Книга Записки датского посланника при Петре Великом. 1709–1711 - Юст Юль

Из часовни царь, в качестве маршала, повел молодых в свадебную залу, (где) посадил их (за стол) под балдахин из алого бархата. У них над головами висело два венца из (листьев) букса, украшенные драгоценными камнями. Кругом молодых, за одним столом (с ними), сидели мать (и сестра) новобрачной, то есть царица с царевнами, любовница царя и остальные дамы. В зале стояло еще три стола, не считая упомянутого: один (был занят) женщинами, (прочие) два — мужчинами. (По обязанности) маршала царь сам служил за столом и через (посредство) своих шаферов всем распоряжался. У дома были поставлены пушки, из (которых) при каждой чаше делалось по 13 выстрелов. Ложки на столах были деревянными.

После трапезы царь и шафера протанцевали сначала с молодой, потом с молодым и, наконец, с (посажеными) отцами и (нареченными) братьями жениха и невесты. А затем танцевали как попало, кто хотел. Танцы продолжались до 11 часов ночи.

(В 11) новобрачные ушли спать. (Помещение для них было отведено) в доме князя Меншикова. И мужу, и жене шел 19-й год.

Так как князь Меншиков не совсем хорошо себя чувствовал, то приготовленный на тот вечер фейерверк сожжен не был, ибо здесь все становилось в зависимость от этого владыки мира.

12-го. Все мы снова были приглашены на дом к князю Меншикову; (в этот раз) пир задал он (сам), тогда как накануне (пировали) на счет царя. Сошлись мы в 2 часа пополудни; обедали по (вчерашнему), с (соблюдением) того же порядка, при маршале, шаферах и пр. Выпито было 17 заздравных чаш, (из коих) каждая (приветствовалась) 13 пушечными выстрелами. Чаши (эти) царь наперед записал на (особый) лоскуток (бумаги), как то здесь в обычае на подобных пирах. По окончании (обеда) в (залу) внесли два пирога; один поставили на стол, за которым сидел я, другой — на стол к новобрачным. Когда (пироги) взрезали, то оказалось, что в каждом из них лежит по карлице. (Обе были) затянуты во французское платье и имели самую модную высокую прическу. Та, что (была в пироге) на столе новобрачных, поднялась (на ноги и, стоя) в пироге, сказала по-русски речь в стихах, так же смело, как на сцене самая привычная и лучшая актриса. Затем, вылезши из пирога, она поздоровалась с новобрачными и с прочими (лицами), сидевшими (за их столом). (Другую) карлицу — из пирога на нашем столе — царь сам перенес и поставил на стол к молодым. Тут заиграли менуэты, и (карлицы) весьма изящно протанцевали этот танец на столе перед новобрачными. Каждая из них была ростом по локоть.

После трапезы сожгли фейерверк, установленный на плотах на (Неве). Сперва на двух колоннах (загорелось) два княжеских венца; под одним стояла (буква) F, под другим А, а посредине, между венцами, V. Потом (появились) две пальмы со сплетшимися вершинами: над ними горели слова: «любовь соединяет». Далее показался Купидон в рост человеческий, с крыльями и колчаном на раменах[300]; замахнувшись, он держал над головой большой кузнечный молот (и) сковывал вместе два сердца, лежащие перед ним на наковальне. Сверху горела надпись: «из двух едино сочиняю». Царь, который, будучи капитаном фейерверков, сам устроил этот (фейерверк), (стоя среди общества), объяснял окружающим значение (каждой аллегории), пока она горела. Далее было пущено большое множество ракет, шутих, баллонов и разных водяных швермеров. (Вообще) все (было) великолепно и роскошно.

Затем снова принялись танцевать (и танцевали) вплоть до полуночи.

