Книга Ущелье - Маргарита Епатко

Парень полез за ключами от машины. Двое мужчин передали ему свои брелки.

– Осматривайте и поедем мы. Выходные закончились. Пора на работу.

Исмаил с милиционерами вышел на улицу. Мурат с родственниками последовал за ними.

– Эй, – дядя Сеня притормозил участкового спешившего к выходу за старшим по званию. – Откуда этот тип взялся?

– Из города в соседний поселок практикантов привез. Там участковый нормальный, Сергеич. Так он его не пустил. Сам сюда приперся, – тяжело вздохнул участковый. – Лучше бы мой тесть подмогу из района вызвал. На час езды дольше, а толку больше.

– Не горюй, вызовем, – кивнул Сеня, отпуская участкового. Он повернулся к Марку, – дай мобилу.

– А смысл? Сигнал еще позавчера пропал, – сказал Марк, но полез за телефоном.

– Думаю, смысл есть, – отставник удовлетворенно смотрел на светящийся экран.

– Не может быть, – Марк чуть не выхватил телефон обратно. – Обычно эта хмарь нас на неделю без связи оставляет.

– Не суетись, – дядя Сеня набрал знакомый номер.

Он напряженно вслушивался в гудок. Телефон был рабочим. Но он не ошибся. Человек, несмотря на ранний час и выходной день, уже был на месте.

– Да, слушаю, – послышался жесткий мужской голос.

– Это Семен, – отставник выдержал паузу, давая возможность собеседнику собраться с мыслями.

– Семен? – мужчине хватило секунды, чтобы вспомнить, удивиться и взять себя в руки. – Что случилось?

– Я думал, ты меня о здоровье спросишь, – довольно хмыкнул отставник.

– Раз звонишь, значит все путем, – собеседник на другом конце провода улыбался.

– Со здоровьем да, а вот с остальным не очень. Помощь нужна, – дядя Сеня отошел в сторонку, что-то втолковывая в телефонную трубку.

– Сдается мне, что теперь майора отсюда пнут по зад коленом, и объясняться мы будем совсем с другими людьми, – вздохнул Марк, потягиваясь. – Все иду отсыпаться.

– Где сын? – Петр повернулся к Павлу.

– За баром дверь. По коридору вторая комната слева, – сказал хозяин «Серебряного ручья».

Павел проводил глазами туриста и повернулся к заклятому конкуренту. Хозяину дорогого приюта прямо у подножия ущелья.

– Слышь, Марк, как думаешь, эта хрень с туманом еще повториться? Может продать все к чертям и свалить отсюда?

– Читаешь мои мысли, – мрачно сказал Марк, присаживаясь к барной стойке. – Плесни чего покрепче.

– Не рановато с утра? – поморщился Павел. Но махнул рукой и, поставив два прозрачных бокала, потянулся за бутылкой. – Я, пожалуй, с тобой. После такой ночки, самое то.

Марк поморщился, опрокидывая в себя стакан. Потом откусил от лимонной дольки и покачал головой.

– Не, не буду продавать. Я только на окупаемость вышел.

– Вышел он, – пробурчал Павел. – Да «Ручей» тут за пять лет до твоего приюта появился. У меня, между прочим, не только вид на ущелье. Я в этом году беседки с мангалами поставил. То же потратился.

– У тебя мангалы, а у меня номера люкс, – с чувством собственного превосходства улыбнулся Марк.

Павел покраснел. Рука, наливающая вторую порцию, дрогнула. Горлышко бутылки звякнуло о краешек стакана.

– Не подеритесь, господа буржуи, – за стойку присел довольный Сеня.

– А сам-то? – вздохнул Марк. – Кто у себя в кафе шарлотки печет и кофе по-венски делает? А у меня, между прочим, настоящий ресторан. И повар будет из Франции.

– Хвастун, – процедил Павел, доставая третий бокал.

– Мне чай, – покачал головой дядя Сеня, – если есть с мятой и липой.

– Есть, – гордо сказал Павел. – Может, повара французского и нет. А вот чаи на горных травах, лечебные есть. И мед отменный.

Ближе к обеду из района приехали суровые люди на дорогих машинах и в серых деловых костюмах. Вот только, судя по удостоверениям, были это совсем не бизнесмены. Они по-дружески переговорили с дядей Сеней. А потом сообщили расстроенному майору, что расследование берут в свои руки. Уставший участковый проводил майора и опять повел суровых людей по поселку.

Несколько человек для чего-то брали пробы воздуха и грунта. Другие фотографировали застреленного садовника с букетом ослепительно синих цветов. Потом долго копались на пожарище «Казачьей усадьбы», пока недалеко в лесу не нашли ее убитого хозяина. Старый солдат в будке с разбитой головой уже никого не удивил.

Ближе к вечеру, когда у Петра от усталости едва ворочался язык, он доплелся домой. За сегодняшний день участковый минимум пять раз проходил мимо родного палисадника. И вот теперь, плетясь домой, Петр пожалел, что развелся. Сейчас бы его встречали домашним борщом да пирогами. А так, обойдется чаем. Кажется, в холодильнике была колбаса. Участковый пнул ногой калитку и застыл, давя нарастающую боль в сердце. У крыльца стояла коза с ослепительно розовым боком. Она повернула морду и заблеяла.

– Мать твою, – участковый схватился за забор, чувствуя, как подгибаются непослушные ноги.

– Вот гадюка! Опять нашкодила, – румяная соседка перелазила через низкий заборчик, разделявший два участка. – Вы уж простите нас, Петр Кузьмич, – продолжала тараторить она. – Все слежу-слежу за ней. А она веревку пережует и опять на волю сбегает.

– Она розовая, – Петр потер ноющее сердце.

– А я что обормоту своему сказала? Так любого можно до приступа довести, – согласилась соседка. – Врачиха пацану моему от цыпок на ногах розовую гадость выписала. А он, поганец, на козу все вылили. Хотел еще зеленки добавить – да я вовремя углядела, – продолжая говорить, женщина схватила козу за обрывок веревки и потащила обратно к своему участку. Коза нехотя повернулась к участковому другим грязно-белым боком и поплелась за хозяйкой.

Участковый тяжело вздохнул и пошел к крыльцу.

Петр вернулся в спальню и положил на стол паспорта. Он еле уговорил надоедливого милиционера, не будить уставшую жену и сына. Они уютно устроились на хозяйской кровати. Мужчина сел рядом. Спать не хотелось. Газета, выпавшая из сумки жены во время поиска документов, попалась на глаза.

Он поднял ее с пола. На первой странице темнел крупный заголовок.

«Крах риэлторской империи». И чуть ниже – «последствия кризиса не заставили себя долго ждать. Непотопляемая компания оказалась на грани банкротства…»

Петр дочитал статью и, скомкав газету, отшвырнул ее в угол. События последних недель пронеслись перед ним. Жена, торчащая у компьютера по ночам. Обрывки телефонных разговоров. Он думал, она избегает его. Потому что злится за его последнюю выходку. А она просто билась за фирму, не делясь с ним своими проблемами. А что делал он? Старался ей досадить, доказать, что не нуждается в ней.