Книга Наши павшие нас не оставят в беде. Со Второй Мировой – на Первую Звездную! - Юрий Стукалин

– Отстрелялся я, значит, и давай поломку выявлять.

– Нашел? – не выдерживает Курт.

– Конечно, – через силу улыбается Василий. – Только починить еще не успел.

– Это надолго? – тревожно интересуюсь я. Чужаки с минуты на минуту могут появиться, да еще и дополнительные силы наверняка подтянут. А уж если прилетят «крабы», так нам точно труба.

– Быстро.

– Чини, мы прикроем.

– Ладно. – Василий поднимается и уходит внутрь катера. Брюннер занимает позицию рядом со мной.

– Как с патронами? – интересуется он.

– Пока хватит.

– А у меня последняя обойма, и полбатареи заряда.

– Ничего. Думаю, наш бравый пилот быстро управится. Если нам так долго везло, то фортуна и сейчас не оставит.

– Мне бы твой оптимизм, – скептически замечает Брюннер.

Наша задача отстреливать любую тварь, которая покажется, и не дать чужакам использовать гранатометы. Закрываю забрало, настраиваю бинокль. Выход из переулка виден теперь как на ладони. Батарея в винтовке заряжена наполовину, а потому меняю ее на новую. Ждем.

Василий, стуча каблуками, спускается по трапу, неся в руках небольшую коробочку.

– Минуты две мне надо, – сообщает он нам. – Так что не подведите, ребятки, если полетать хотите.

– И ты не копайся, – бурчу я, не поворачивая головы.

Страшный взрыв возвещает о том, что чужаки нарвались на оставленную мною растяжку. Взрыв их не остановит, но хотя бы уменьшит численно. Вскоре появляются высовывающиеся из укрытий головы, и мы с Куртом открываем огонь. Расстояние большое, но с нашей техникой это не помеха. Бью очередями, не беспокоясь за расход боезапаса – минут на десять плотного боя зарядов мне хватит, а если катер не взлетит, так никакие запасные обоймы не помогут.

Твари кидаются в атаку, стреляя изо всех стволов, пули свистят над нашими головами, вгрызаются в землю совсем рядом. И все же схватка больше походит на стрельбу в тире по мишеням. Чужаки падают как подкошенные один за другим, палец на спусковой кнопке начинает неметь.

Первая волна спадает, твари прячутся по щелям. Воспользовавшись небольшой передышкой, разминаю ладони и снова готовлюсь к стрельбе.

Пошла вторая волна. Теперь весь переулок забит ядовито-зелеными панцирями. Гляжу на боезапас и переключаю скорострельность на максимум. Твари валятся десятками, но за ними выползают новые. Чужаки бьют по нам из автоматов, но у нас с Куртом очень выгодная и хорошо защищенная позиция. Однако оба мы понимаем, что долго это продолжаться не может. Жаль, что никто из нас не умеет управляться с бортовыми пушками, а пилот занят починкой.

– Курт, посмотри, что с пилотом!

Брюннер кивает и отползает, а я продолжаю отсекать врагов. Во мне клокочет ненависть, мир сузился до маленького перекрестия прицела. Я уже не хладнокровный снайпер, выискивающий цель, а безжалостный мясник, стреляющий во все, что движется.

– Готово! – слышу, наконец, сквозь помехи голос Брюннера. – Давай быстрее!

Вскакиваю на ноги и мигом взбегаю по лестнице в катер, панель двери плавно закрывается за моей спиной. Теперь огонь чужаков-пехотинцев нам не страшен.

Василий уже сидит в кресле пилота, водит пальцами перед мерцающим экраном. Тот вспыхивает, мигает различными цветами, по нему струятся колонки цифр и символов, змейками расползаются линии графиков.

– Взлетаем, – улыбается Курт, облегченно вздыхая.

Катер вертикально взмывает над площадкой как раз в тот момент, когда на нее выливается сплошная зеленая масса. По нам открывают огонь, но заряды ручного оружия чужаков нашему катеру, как слону дробина.

– Бросим им подарочек? – полуобернувшись, интересуется Василий.

– Мы совсем не против, – кивает Брюннер.

– Кто б отказался! – вторю ему я.

Пилот делает легкое движение перед боковой панелью, и мы видим на экране, как от катера отделяются четыре шарика размером в кулак. Несмотря на размеры, бомбы обладают устрашающей разрушительной силой, и я на мгновение ловлю себя на мысли, что мы еще не набрали достаточной высоты для их применения. По спине пробегает холодок. Одна надежда, что пилот знает, что делает.

Спустя несколько секунд внизу раздается оглушительный грохот, и мы видим на экранах, как взрывная волна сметает площадку и соседние с ней здания. Достается и нам. Катер со скрежетом встряхивает, словно пустую консервную банку, кидает в сторону, но пилот тут же выравнивает его.

Два квартала внизу превращаются в сплошной огненный ковер, ненасытное пламя пожирает тела чужаков. Мне кажется, что, даже находясь высоко над землей, я ощущаю сильный жар.

– Привет вам от Васи! – кричит пилот, будто кто-то там внизу, где свирепствует огонь, может услышать его.

Настроение на борту сразу улучшается, можно, наконец, немного перевести дух и даже расслабиться. Несмотря на то, что катер является боевой машиной, отделка внутри под стать генеральским апартаментам: мягкие и удобные бежевые кресла, теплые тона расцветки салона – все это удивительным образом успокаивает накаленные до предела нервы. Сколько летал, всегда поражался умению людей двадцать второго века сделать все максимально комфортным для человека. Вроде бы все просто, поставь два ряда лавок вдоль салона для десантной группы, и парням будет достаточно. Ан нет! Мягкие кресла! Выстланные упругими ковровыми дорожками проходы меж ними. После полной разрухи, из которой мы только что выбрались, кажется, что мы попали в рай.

Сняв шлемы и закрепив их вместе с оружием в специальных отсеках, мы с Куртом разваливаемся в креслах, пытаемся расслабиться, но получается с трудом. Не сразу замечаю, что нервно отбиваю ритм левой ногой. Да и пальцы, на самом деле, не перестали дрожать. Брюннер сидит, закусив нижнюю губу, и теребит мочку уха. Тоже нервничает.

Мне не дает покоя вопрос связи с базой, и я окликаю пилота:

– Вась, как у тебя с приборами и навигацией?

– Никак.

– То есть? – недоуменно переспрашиваю я.

– А почему, думаешь, я здесь очутился?

– Откуда ж мне знать…

– Все отказало, летел вслепую, ну и нарвался на этих упырей.

– Ясно…

Мы идем на небольшой высоте, чтобы не напороться на патрулирующих «крабов». Вокруг разрушенные дома, но Василий ловко лавирует между ними и при этом умудряется еще и разговаривать с нами:

– Мы прикрывали штурмовиков, работали по наземным объектам. Все шло гладко, пока парни не зашли на цели. Тут, как водится, появились упыри и будто коршуны на наших набросились. Мы, ясное дело, прикрывать их стали, на себя оттягивать. Бой разгорелся нешуточный. Я-то в сорок третьем на фронте на Ла-5 летал, там полная задница, в кабине жарища постоянная. Не поверите, подошвы кирзачей трескались после пятнадцати вылетов. А тут комфорт, чего не повоевать. Ну, я и стал им хвосты накручивать…