Стремясь безраздельно обладать сердцем Петра, князь Меншиков досадует и сердится на всякого, кому (его величество) оказывает какую-либо милость. (Вот) почему все его ненавидят, и у него так мало или, (пожалуй, вовсе) нет друзей в России. На упомянутом пиру между ним и генерал-адмиралом за столом, во всеуслышание, в присутствии всех гостей и царя, произошла по этому поводу великая перебранка; пущены были в ход разнообразные ругательства. У русских, на их собраниях, такие перебранки и ругань случаются то и дело. Так как царь сам принуждает (присутствующих) напиваться, то и не обращает на это внимания, предоставляя их собственному течению, и бранящиеся не подвергаются его гневу и немилости. Когда двое (русских) рассердятся (друг на друга), то называют один другого вором и плутом и, (следуя) весьма распространенному здесь обычаю, плюют друг другу в лицо. Но до кулачной расправы и до шпаг их обыкновенно не допускают.

16-го. В гостях у герцога Курляндского был весь двор (и) царь-маршал со своими шаферами. На пир этот были также званы все иностранные посланники и знатные иностранцы.

17-го. Новым предлогом для пьянства послужило (то обстоятельство), что князь Меншиков, по случаю своего рождения, задал праздник для царя, всего его двора и знатных иностранцев. Здесь снова была здоровая выпивка. На пиру этом произошла перебранка между генерал-адмиралом Апраксиным и адмиралтейским советником камергером Кикиным. Генерал-адмирал при царе бросил в Кикина винной бутылкой. (Впрочем), дело на этом окончилось, и никто более о нем не слыхал.

18-го. Царь, один (без свиты), поехал сухим путем в Кроншлот. Никто не мог открыть ни малейшего повода к такому путешествию. Вернулся он, впрочем, в тот же вечер, так как через взморье, (где) лед уже затянул фарватер, (в Кроншлот) не было ни перехода, ни переезда. Между тем под Петербургом (Нева) была еще свободна (ото льда).

19-го. В этот день дул довольно свежий ветер, и царь, как всегда, воспользовался этим случаем, чтоб покататься на своем буере под парусами вверх и вниз по (Неве). (Сегодня) царь встретил на фарватере — и завернул назад — около тридцати шлюпок, которые, вопреки изданному им здесь когда-то положению, шли при благоприятном ветре не под парусами, а на веслах. Лодки, (нарушающие это положение), платят (штраф в размере) 5 рублей с весла. Означенные шлюпки, будучи приведены на веслах обратно (в Петербург), были задержаны, (и с них) за провинность потребовали штраф. На одной из них, шестивесельной, шел вице-канцлер Шафиров; на двух других, десятивесельных, великий канцлер Головкин и его свита. Задержали и мою десятивесельную шлюпку, на которой я послал по делу на тот берег одного из моих людей, и меня просили уплатить 50 р. Однако я не пожелал подвергаться (такого рода) налогу и, отговорившись тем, что самого меня в лодке не было, предоставил властям взыскать штраф с моего квартирмейстера, если он виноват, сам же отвечать за вину другого отказался, — и так-таки ничего не заплатил, несмотря на неоднократные требования.

В этот день в (Петербург) прибыло множество карликов и карлиц, (которых) по приказанию царя собрали со всей России. Их заперли, как скотов, в большую залу на кружале; там они пробыли несколько дней, (страдая) от холода и голода, так как для них ничего не приготовили; питались они только подаянием, которое посылали им из жалости (частные лица). Царь находился (в это время) в отсутствии. По прошествии нескольких дней, вернувшись, он осмотрел (карликов) и сам, по личному усмотрению, распределил их между князем Меншиковым, великим (канцлером), вице-канцлером, генерал-адмиралом и другими князьями и боярами, (причем) одному (назначили их) поменьше, другому побольше, смотря по имущественному состоянию каждого. (Лицам этим) он приказал содержать (карликов) до дня свадьбы карлика и карлицы, которые служили при царском дворе. (Эта свадьба) была решена (самим) царем, против желания (жениха и невесты). Царь приказал (боярам) роскошно нарядить (доставшихся) им карликов, бывших до того в лохмотьях и полуголыми, в галунные платья, золотые кафтаны и т. п. Ибо, следуя своему всегдашнему правилу, царь (из своего кармана) и на (них) не пожелал израсходовать ни копейки. (Лица), которым было поручено их содержание и обмундировка, расшаркались, поклонились (царю и) без малейших возражений взяли (карликов) к себе.