Книга Арабская жена - Таня Валько

Жизнь идет спокойно, без больших потрясений, и мне уже кажется, что я всегда жила в Ливии. Я снова счастлива и даже удивляюсь, как быстро мне удается прийти в себя после невзгод. Даже Бася однажды сказала, что с меня все как с гуся вода и теперь она не собирается слишком уж беспокоиться обо мне. Надеюсь, больше у нее и поводов к беспокойству не будет.

— Ну как тебе работается в школе? — с интересом спрашивает Малика.

— Ты себе не представляешь, как здорово, — отвечаю я, улыбаясь. — Работа не напрягает: сижу с несколькими малышами, мы рисуем, играем в игры, иногда я устраиваю для них небольшую гимнастику, за что мне, кстати, официально объявили благодарность.

— А на фитнесе я тебя сейчас крайне редко вижу, — ехидно замечает она.

— Пока не хватает времени, но это ненадолго. Мне нужно стать чуть более организованной. Зато утром или вечером я делаю упражнения дома.

— Молодчина! — от души радуется за меня Самира. — Не забывай и о родственниках, то есть о нас. Мы должны видеться чаще. Наверняка приятельницы-польки понимают тебя лучше и напоминают тебе о родине, но все же мы…

— Вы для меня важнее всех, — немного неискренне уверяю я. — Если б вы не помогли мне поначалу, я бы здесь пропала.

— И помни об этом. Семья — основа всего, хотя порой родственнички и оставляют желать лучшего. Но ничего не поделаешь, родню не выбирают, нужно принимать ее такой, как есть, — высказывается в поучительном тоне Малика. — Только на семью и можно в этом мире рассчитывать, не так ли, Самира?

— Конечно, ты права, — отвечает та, потупив глаза и побледнев.

— А сколько ты зарабатываешь? — Похоже, Малика пришла провести расследование, а не просто по-дружески пообщаться.

— Пятьсот, — отчитываюсь я, словно перед налоговым инспектором.

— Учитывая, что у тебя за плечами только средняя школа, это совсем неплохо.

— Как по мне, то просто отлично. В Польше я на той же самой работе никогда не получала бы пятьсот зеленых.

— Что?! Зеленых?! А я-то думала, динаров… Я вот в министерстве работаю, диссертацию защитила, но мне столько не платят. Вот это да! Эдак наше бедное государство скоро вылетит в трубу! — возмущается Малика.

— Мне не из вашего кармана платят, — спокойно поясняю я, стараясь утихомирить бурю. — Школа польская, зарплаты для учителей выделяет Польша.

— А, ну тогда хоть две штуки получай, не жалко, — успокаивается она.

— Самирка, а ты почему молчишь? Как твоя защита? — меняю я тему на ту, что, как мне кажется, менее опасна.

— Скверно, — с грустью отвечает она. — Знаешь, я немного болела и до сих пор не могу полностью прийти в себя…

— Не преувеличивай. — Малика никому не позволяет расклеиваться. — Ты слишком жалеешь себя, вот и все. Люди худшее переживают, и ничего. Ты всю жизнь была любимицей папочки с мамочкой, тебя берегли как зеницу ока, вот ты и не научилась твердо стоять на ногах.

— Ну что ж, максимум через месяц лечение должно уже закончиться. Но заграничная стипендия полетела к черту, — говорит Самира, не обращая внимания на неприятную реплику сестры, — видимо, ей не раз уже приходилось слышать от нее такие слова.

— Может, на следующий раз получится, — силюсь утешить ее я.

— Вот видишь! — подхватывает Малика. — Так и надо думать, а не впадать в отчаяние. Наверняка она уедет сразу же после Нового года.

— Превосходно! В Канаду?

— Пока еще неизвестно, — отвечает Самира. — Если я и дальше буду болеть, то перестану добиваться отъезда.

— Блонди, послушай лучше, где и как она хочет устроить свадьбу, — теперь уже раздраженная Малика меняет тему.

— Ох, да успокойся же ты, в конце концов. — Самире это все уже начинает надоедать. — Мы собирались приятно пообщаться, посплетничать, поразвлечься, а ты только отчитываешь нас и даешь нам оценки.

— Ладно, заканчиваю, но должна же я сообщить нашей названой сестре о твоей гениальной идее. Скажу в двух словах: свадьба будет праздноваться дома, приглашена только горсточка тщательно отобранных родственников и несколько друзей из университета.

— Так тоже можно, — делюсь я своим мнением. — Не понимаю, зачем тратить кучу денег ради того, чтобы похвастаться перед людьми. Наверняка у Самиры все пройдет славно, в милой камерной обстановке.

Самира ничего не отвечает, только выразительно кивает в сторону Малики, а та поджимает губы и принимается нервно смотреть на часы. Наконец она срывается с места и маршевым шагом удаляется, гордо выпятив грудь. Конечно, конечно, с Маликой не следует спорить.

— Как ты ее выдерживаешь? — допытываюсь я у Самиры.

— А как ты — моего брата? — парирует она, и на этом заканчивается наша приятная семейная встреча.

Не бывает школы без дискотек. Я отлично помню, как устраивались школьные вечеринки в моем лицее. Дискотеку организовывала кучка энтузиастов, учителям все было по барабану, а директор, давая согласие, злился и не скрывал своего недовольства. Здесь же все совершенно иначе. Не знаю, кто больше радуется предстоящему празднику — школьная молодежь или учительский коллектив. Все обсуждается, решается и готовится совместными усилиями. Организационный комитет возглавляет, конечно же, Бася, а я — ее помощница. Учителя и родители готовят еду, причем не что попало, а приличные блюда, как для домашнего приема гостей.

— Послушай, но неужели же мы будем путаться у молодежи под ногами? — удивленно спрашиваю я у Баси.

— Да ты сама еще ребенок, похлеще наших подростков, — смеется она. — Наша школа — не только образовательное учреждение, но и что-то вроде польского дома, объединяющего всех здешних поляков. Поэтому и мы, взрослые, участвуем в дискотеках. Придут люди из посольства, директора фирм, врачи… Считай, что это очередная встреча нашей диаспоры. Молодежь будет на втором этаже, люди постарше — на первом, никто никому не будет мешать. Окей?

Домой я лечу как на крыльях, желая рассказать Ахмеду о предстоящей вечеринке. Разумеется, о том, как закончилась предыдущая, я уже успела забыть и ни о чем не тревожусь. Тогда было скверно, но теперь будет иначе. Ведь все изменилось.

— Слушай, мы в школе в этот четверг устраиваем дискотеку! — С этими словами я вбегаю в нашу с мужем спальню.

— Для молодежи? А ты — как училка — будешь дежурить?

— Нет, для всех! — радостно выкрикиваю я. — Очередная встреча диаспоры. Молодежь и взрослые вместе, тут так принято, и всем нравится.

— И что дальше? — Он морщит лоб.

— Мы пойдем вместе, правда? Ты ведь не занят? — уточняю я уже менее уверенно.

— Насколько я помню, все наши с тобой совместные выходы заканчивались полным фиаско, а за одну такую вечеринку я чуть было не поплатился жизнью. — Он выразительно указывает на шрам на своей шее, почти уже неразличимый.