Книга Синтар. Остров-убийца - Сора Наумова

– Пистолет оставался у Фишера, – вдруг сказал Генри. – Я точно помню, потому что он целился им в меня, а потом сунул в карман. Что мы знаем о Фишере? Ничего. Если и искать виновного среди людей, то это он. Больше некому.

К нему вернулась способность мыслить трезво, и Сората лично помог ему связать бессвязно хихикающего Хибики. Парень явно был не в себе, на разбитом в кровавое месиво лице блуждала сумасшедшая улыбка, глаза матово блестели и казались такими пустыми, как будто под действием сильного наркотика.

– С ним все будет в порядке? – спросил Сората. Генри задумчиво смотрел на свои сбитые костяшки и молчал.

– Генри. Генри, останься со мной. Не уходи.

Макалистер вздрогнул, снова приходя в чувство:

– Я не понимаю, что на меня нашло… – признался он. – Как будто помутнение.

– Я верю.

– Это ужасно. Я не хотел.

– Я верю тебе, – Сората взял его за плечи и заглянул в глаза. – Соберись. Нам нужна твоя сила, чтобы выжить. Ты говорил про Фишера.

– Да, – Генри взбодриться. – Нужно задать ему несколько вопросов.

Дом был натянутой струной. Только коснись, и звон разнесется по всем этажам, тревожный и гулкий. Макалистер поднимался по лестнице, и ему казалось, что его шаги рождают круги на воде. На гладкой черной поверхности, под которой притаились чудовища.

Сората шел позади, и Генри боялся представить, о чем тот думал. Безумие сладковато-гнилостным ароматом мертвых лилий разливалось в воздухе. Генри тоже поддался ему. Он был ужасен. Не похож сам на себя, как не был похож Курихара. Да и Сората тоже не избежал его тлетворного влияния. Теперь все, что у них было – вера друг в друга. Без нее они разойдутся в стороны и потеряются во тьме. А она все сгущалась.

Резервный генератор давал мало света. Лампы мерцали, жужжали и шипели, как потревоженные змеи. Все казалось полустертым, мутным. Генри шел к комнате Отто Фишера, прислушиваясь к звукам и шорохам.

– Он там, – Сората кивнул на дверь, и Генри без стука пнул ее ногой. Дверь отлетела к стене и с грохотом об нее ударилась.

– Фишер!

Лампа в торшере слепо мигнула, и силуэт психолога в кресле на мгновение стерся и появился вновь на фоне окна.

– Макалистер-сан, Кимура-сан, – Фишер важно кивнул, но не поднялся навстречу. – Чем могу быть полезен?

Генри вышел вперед.

– Можете облегчить нам задачу и признаться, что хотели довести Сорату до самоубийства, запугивая его и натравив на него Нанами.

Мгновения неуверенности прошли. Генри не собирался отступать, пока не получит ответы на вопросы, которые у него скопились.

– А вы уверены, что хотите именно этого?

– Чего я хочу, я разберусь сам. А вот чего я точно не хочу, так это играть с вами в психологические игры.

– Но вы растеряны и напуганы. Вы же знаете, что поспешные действия могут причинить вред не только вам, но и вашему другу, вашей возлюбленной.

Кровь прилила Генри к лицу.

– Даже не смейте говорить о них, Фишер.

– Мои слова волнуют вас? Быть может, вы чувствуете беспомощность и от этого пытаетесь снять с себя ответственность с помощью грубой силы? Ваши руки. Вы дрались?

Фишер склонил голову к плечу, по-птичьи наблюдая за Генри. Это раздражало и выводило из себя.

– Вы ищете способ снять с себя груз вины. О, я изучил вас, мой дорогой Генри. Вы беззащитны, потому что погружены внутрь себя. Все ваши цели, поступки и побуждения направлены на одно единственное – на оправдание себя. На эгоистичное стремление обелить себя перед собой же. Я спрашивал, готовы ли вы применить силу, если понадобится, но не уточнил, понадобится зачем. Вижу, я был всецело прав. Вы готовы на насилие, если это поможет вам заглушить голоса совести и стыда за себя. Вы жалкий, несчастный, одинокий человек.

Под конец Генри едва сдерживался. Лишь ладонь Сораты, касающаяся его локтя, останавливала от того самого насилия, о котором только что говорил Фишер.

– Закройте рот и слушайте, что я вам скажу, – почти прорычал Генри. – Мы здесь все в одинаковом положении. И можем умереть, если ничего не придумаем. Так что не упрямьтесь и просто скажите, зачем пытались навредить Сорате?

Фишер внезапно рассмеялся.

– Ой, умора! И отчего же мы умрем? Ядерный взрыв, цунами, газовая атака? Ах, да, землетрясение. В нем дело? Это ваша смертельная опасность?

Генри очень хотелось взять его за горло и сбить спесь, которая теперь, не сдерживая ролью, так и сочилась из немца. Он был омерзителен, как жук, забравшийся в тарелку с едой.

– Не надо, Генри, – шепотом взмолился Сората. – Не поддавайся ему, ни в коем случае.

Он прав. Если хоть на секунду позволить увести себя в сторону, можно утонуть в потоке лживых слов, которые текут как липкая патока. Попадешься в ловушку, ответив хоть на одно обвинение, и будешь барахтаться, пока не увязнешь совсем.

– Какую цель вы преследуете?

Фишер перестал смеяться, откинулся на спинку кресла и закинул ногу на ногу.

– Ладно, если уж вы так настаиваете. Меня не должно было быть в составе комиссии. Полно, неужели никого не смутило, что проверять японский пансион для японских детишек отправили немца? Вы такие странные люди, мда. Так вот, я попросил помощи у человека, который отнесся к моему рассказу серьезно и навел на адрес Нанами. Девочка охотно согласилась поучаствовать в эксперименте, благо, я быстро нашел ее больное место. Преданность хозяевам у вас в крови. Даже глядя на вас, я вижу хозяина и слугу. Сами разберитесь, кто из вас кто, мне недосуг.

– Вам помог человек по имени Дэвид Тэйлор? – спросил Генри. Ответ он уже знал, просто решил уточнить для Сораты.

– И как же вы пришли к такому выводу?

– Пистолет. Вас не заинтересовало, откуда он взялся, вы знали, что он не заряжен и только кузен Сораты мог вывести вас на служанку Харуки.

Генри говорил и надеялся, что у Сораты хватит сил выдержать этот разговор. Дослушать его до конца, не вмешиваясь. Даже вдвоем против одного Генри не ощущал себя в безопасности. У Фишера обязан быть козырь в рукаве.

– Верно. Как все на самом деле просто, если подумать, да? Может, вы мне еще и скажете, зачем я все это затеял? Мне просто интересно, как меня оценивают со стороны.

– Все-таки надеетесь поиграть напоследок?

– Отчего же не поиграть, мой дорогой Генри? – усмехнулся Фишер. – Может, присядете? Ах, у меня нет стульев. Простите, я вас слушаю. Начинайте.

– Вы не собирались убивать Сорату, иначе он был бы уже мертв, – в первую очередь сказал Генри. – Только напугать. Если бы он покончил с собой, думаю, это было для вас неприятным сюрпризом, но и не трагедией. Ведь вы говорили об эксперименте, а они не всегда заканчиваются положительным результатом.