Книга Зимние убийцы - Павел Марушкин

— Нет, ты только глянь на них, а?! — фыркнул доктор Барбудо. — Глянь, говорю, на эти заторможенные движения, на согбенные спины, обрати внимание на вялую, спотыкающуюся походку. И ведь их там целый город… Огромнейший город! Тьфу! Даже смотреть противно. Ну чем, скажи на милость, они отличаются от кишащих в луже головастиков? Да в тех самых головастиках куда больше жизни и смысла, уж ты мне поверь!

Старый Шу тяжело вздохнул и оглянулся назад. Одинокая цепочка синеватых следов исчезала вдали. Дневной переход через присыпанные снегом болота дался ему нелегко. Зима в этом году выдалась тёплой, и топкая почва не промерзла, как обычно. Хляби, скрытые под пушистым белым покрывалом, зачастую были смертельно опасны: провались он в трясину — и выручить будет некому, кричи, не кричи… Он нарочно выбрал маршрут, отстоящий одинаково далеко и от сухопутного тракта, и от реки. Здесь, среди расстилающихся во все стороны болот, можно было идти дни напролет, так и не встретив ни единой живой души. Тишина и пустота… Лишь закат красил нежным багрянцем купы заиндевелых деревьев вдали. Нет, он не боялся смерти, даже такой неприглядной. Страх — удел холодных, опустелых сердец, а в его душе горело жаркое пламя. По крайней мере, так утверждал доктор Барбудо. Сам он выразился бы осторожнее: угли, мерцающие угли под сероватым налетом пепла. Но жаркие, безусловно жаркие. К слову, горение неплохо бы поддержать. Закинуть в топку полешек…

— Чего там, кормят? — Шу прищурился. Да, похоже на то: полевая кухня и очередь бедно одетых, ссутулившихся на холодном ветру фрогов. Должно быть, Королевское благотворительное общество осчастливило уличных бродяг бесплатной похлебкой. Вот что значит — столица! Это хорошо. Голод, поутихший было за последние несколько часов, проснулся с новой силой. Правда, его спутник категорически не одобрял благотворительности…

— Поешь, поешь, — милостиво разрешил доктор Барбудо. — И отдохни, если найдёшь где. А потом мы с тобой займёмся делом. Подарим этому городишке немного живительной эвтаназии.

Живительная эвтаназия была коньком доктора. Старый Шу, впрочем, не любил всех этих заумных словечек. К чему? Убийство — оно и есть убийство.

* * *

Эльза потянулась — всем телом, словно кошка, и, выскользнув из-под одеяла, подошла к окну. Я невольно залюбовался её грациозной фигурой. Обнаженная женщина на фоне розоватых от утреннего солнца сугробов — удивительное сочетание… Готов поспорить, она сделала это нарочно. Актриса всегда остаётся актрисой.

— Накинь что-нибудь, простудишься… — проворчал я. Что поделать — нативы куда менее восприимчивы к холодам, чем мы, люди; по этой причине отопление в моём жилище оставляло желать лучшего.

— Это неизбежно, — насмешливо откликнулась рыжеволосая красотка. — Закон природы: если я остаюсь тут на зиму, то простужаюсь… Лучше покончить с этими неприятными формальностями как можно скорее.

В её словах была какая-то извращенная логика. Я лишь покачал головой, чувствуя себя немного виноватым. Собственно, наши отношения — единственное, что удерживает её здесь в холодное время года. До того, как мы встретились, Эльза всегда отправлялась на гастроли в Метрополию или по мирам спектра ван Верде — в зависимости от предложений антрепренеров. Зима в Королевстве Пацифида — мёртвый сезон. Здешние коренные обитатели, фроги, они, как бы это сказать… Земноводные. Несколько иная физиология, понимаете? По меньшей мере две трети столичных жителей впадают в криобиоз — попросту говоря, замерзают в своих бассейнах, коими оснащены практически все жилища… Весьма необычная традиция, особенно с точки зрения чужаков. Я-то, конечно, не совсем чужак. Позвольте представиться: Эдуар Монтескрипт, частный детектив и потомок иммигрантов в первом поколении. К слову сказать, неплохой знаток здешних обычаев и традиций — как говорится, положение обязывает; чем и пользуюсь без зазрения совести. Работы хватает: за эти годы я создал себе весьма недурную репутацию. Меня знают и фроги, и представители местной иммигрантской общины; так что теперь, если кому-то вдруг понадобился хороший сыщик, первым делом вспоминают моё имя. Впрочем, зимой для меня куда меньше работы, чем в тёплый сезон. Зато остаётся море времени на личную жизнь.

С Эльзой Нимитц мы познакомились во время одного из моих предыдущих дел — и как-то неожиданно для самих себя оказались в одной постели. Вопрос о том, кто из нас кого соблазнил, до сих пор остается камнем преткновения — и нашей любимой шуткой. Особую пикантность ситуации придает тот факт, что она лет на пять меня старше.

Я тихонько подошел к ней, обнял за плечи и прошептал на ушко:

— Почему бы нам не вернуться под одеяло, любимая? У меня на этот счет большие планы…

— Увы, мой друг, — тихонько пропела она. — Похоже, твоим коварным замыслам не суждено сбыться. Я вижу роскошный диномобиль у дверей Лакси — а это почти наверняка означает…

— Что кому-то потребовались мои услуги, — со вздохом согласился я. Лакси Юнгельсельги — содержатель небольшого кафе и мой партнер; его заведение уже давненько служит мне чем-то вроде офиса. Очень удобно, и вдобавок, не надо тратиться на аренду…

Диномобиль, да ещё с гербами на дверцах — не иначе, дорогая игрушка какого-нибудь аристократа. Наш район, вообще-то, считался более-менее респектабельным — но не настолько. Толстосумы предпочитают заведения другого пошиба. Так что Эльза, скорее всего, права: это по мою душу. Готов поспорить: не пройдёт и пары минут, как в дверь примется барабанить мальчишка-посыльный. А ведь день начинался так хорошо…

— Не знаю, кто это может быть, но я обдеру его, как липку! — мрачно посулил я, прыгая на одной ноге и пытаясь засунуть другую в штанину. — Просто за то, что испортил мне романтическое настроение.

— О, милый, ты такой меркантильный! Это прелестно! Так ты сводишь меня вечером в ресторан? — иронично спросила Эльза.

— Вне зависимости от того, возьмусь я за это дело или нет! — твердо пообещал я и распахнул дверь навстречу мальчишке-фрогу, уже занесшему руку, чтобы постучать.

— Ты от Лакси. Ко мне посетитель, так? — я картинно приставил палец к носу, буравя его взглядом. — Аристократ. Подвалил на роскошном дино. Очень нетерпелив. Лакси просил поторопиться. Что я упустил?

Юнец несколько раз беззвучно открыл и закрыл рот.

— Да! — наконец выдавил он. — Нет! То есть… Да, всё так!

— Хорошо, сейчас буду, — я сунул ему мелкую монетку и захлопнул дверь, прежде чем он успел сформулировать вопрос.

Дешевый трюк, скажете вы. Всё верно. Но именно дешевые трюки питают людскую молву… Да и фрогскую тоже. Из подобных мелочей зачастую складывается репутация.

* * *