглядывая в сложившийся между ними уютный теремок, Наташа радостно-быстро оглядела их:

— Вам хорошо?

Не отвечая ей, держась за него и подогнув ногу, девушка сняла туфлю, повертев ее и отбросив, гася блеск глаз, все с той же затаенной улыбкой она повернулась к Наташе:

— Твой мужчина замечательно танцует, но я каблук сломала.

Сбросив вторую туфлю, став чуть пониже ростом, с рассеянной улыбкой она подцепила ее пальцами ноги.

— Новые туфли, сто пятьдесят долларов. Прожили три дня.

Легко отбросив их, она вновь повернулась к Наташе; сияюще разглядывая ее, словно радостно ожидая чего-то, та весело придвинулась к ней:

— Ничего. Это не главное.

— Я знаю.

Внезапно остановив на ней взгляд, темно-блещущими глазами всматриваясь в нее, словно видя в ней что-то такое, что было понятно лишь им двоим, девушка невидяще приблизилась к ней:

— Я знаю, что главное.

Прицельно глядя на нее, уже улавливая ответный блеск глаз, но словно не замечая его, завораживающе улыбаясь, она сделала еще шаг к ней.

— Я всегда знала, что главное.

— А что главное?

— Молчи.

Зажав ей рот рукой и затем отняв ладонь, она положила на нее руки, словно на секунду вдруг задумавшись, не видя ее, сначала медленно, не глядя на нее, прикрыв глаза, как во сне, затем постепенно ускоряясь, нетерпеливо срывая пуговицы, словно раздраженная встреченным сопротивлением, она стала расстегивать ее платье; сияя глазами, словно втянутая в какую-то захватывающую, увлекательную игру, Наташа с восторженным любопытством следила за ней. Словно вдруг спохватившись и сама желая участвовать, она азартно потянулась к платью девушки, стремительно помогая ей стащить его через голову и отбросив, она с радостной готовностью потянула ее к себе, они поцеловались. На секунду взглянув друг другу в глаза, сияюще-заговорщицки глядя друг на друга, обе словно в восторге от своей дерзости, словно делая что-то небывалое для них, одновременно смеясь и удивляясь тому, что получается, они держали друг друга. Наваливаясь на Наташу, слепо улыбаясь, девушка стала подталкивать ее к разложенному в углу комнаты дивану. Упав на него, быстро снимая друг с друга трусы и лифчики, беспорядочно обнимаясь, они покатились по кровати. На ходу распаляясь, хватая друг друга в каком-то сияющем хулиганском возбуждении, восторженно хихикая и на секунду взглянув друг на друга, они быстро поцеловались. Увлеченная, обнимая девушку, словно торопясь все сделать как можно лучше, Наташа грубо сунула ей руку между ног, тут же поправившись, словно вспомнив откуда-то, как это надо делать, поспешно-старательно встав на колени у нее в ногах, она сделала несколько движений языком, остановившись, словно не зная, что делать дальше, она вновь быстро потянулась к девушке; вытянувшись друг против друга, сияюще взглянув друг другу в глаза, они с неожиданной нежностью поцеловались снова. Внезапно, словно одновременно вспомнив о нем, они повернулись к нему. Вытянувшись на постели двумя длинными сильными телами, еще слегка касаясь друг друга пальцами, смеясь глазами, словно чего-то ожидая от него, они обе смотрели на него. Словно скандализованная его неподвижностью, девушка томно-церемонно, словно за ответом на какой-то вопрос, повернулась к Наташе; не поворачиваясь к ней, та лучисто-счастливо смотрела на него. Быстро-оценивающе глядя на нее, на секунду опустив глаза, девушка вновь комически-терпеливо повернулась к нему: