Книга Д`Артаньян, Гвардеец Кардинала. Книга 2 - Александр Бушков

– Значит, это все-таки был Атос?

– Никаких сомнений. Он миновал три засады, чудомускользнул из четвертой, во время которой был сбит с коня Арамис… но все жепрорвался в Париж и опередил вас буквально на несколько минут.

– Это все Винтер, – сказал д’Артаньян сквозьзубы. – Чертов Винтер. Не веди он своей собственной игры, не попади я втюрьму на несколько часов, мы бы их непременно опередили…

– Что толку предаваться унынию, если ничего нельзяизменить? Мы еще попытаемся сквитаться. Главное, прошло уже три дня, а мы всееще живы…

– Да, это большое достижение, если учесть, что мы имеемдело с мстительной испанкой… – сказал д’Артаньян серьезно. – Мы живы,его высокопреосвященство остается первым министром… Мне казалось той ночью, чтоон навсегда потеряет расположение короля…

– Вы плохо знаете короля, – усмехнулся де Вард. –Меня, конечно, не было в ратуше во время достопамятной сцены, но в Париже яживу дольше вашего и на кардинальской службе состою не первый год… Вы всерьезполагаете, что король поверил оправданиям супруги? Он, конечно, сугубо междунами, изряднейшая тряпка, но это не означает, что он глуп. Он, конечно же,многое понял, но доказательств у него не было… Не переживайте, д’Артаньян.Партия не окончена. Во-первых, охлаждение меж королем и королевой давно перешлов настоящее отчуждение, во-вторых, королева еще долго будет оставаться втяжелом и неопределенном положении, поскольку до сих пор не исполнила основнойдолг всякой замужней женщины, а уж тем более королевы – не родила наследника…В-третьих, она вряд ли сможет резко отказаться от прежних привычек, и рано илипоздно кардинал отыщет способ… Черт, где же это хваленое вино?

– Пойду потороплю их, – сказал д’Артаньян, вставаяиз-за стола.

Прежде чем войти в соседнюю комнату, где старик Нуармонпереливал вино в кувшины, он остановился в коридорчике, достал из карманаписьмо и в десятый раз перечитал с колотящимся сердцем несколько строчек.

«Дорогой Шарль! Мы вернулись благополучно, и вскорости я свами непременно увижусь. Пока же посылаю дюжину бутылок божансийского вина,купленного по дороге. Оно великолепно, сами убедитесь. Как только с известнымивам делами будет покончено, я тут же пошлю вам приглашение в гости. Любящая васАнна».

Поцеловав листок, д’Артаньян спрятал его на груди. Несмотряна позорный проигрыш, он с самого утра находился в прекраснейшем расположениидуха – как только посыльный принес корзину с вином и запечатанное письмецо отАнны…

Он уже три для как обосновался в новой квартире на улицеФеру – в доме, выбранном с величайшим тщанием, после того, как о хозяине былисобраны все необходимые справки с помощью одного из секретарей Ришелье отцаАнжа.

На сей раз д’Артаньян был совершенно уверен, что не встретитникаких неприятных сюрпризов. Хозяин дома, отошедший от дел пожилой стряпчий,жил главным образом в своем именьице под Парижем, оставив дом на попечениеодного-единственного, столь же старого слуги Нуармона. Поскольку от делпочтенный судейский чиновник отошел более десяти лет назад, он не имел нималейшего касательства к нынешним придворным интригам и не держал ничьюсторону. Кроме того, у него не было ни родных, ни друзей, державших бы чью-тосторону. Одним словом, до появления д’Артаньяна в качестве квартиранта обаобитателя дома на улице Феру были так же далеки от текущей политики, как еслибы обитали на Северном полюсе.

Дом был небольшой, д’Артаньяну сдали второй этаж, а первыйоставался тихим и запустелым, поскольку там обитал один лишь Нуармон, субъектдобродушный и безобидный, с одной-единственной страстишкой – заливать в своюутробу все спиртное, что только подвернется или неосмотрительно будет оставленов пределах досягаемости вытянутой руки. Впрочем, в глазах д’Артаньяна этапривычка не была таким уж особенным недостатком – если только слуга,разумеется, не покушался на его собственный винный погребок, который он началуже закладывать.

Вот и сейчас было опасение, что Нуармон, вызвавшийся помочьслугам переливать вино из бутылок в графины, воспользуется моментом, ноучитывая, что старик оказался под бдительным присмотром сразу трех расторопныхмалых, не стоит особенно уж беспокоиться. Пожалуй, можно будет оставить емустаканчик, когда они там все закончат…

Д’Артаньян резко распахнул дверь в кухоньку.

И остановился на пороге.

Старый Нуармон лежал лицом вверх, ногами к столу, все ещесжимая в руке глиняный стакан, остекленевшими глазами уставясь в потолок, наперекрещенные темные балки. Один из графинов валялся рядом, разбившийся намельчайшие осколки. Лицо старика было мраморно-белым, во множестве усеянныммаленькими красными точками… Больше никого в кухоньке не было.

Только когда за спиной у гасконца затопотали шаги, оносознал, что издал жуткий вопль…

Де Вард, опомнившийся первым при виде этого печальногозрелища, решительно прошел в кухоньку и, присев на корточки, долго разглядываллицо покойника.

– Минут десять назад он был здоровехонек… –потерянным голосом произнес д’Артаньян. – Я заглядывал на кухню…

Де Вард наклонился и, почти прижавшись ноздрями ко ртупокойника, долго и сосредоточенно нюхал воздух.

– Ядом пахнет? – с замиранием сердца спросилд’Артаньян, пытаясь вспомнить что-то чрезвычайно важное.

– Пахнет вином, – протянул де Вард, необорачиваясь к нему. – Только вином. Судя по положению тела, он налил себестакан и выпил, все еще держа графин в одной руке, – горлышко все ещезажато у него в ладони…

Д’Артаньяну стало неуютно и холодно, словно по комнатехлестнул порыв тугого морозного ветра.

– Я вспомнил, – сказал он, по-прежнему не в силахпревозмочь озноб. – Анна… ее муж умер при точно таких же обстоятельствах,но никто не доказал отравления…

– Как и в нескольких похожих случаях, за последниепять-шесть лет приключившихся в Париже, Руане, Нанси и Орлеане, – произнесде Вард, медленно выпрямляясь. – Одни только подозрения…

– Ну да, я помню! – громыхнул Каюзак, радуясьслучаю вставить словечко. – Мне рассказывал отец Жозеф, кардинал как-топросил его написать по всем этим смертям подробный отчет – ведь если мы имеемдело с новым, неизвестным способом убийства, то его нужно изучить. Я помню…Всегда эта смерть была кому-то выгодна – уставшие ждать наследники, ветренаяжена и тому подобное, – и всякий раз лекари оказывались бессильныопределить отравление… Отец Жозеф искал хоть какие-то следы, но ничего недобился…

– Позвольте! – вскричал д’Артаньян. – Но ведьэто Анна прислала мне это вино…

Де Вард поднял на него внимательные, холодные глаза:

– Вам это достоверно известно?

– Корзинку принес ее слуга…

– Вы его видели прежде у нее?

– Н-нет… Но я не знаю в лицо всех ее слуг… Собственно,в лицо я знаю одного Лорме… Но он ведь передал письмо, написанное еесобственным почерком! Вот оно!