Книга Зимние убийцы - Павел Марушкин

— Ну почему же, ещё регулярные симпозиумы с дружескими возлияниями… — не удержался я от колкости, но он, похоже, вовсе меня не слушал.

— Попробуйте всё-таки понять мои слова правильно, сделайте небольшое усилие… Я говорю, что с точки зрения вульгарной биологии механизм криобиоза изучен досконально. Проблема выморозки личности кроется в нейрофизиологии, а эта область до сих пор темный лес. Мозг — святая святых организма и раскрывает свои тайны очень неохотно…

— И что, до сих пор никто не продвинулся в этом направлении? Быть может, данные экспедиций?

— При чем здесь какие-то экспедиции?! — он сморщился, как от кислого. — Вы, я смотрю, даже отдаленно не представляете суть нашей работы…

«Чего ради, в таком случае, я трачу на вас свое время?» — было написано на его физиономии.

— Ну хорошо, а новые открытия, смелые гипотезы… — я был сама кротость.

— Фундаментальных открытий в физиологии мозга нам придется ждать ещё долгие годы, знаете ли. А гипотезы — ха! За свою научную карьеру я выслушал столько откровенной чуши! Одни завиральные идеи этого болвана Барбудо чего стоят! Гипотеза, юноша — это научная догадка. Научная! То есть выводы, сделанные на основе наблюдений, а не взятые с потолка! Вот что такое наука — а не толпа фрогов с пробирками… Эй, вы в порядке?

— Более чем… — Я не без труда заставил себя дышать ровно. — Расскажите мне про болвана Барбудо, профессор.

— Знаете, есть фроги, которым надо было родиться лет эдак двести назад! — фыркнул он. — Нет, правда. Тогда они пришлись бы вполне ко двору! Энциклопедисты… — в устах профессора это слово прозвучало ругательством. — В те времена вы могли себе позволить заниматься десятком вещей одновременно, и при этом сохранять репутацию ученого! В наши дни этот номер не пройдет! Если хочешь чего-то достичь, нужно быть специалистом, а не дилетантом от науки, пускай даже талантливым…

* * *

Ваш покорный слуга — тот ещё бультерьер. Стоило мне услышать имя Барбудо — и я вцепился в беднягу профессора железной хваткой. К счастью, у этого малоприятного господина была одна маленькая слабость, которую я быстро нащупал: он любил поучать. Мне оставалось лишь скармливать ему малыми дозами собственное невежество — и восхищаться приоткрывшимся кладезем мудрости. Не прошло и четверти часа, как я выпотрошил из него всё, что мне было нужно. Да здравствует великое искусство манипуляции!

Из академического корпуса я вылетел, словно на крыльях — и помчался вниз по лестнице, перепрыгивая через ступени. Думаю, это и спасло мне жизнь. Резкий металлический звон за спиной и сдавленный возглас «чтоб я сдох!» слились в одно целое. Я резко притормозил и оглянулся. На ступенях лежал здоровенный стальной лом — и свежая белесая выщерблина в камне не оставляла сомнений в природе звука. Я задрал голову — но, конечно же, ничего не увидел. Тот, кто метнул импровизированное копьё, скрылся из виду.

— Князья преисподней! Миста, да вы родились в рубашке! — ошеломленно пробормотал один из студентов, таращась на меня во все глаза. — Ещё бы чуть-чуть…

— Судьба хранит своих любимцев. Эй, парень, как мне попасть на крышу?

Разумеется, я никого не обнаружил. Убийца — а я не сомневался, что лом метнули прицельно, не стал дожидаться, покуда я одолею с десяток лестничных маршей и справлюсь с чердачным замком, и благополучно ретировался. Что ж, меня не в первый раз пытались прикончить… И, боюсь, не в последний. Остаётся надеяться, что полоса невезения у моего «благожелателя» выдалась затяжной.

Удача, как известно, благоволит тем, кто не слишком на неё полагается. Поэтому я отправился в ближайшую оружейную лавку. Мне не слишком везет с огнестрельным оружием: либо у меня его отбирают, либо я падаю в воду и безнадежно порчу пороховую затравку — а если ничего из вышеперечисленного не происходит, то просто самым позорным образом промахиваюсь. Свой единственный по-настоящему удачный выстрел я сделал в доме Хеллисентиса — да и то лишь потому, что промазать по такой мишени, как огромная стеклянная конструкция, мог только слепой… Но традиция есть традиция. У частного детектива должен быть пистолет. На всякий случай, я прикупил парочку — и добавил к своему арсеналу довольно компактное, вдвое короче стандартного армейского, мачете. Экипировавшись таким образом, я продолжил свои изыскания. Королевская публичная библиотека, визит к одному старикану, которого я не застал дома, ещё один визит — на этот раз удачный, снова библиотека… Я был полон кипучей энергии — даже душевная боль отступила перед её натиском, притаилась где-то в глубине. Мало-помалу личность таинственного доктора обрастала фактами.

Ифантас Барбудо здорово опоздал родиться. Таково было общее мнение научной братии — впрочем, сам доктор ни во что это самое мнение не ставил. Он был феноменом, грубияном, ниспровергателем авторитетов и — ярким, самобытным талантом. Он пробовал себя в самых разных направлениях, от геологии и рудного дела до медицины — и везде добивался впечатляющих успехов. В его честь был назван минерал барбудит, открытый, естественно, доктором… Между прочим, открытый не где-нибудь, а в Хрустальных горах: ещё один маленький кусочек пазла, вставший на своё место.

Последние его работы были связаны с криобиозом. Барбудо предложил собственную, оригинальную теорию «вымораживания личности» — теорию, основанную скорее на философском фундаменте, чем на принципах естественных наук. Насколько я понял, именно это и заставило коллег выставить его на посмешище, объявить шарлатаном и мракобесом. Но Барбудо такие мелочи не смущали. Ему устроили настоящую обструкцию: перекрыли возможность публиковаться, перестали приглашать на конференции, под каким-то благовидным предлогом закрыли доступ в академические лаборатории… Плевать он хотел на всех. В тот самый момент трудами доктора неожиданно заинтересовалось военное ведомство, после чего сведения о нем сделались отрывочными, а затем Барбудо и вовсе пропал из поля зрения немногочисленных друзей и знакомых. Ничего удивительного: уж что-что, а секретность наши вояки обеспечить умеют.

Несколько следующих ночей я провел в дешевых отелях, причем никогда не спал в одном месте дважды. Всего лишь разумная предосторожность — если не знаешь, кто за тобой охотится, жди беды отовсюду. К счастью, иммигрантская община в Амфитрите весьма велика, так что представитель человеческой расы уже давно не привлекает повышенного внимания.

Всё это время я раскапывал информацию. Поразительно, как много можно нарыть о конкретной персоне, если знаешь, кому и какие вопросы следует задавать. Мало-помалу у меня начала складываться картина происходящего. Я вертел её и так, и эдак — и не находил противоречий… Кроме одного, самого главного.

Ифантас Барбудо был кем угодно — сумасшедшим гением, малоприятным типом, сумасбродом, быть может, даже невольным шарлатаном… но он не был закоренелым злодеем. Я внимательнейшим образом вслушивался в голоса знавших его фрогов, пытаясь уловить там отражение мрака — и не видел его… А без черного, злодейского сердца моя стройная теория рассыпалась, словно карточный домик. Надо встретиться с этим фрогом лицом к лицу, решил я. Посмотреть ему в глаза. И тогда, возможно — только лишь возможно — я пойму, кто же передо мной…