Книга Юридический механизм разрушения СССР - Дмитрий Лукашевич

Но и на этом в своей речи Президент не остановился. Далее он отметил: «В целях подтверждения суверенитета республик и их права на самоопределение вплоть до отделения, что зафиксировано в Конституции, в ближайшее время должен быть также рассмотрен Верховным Советом и определён законом механизм выхода из Союза (выделено мной. – Д. Л.). Всеми этими вопросами в сотрудничестве с Верховным Советом будет заниматься Президент вместе с Советом Федерации»[706].

Таким образом, инициатором закона о порядке выхода союзной республики из состава СССР явился сам глава государства – М. С. Горбачёв. Причём он подчеркнул, что этим вопросом будет заниматься он и возглавляемый им и находящийся под его опекой Совет Федерации, а Верховный Совет будет приглашаться лишь к сотрудничеству.

Отрицательно на единстве СССР сказалось учреждение Совета Федерации СССР, в состав которого входили высшие государственные должностные лица союзных республик (ст. 127.4 Конституции СССР 1977 г. в ред. от 14 марта 1990 г.). С учреждением этого органа Президент СССР садился за один стол с главами союзных республик, преимущественно президентами, подчёркивая тем самым равенство с ними, что полностью разрушало существовавшую ранее иерархию в системе управления государством, подстёгивало политическое самолюбие республиканских «князей» и неминуемо вело СССР к расчленению.

Другой важнейшей акцией общесоюзного масштаба стало инициирование заключения нового союзного договора. О союзном договоре «вспомнили» в конце 80-х гг., когда стал назревать кризис государственного единства СССР и в этой связи всё настойчивее стал лоббироваться вопрос о «реформировании» советской федерации.

Одним из главных правовых актов, с которым связывают разрушение организации государственного единства СССР, является Постановление Верховного Совета РСФСР от 12.12.1991 «О денонсации Договора об образовании СССР».

То есть государство было ликвидировано путём денонсации договора о его создании.

И тут сразу возникает проблема: а можно ли прекратить существование государства путём прекращения действия договора его образовавшего вообще и «прекратить» Советский Союз путем «денонсации» Договора об образовании СССР в частности? Для того чтобы определить, насколько корректной является сама постановка вопроса, необходимо выявить правовую природу Договора об образовании СССР 1922 г.

Анализируя данную проблему, можно сделать вывод, что договор об образовании СССР 1922 г. являлся не международно-правовым, а учредительным актом, имеющим внутригосударственную природу. Функция этого договора лишь учредить государство, а не легитимировать его существование. Так же как невозможно ликвидировать юридическое лицо путём прекращения договора о его учреждении или «прекратить» жизнь человека, отправив его обратно в утробу матери, также невозможно ликвидировать целое государство, просто денонсировав договор о его учреждении. Вместе с тем договор не являлся, в собственном смысле, договором о создании государства, а был лишь частью будущей Конституции, и, наконец, Договор об образовании СССР 1922 г. изначально задумывался как часть этой разрабатываемой Конституции, а следовательно, «денонсировать» или иным способом прекратить его действие в декабре 1991 г. было просто невозможно[707]. Основным законом государства является Конституция, и никаких «самых основных законов» в виде договоров об образовании государства или чего-то ещё не существует.

Однако, как уже упоминалось в предыдущем параграфе, в ноябре 1988 г. вопрос о пересмотре союзного договора 1922 г. и заключении в результате этого нового договора был поставлен. Так начиналась длительная политическая эпопея словесных попыток «реформирования» союзной федерации, возможность которого почему-то связывалась исключительно с выработкой и подписанием нового союзного договора[708]. Ещё одна странность проявляется в том, что первый проект нового договора появился лишь в ноябре 1990 г., когда во многих союзных республиках уже появились единоличные главы государств, которые по понятным причинам отстаивали как можно больше суверенных прав для своих республик. Ещё больше вопросов возникает по поводу сроков выработки и согласования текста нового союзного договора: для таких кардинальных изменений на высшем государственном уровне страны, как введение поста Президента СССР и изменение ст. 6 Конституции СССР, понадобился всего месяц, а вопрос о заключении нового союзного договора (а в контексте конкретной политической и исторической ситуации – по сути, вопрос о сохранении государства) почему-то растянулся на 3,5 года и снят был с повестки дня только фактом крушения государства. Да и в случае подписания договора дело бы в лучшую сторону для союзного государства не изменилось, поскольку «подготавливавшийся Президентом СССР совместно с президентами и иными руководителями союзных республик так называемый новый союзный договор должен был на деле фактически привести к ликвидации федеративного государства Союза ССР. Вместо него, согласно указанному договору, предполагалось образовать международное объединение суверенных государств – бывших союзных республик – в виде конфедерации»[709]. Данная точка зрения лишний раз подтверждается сложившейся к 1991 г. практикой отношений между «центром» и «союзными республиками»: к примеру, 20 марта 1991 г. в «Правде» публикуется «Соглашение Союза ССР и республик по вопросам реформы розничных цен и социальной защиты населения», подписанное Президентом СССР и руководителями 12 союзных республик. Из соглашения вытекает, что договоренность была достигнута не между республиками, а между республиками и Союзом[710].

Каждый из представляемых М. С. Горбачёвым очередных вариантов нового «союзного договора» содержал все меньше признаков единого государства. Собственно, соглашения, подписанные в Вискулях 08.12.1991, мало чем отличались от последнего варианта «союзного договора» М. С. Горбачёва. А последний проект договора был опубликован в «Правде» 27 ноября 1991 г. и содержал норму, согласно которой «Союз Суверенных Государств (ССГ) – конфедеративное демократическое государство, осуществляющее власть в пределах полномочий, которыми его добровольно наделяют участники договора»[711].