Книга Д`Артаньян, Гвардеец Кардинала. Книга 1 - Александр Бушков

Если бы весной 1625 года зоркий и внимательный наблюдательмог бы пролететь над прекрасной Францией из конца в конец на высоте птичьегополета, он непременно отметил бы, что в стране царит спокойствие. Не видно былоосажденных городов, по дорогам и полям не двигались войска, не дымили обширныепожарища. Повсюду, казалось, царит мир и спокойствие.

Но так только казалось…

К тому времени вот уже добрых семьдесят лет королевство сотрясалигражданские войны, вызванные слабостью королевской власти, своеволиемдворянства, а особенно – религиозной враждой. Еретики-протестанты, болееизвестные нам под именем гугенотов, желали не обрести равноправие с католиками,а создать свое государство в государстве, где они могли бы править сами, неподчиняясь никому. Трижды за неполные двадцать лет они устраивали резнюкатоликам, не щадя ни старых, ни малых, а в 1572 г. пытались захватитьвласть в Париже, но были разбиты во время резни, известной истории как ночьсвятого Варфоломея. Однако оружия они не сложили, и к моменту, когда начинаетсянаше повествование, в их руках оставалось несколько великолепных крепостей ицелые провинции Франции, где король не пользовался ни малейшей властью.

Эти ожесточенные войны, порой разводившие по разные стороныдаже членов одной семьи, стоили Франции неисчислимых жертв и разрушений – и,мало того, несли смерть ее королям, одному за другим. В 1574 г. умер КарлДевятый – внезапно и скоропостижно, и молва настойчиво приписывала его кончинуотравлению. Его преемник, Генрих Третий, погиб в 1589 г. от ударакинжалом. Овладевший престолом Генрих Наваррский, прозванный Великим Повесой(одних лишь его официальных любовниц история насчитала пятьдесят шесть, аслучайные не поддаются учету), многое сделал для славы и величия страны – но ион в 1610 г. был убит. Правительницей при малолетнем короле ЛюдовикеТринадцатом стала его мать, Мария Медичи.

И тогда возле нее появился пронырливый и жадный фаворит,итальянец Кончино Кончини. Приехав во Францию без гроша в кармане и с долгами вдве с половиной тысячи пистолей, он стал маршалом и маркизом, высасывая соки изстраны так, что очень скоро возбудил всеобщую ненависть. Едва войдя всовершеннолетие, юный король Людовик велел его арестовать – и во время арестаКончини был убит к ликованию парижан.

Однако это не принесло спокойствия. Буйное дворянство,хорошо вооруженные гугеноты и мечтавшие о былой воле вельможи, владевшие своимиполунезависимыми герцогствами и графствами, вновь разожгли войну, и дошло дотого, что бежавшая из Парижа Мария Медичи тоже стала собирать силы против сына.Дважды войска матери и сына сходились в ожесточенной схватке. ДоставшиесяЛюдовику по наследству религиозные войны продолжались с прежним ожесточением.Тогдашняя Франция была отнюдь не той страной, что нам сегодня известна, –хотя бы потому, что ее территория составляла четыре пятых от нынешней. Но и наэтих землях не было покоя. Добрая половина Франции до сих пор говорила не нафранцузском, а на местных языках и ощущала себя прежде всего бретонцами,нормандцами, гасконцами, а никакими не французами. Всего восемьдесят лет прошлос той поры, как французский язык был признан официальным языком королевства.

Одни провинции всецело подчинялись центральной власти; другиедо сих пор пользовались массой былых прав и привилегий; иные не признавали наделе другой власти, кроме своих феодалов; в одних местах вся политическая,юридическая и религиозная власть принадлежала гугенотам, в других католикикое-как удерживали первенство.

Трудами Генриха Четвертого были устроены мануфактуры, гдеткали шелк и атлас и делали ковры; возникли хрустальные заводы, полотно изБретани и Вандеи во множестве продавалось за границу; в другие страны продавалитакже пшеницу. Однако постоянные войны наносили всему этому огромный ущерб.

Чтобы рассказать о положении дворянства, лучше всего будетдать слово французскому историку: «Существовало, скорее, две разновидностидворянства: знать – настоящие властители, жадные и воинственно настроенныефеодалы, набитые деньгами, с бесчисленными владениями и должностями,составляющие заговоры или уходящие в раскол по любому поводу; и мелкоедворянство – обедневшие и разорившиеся с наступлением мира дворянчики, укоторых был выбор либо прозябать в своих пришедших в запустение замках, либоподаться на службу к королю или какому-нибудь могущественному вельможе. Междуними пролегла бездна, но было и то, что их объединяло: гордость своимпроисхождением и чувство чести, которое толкало стольких из них драться на дуэли:2000 погибнут в одном только 1606 году!»

Необходимо добавить к этой невеселой картине еще однунемаловажную деталь: мира не было не только в королевстве, но и меж королевскойчетой. Отчуждение меж молодым Людовиком и его супругой Анной Австрийской, сестройиспанского короля, росло и усугублялось. Все громче шептались о том, чтокоролева все же не устояла перед ухаживаниями блистательного фаворитаанглийского короля герцога Бекингэма во время свидания в Амьене…

И в это самое время выросла фигура могучего и сильного волейпервого министра при слабом и безвольном короле – Армана Жана дю Плесси,герцога де Ришелье, умного и решительного министра, стремившегося объединитьстрану, покончить с произволом буйного дворянства и приструнить гугенотов,получавших помощь деньгами и оружием от исконных врагов Франции – англичан ииспанцев.

Страна стояла на пороге новой войны. Воцарившаяся в нейтишина была лишь кратким затишьем перед очередной бурей, долгой и кровавойгрозой.

Именно в часы этого затишья по дороге к Парижу ехал молодойвсадник на старом коне – и вскоре нам предстоит с этим юношей познакомитьсяпоближе…

Возможно ли это? Конечно, возможно, раз оно не исключено.

И.В. Сталин

Кружат созвездья в смене прихотливой,

А мы во власти этого полета,

И правят духом, что лишен оплота,

Минутные приливы и отливы.

То возрождая лучшие порывы,

То тяготя ничтожною заботой,

От поворота и до поворота

Ведет нас путь, то горький, то счастливый…